Сильнее страха - Марк Леви

— Там тоже были ящики? — спросила Сьюзи.

— Быть-то были, ну и что? Ими все равно пользовались все реже. Те, что вы видите здесь, — всего лишь декорация. На верхние этажи тоже не пускают, но у меня хорошие отношения с одним из здешних начальников. Хотите там побывать? Могу это устроить в ближайшие дни. Можно перед эти пообедать. Или поужинать потом.

— Превосходная идея! — одобрила Сьюзи.

Она поблагодарила Фредди Олсона за познавательную экскурсию и заявила, что отправится домой, чтобы записать все, что от него услышала.

Олсон нацарапал в своем блокнотике номер ее телефона и заверил, что он всегда в ее распоряжении.

Сьюзи отдала Эндрю плащ и убежала. Олсон подождал, пока она удалится на достаточное расстояние, и обратился к Эндрю:

— Слушай, Стилмен, ты ведь все еще в трауре по своему браку? — Он проводил взглядом Сьюзи, пересекавшую Восьмую авеню.

— Тебе-то какое дело? — огрызнулся Эндрю.

— Так я и думал. Раз так, ты не будешь возражать, если я сегодня приглашу твою знакомую поужинать? Возможно, я ошибаюсь, но у меня впечатление, что я ей понравился.

— Если у тебя впечатление, что ты кому-то понравился, обязательно воспользуйся этим редчайшим случаем!

— У тебя всегда найдется для меня доброе слово, Стилмен.

— Эта женщина свободна, Фредди, поступай как знаешь.

* * *

Войдя в ресторан «Фрэнки», Эндрю увидел за своим столиком в глубине зала Сьюзи.

— Я сказала официантке, что ужинаю с вами.

— Вижу, — ответил Эндрю, садясь.

— Вам удалось избавиться от коллеги-эрудита?

— Вы мне плохо в этом помогали.

— Что у вас запланировано дальше?

— Первым делом — ужин. Потом мы совершим глупость. Будем надеяться, что нам не придется о ней сожалеть.

— Что за глупость? — осведомилась Сьюзи, принимая соблазнительную позу.

Эндрю закатил глаза, вынул из портфеля фонарь и положил на стол. Сьюзи зажгла его и направила луч в потолок.

— Поиграем! Кто из нас двоих лучше изобразит статую Свободы? — Она направила луч Эндрю в глаза. — Выкладывайте все, что знаете, мистер Стилмен! — Теперь она изображала сурового следователя.

— Мы не в цирке. Хотя ваше хорошее настроение меня радует.

— Ну так зачем нам фонарь?

— Чтобы найти абонентский ящик в подземелье почтамта.

— Но как?

— Бесшумно.

— Какая замечательная мысль!

— Мне так не кажется.

Эндрю разложил на столе схему.

— Долорес добыла это в мэрии. Схему опубликовали во время городского опроса. Старые абонентские ящики замурованы вот здесь. — Он указал на черную линию на карте. Я придумал, как туда попасть.

— Вы научились проходить сквозь стены?

— Видите штриховку? Так помечены тонкие гипсовые перегородки. Вижу, вас все это развеселило. Пожалуй, лучше я посмотрю дома телевизор. Куда приятнее отдыхать, чем рисковать собой, бродя в подземелье почтамта.

Сьюзи накрыла ладонью пальцы Эндрю.

— Мне просто захотелось заставить вас улыбнуться. Ни разу еще не видела вашей улыбки!

Эндрю скорчил гримасу.

— Вылитый Джек Николсон в роли Джокера!

— Что ж, значит, я — человек, который не смеется, — пробормотал Эндрю, складывая план. — Доедайте ваши макароны, я продолжу объяснения на месте. — Он убрал руку со стола.

Сьюзи попросила официантку принести ей еще один бокал вина. Эндрю жестом потребовал счет.

— Как вы с ней познакомились?

— В школе. Мы оба выросли в Покипси.

— Вы были вместе с таких юных лет?

— Если не считать двадцатилетнего перерыва. По прошествии двадцати лет случайно столкнулись у выхода из бара. Вэлери стала взрослой женщиной, и какой! Но в тот вечер я узнал в ней девчонку из моего детства. Чувства не стареют.

— Почему вы расстались?

— В первый раз ушла она. У каждого есть детские мечты, у нее не было времени меня дожидаться. Юность нетерпелива!

— А во второй раз?

— Я не сумел ее обмануть.

— Вы ей изменили?

— До этого даже не дошло.

— Странный вы тип, Стилмен.

— Ну да, не умеющий улыбаться.

— Вы ее по-прежнему любите?

— Что это меняет?

— Она жива, и это все меняет.

— Шамир любил вас, вы — его. В каком-то смысле вы с ним по-прежнему вместе. А я один.

Сьюзи потянулась через стол и поцеловала Эндрю. Это был мимолетный поцелуй, сотканный из грусти и страха, признание своего и его отчаяния.

— Так мы идем на дело? — спросила она, гладя его по щеке.

Эндрю поймал ее руку, посмотрел на пальцы с отсутствующими фалангами и поцеловал ее ладонь.

— На дело так на дело, — сказал он, вставая.

Такси миновало Уэст-Виллидж, Челси, район Адская кухня, свернуло на восток. Эндрю то и дело оглядывался назад.

— Только без паранойи! — тихонько взмолилась Сьюзи.

— Такси у вашего дома на самом деле было полицейской машиной.

— Водитель раскололся? — спросила она насмешливо.

— Не у одного Олсона есть связи. Он якшается с почтальоном, я — с бывшим инспектором нашего участка. Я звонил ему днем. С такими номерами, как у того такси, ездит полиция.

— Если в нашем квартале орудует взломщик, это все объясняет.

— Я был бы очень рад, если бы все оказалось так просто. Инспектор Пильгес всегда старается найти для меня ответ, но в этот раз… Я попросил его выяснить, кого выслеживает полиция. Его бывшие коллеги были категоричны: сегодня никого из них не направляли на Гудзон-авеню.

— Что-то я не пойму, это была полицейская машина или нет?

— С виду такси, если покопаться, то полиция, а на самом деле — не то и не другое… Такое позволяет себе одна-единственная государственная организация. Теперь понимаете?

* * *

Эндрю и Сьюзи прошли Пенн-Стейшн насквозь, затем спустились на эскалаторе на подземный этаж. В этот поздний час вокзал был почти безлюден. Коридор, куда они свернули, походил на зловещий темный провал. Еще один поворот — и они увидели перила, напротив которых были вывешены копии разрешений на строительство.

— Принимаемся за дело, — сказал Эндрю и достал гайковерт.

Вскрыть деревянную дверь не составило труда.

— Да вы, оказывается, мастер взлома! — похвалила его Сьюзи.

— Весь в дедушку, мастера на все руки! — похвастался Эндрю.

Перед ними открылся подземный проход с редкими тусклыми лампочками на провисшем проводе под потолком. Эндрю включил на всякий случай фонарь и поманил за собой Сьюзи.

— Над нами Восьмая авеню? — спросила она.

— Она самая. Если верить схеме, этот тоннель приведет нас прямиком в подвал почтамта.

Помещение, в которое они вошли, тонуло в беспросветной тьме. Эндрю отдал фонарь Сьюзи и попросил ее посветить на схему у него в руках.

— Направо! — скомандовал он.

Их шаги отдавались многократным эхом. Эндрю жестом остановил Сьюзи и приложил палец к губам, потом немного постоял с выключенным фонарем.

— В чем дело? — спросила она шепотом.

— Мы здесь не одни.

— Это крысы. Их тут тьма!

— Крысы не носят обувь, — возразил Эндрю. — Я слышал шаги.

— Тогда бежим отсюда!

— Я думал, вы смелая! Идите за мной. Может, это действительно всего лишь крысы. Я больше ничего не слышу.

И Эндрю снова зажег фонарь.

Они вошли в бывший сортировочный зал, заставленный старыми деревянными столами, на которых громоздились железные ящики — в их отсеки почтальоны былых времен раскладывали письма. Теперь все покрывал густой слой пыли. Дальше у них на пути были столовая, гардероб, вереница кабинетов в самом плачевном состоянии. Эндрю казалось, что он проник в трюм затонувшего судна.

Снова заглянув в схему, он понял, что они заблудились.

— Мы проскочили винтовую лестницу, она должна была находиться по левую руку.

Старые абонентские ящики прямо у нас над головой. Теперь надо придумать, как до них добраться.

Отдав Сьюзи фонарь, Эндрю развалил нагромождение коробок и обнажил ржавые перила шаткой лестницы, исчезавшей в люке наверху.

— Нам сюда! — сказал Эндрю, стряхивая с себя пыль.

Он полез первым, проверяя прочность каждой ступеньки. Сьюзи не стала дожидаться его разрешения следовать за ним. Она альпинистка, вспомнил он, старая лестница для нее пустяк.

Выбравшись на полуэтаж, Эндрю посветил вокруг и увидел громоздящиеся до потолка ящики с оловянными затычками в замочных скважинах. На каждом красовался позолоченный номер.

Сьюзи благоговейно приблизилась к ящику номер 1933. Эндрю изловчился и своим инструментом протолкнул личинку замка внутрь.

— Теперь ваша очередь.

Распахнув дверцу ящика, он жестом пригласил Сьюзи подойти. Она достала из ящика конверт, надорвала его дрожащими пальцами и прочла на лежавшей в нем визитной карточке единственное слово: «Snegourochka».