Николай II в секретной переписке - Платонов Олег Анатольевич

Старая Ваша Сестра.

Укоряемы — благословляйте, гонимы — терпите, хулимы — утешайтесь, злословимы — радуйтесь. — Вот наш путь с Тобой, и претерпевший до конца, тот спасется[1273]. Христос сВами...

Царица Анне Вырубовой 6/19 апреля 1918 г. Тобольск.

Милая, дорогая, родная моя, горячо Тебя благодарю за все, за все — и всех за все. Несказанно тронуты дорогим вниманием и любовью. Передавай самое сердечное спасибо. Но не стоит так баловать: вам трудно во всех отношениях, а у нас нет лишений, правда. Воздух чудный эти дни, есть можно, и богаты в сравнении с вами. Вчера дети уже надевали милые блузочки, шляпы очень полезны, так как их не было в таком роде; розовая кофта слишком красива для старушки, шляпа хороша для седых волос. Сколько вещей! И книги. Конечно, уже начала “Невидимую брань” и нашла чудные места. И все другое, за все спасибо большое, большое. И за тужурку и штаны, — он[1274] так тронут. Духи — сладость. От кого чудный старый образ Благовещения? Так счастливы иметь последние вещи, яички, получу сегодня — понемногу. Анне Ив.[1275], Э.Н., отцу Д горячее спасибо. Каждый день новый сюрприз. А нам ничего недостает, кроме муки и маленьких яичек, которые заказала, но не у Твоего Денисова, так как он вечно пьян. Тронута, благодарю за ноты дорогого папа. Понемногу постараюсь всем писать, если можно. А.[1276] Тебе напишет, как опять по-старому, прошлогоднему живем. Теперь отрезаны от Юга. Как раз еще на днях получили письмо от Зиночки, Риты, Л.Покровской из О(дессы). Ужас, что они там пережили, но Бог их спас. Ник. Дмит. тоже там был болен и Род.[1277] там. С.С.[1278], вероятно, во Франции был. Боже, что Л.[1279] должна переживать в деревне, окруженная врагом, с бабушкой-старушкой[1280], с нашим крестником[1281]?! Больная М. Барятинская в стороне, в Ялте, потому что заступаются татары. Мать Нади Коцебу тоже там; за то, что не хотела свои ожерелья отдать, на год ее посадили, но, может быть, отпустят, так как больна. Байба с детьми и матерью живут наверху у себя, внизу солдаты. У Мерики родился осенью сын в Кисловодске. Там вертеп, легкомысленная, веселая жизнь. К.А. с мужем, детьми и матерью живут со всеми в Дюльб(ери) из-за охраны[1282]. О[1283], в Хараксе, маленьком домике, если остались бы в Ай Т. (Ай-Тодор), пришлось бы платить за комнаты. Кажется, Вам все известия дала. О брате[1284] ничего не знаю. Где Ал. Павл.[1285]? Е.С.[1286] получил от Гординск(ого) письмо; у брата в Нижегородской губернии в лесопильне работает там, в отставке, без денег; невеста его бросила, деньги — 8000 руб., которые после крушения получил отец, невеста потребовала за покупку дома, так что он все потерял. Хочу ему писать. От раненого офицера ответа не получила.

Боже, что немцы делают? Наводят порядок в городах, но все берут; голод будет хуже, — весь хлеб в их руках. Когда говорят, что для пользы пришли, то это только лицемерие, и бывших солдат берут. Уголь, семена, все! Теперь они в Биорки!! Турки в Батуме. Немцы в Полтавской губернии близко от Курска. Как ползущий, все съедающий рак.

Кто дядя Гриша; я думала — муж Map. Алекс. Л(ашкаревой), но если он теперь жених, то это не он, — ничего не поняла. От Зины тоже нет письма. О.В.[1287]нежно целую, благодарю и прошу молитв. “Sunbeam”[1288] уже неделю болен, в постели. Когда Тебе писала, был здоров. От кашля, если что-нибудь тяжелое поднял, внутри кровоизлияние, страшно страдал. Теперь лучше, но плохо спит, и боли, хотя гораздо меньше, не прошли. Могла бы часами писать, надеемся не уехать далеко[1289].

Вчера, наконец, начал немного есть. Очень похудел, первые дни напоминали Спалу, помнишь[1290]? Господь милостив. Владимир Ник. доволен, может немного двигаться, спина болит, и устал на ней лежать, кости болят. Сижу целый день у него, обыкновенно держу ногу, так что я стала похожа на тень. Конечно, Пасху придется дома встретить; ему легче будет, что вместе. Св. Иоанн помогает — хочу надеяться, что скорее пройдет, чем обыкновенно. Всю зиму все было хорошо, но наверно так и надо. Неделю не выхожу, так как на балконе “нельзя”, а лестницу избегаю. Жаль мне, что сердце у Тебя не хорошо, но понятно. Вовремя скажи, куда переедешь. Наших всех 1 Мая из Царского в Петроград выгонят. Посылаю моему старику Лио посылку. Бедное Царское Село, что значит на военном положении, несчастные люди. Кто будет теперь охранять комнаты? А Твой лазарет? Твой крестный путь принесет Тебе небесные награды, родная, там будешь по воздуху ходить, окруженная розами и лилиями. Душа выросла, — то, что раньше стоило Тебе один день мученья, теперь год терпишь, и силы не ослабели. Через крест к славе, все слезы, Тобою пролитые, блестят, как алмазы на ризе Божией Матери; ничего не теряется, хорошее и плохое, все написано в книге жизни каждого; за все Твои мученья и испытания Бог Тебя особенно благословит и наградит. “Кто душу свою положит за друзей своих”. — Да, моя маленькая мученица, это все в пользу Тебе. Бог попустил эту страшную ругань, клевету, мучения — физические и моральные, которые Ты перенесла. Мы никогда не можем отблагодарить за все, лишь в молитвах, чтобы Он и впредь Тебя сохранил и охранил от всего. Дорога к Нему одна, но в этой одной масса других, — и все стремимся дойти до пристани спасенья и к вечному свету. А те, кто по стопам Спасителя идут, те больше страдают. Избранные крестоносцы... Господь скорее слышит молитвы тех, кто перестрадал, но веру не потерял. Не вспоминай все больное, но лучи солнца, которые Он посылает. Понимаю, как Тебе хочется увидеть лес, поближе быть к просыпающейся природе, она одна не попорчена людьми. Ужасно досадно, что Ты мне деньги послала, мне они пока не нужны, а Тебе нужнее. Посоветуй, как мне их вернуть, чтобы Тебя не обидеть. Я была бы гораздо спокойнее, если бы Ты их имела. И не посылай больше вещей, а то мне совестно. Скучаю без церкви, много тяжелого впереди, но Господь милостив, не отступит от любящих Его, не попустит больше, чем силы могут вынести.

Всем привет. И Христос Воскресе! Через два дня день нашей помолвки (24 года). Благословляю, обнимаю горячо. Бэби страшно страдал, ужасно было слышать и видеть, надеюсь, что к Пасхе, может, будет сидеть.

Царица Анне Вырубовой 8/21 апреля 1918 г. Тобольск.

Родная моя! Горячо благодарим за все, яички, открытки; маленький за шоколад, птичку, за чудный образ — стоял за службой на столе. Спасибо маме за стихи, ноты, книжку. Всех благодарим. Папиросы, говорит, удивительно вкусны; несказанно тронут[1291]. И конфекты.

Снег шел опять, но яркое солнце. Ножке медленно лучше, меньше страданий, ночь была лучше наконец. Ждем сегодня обыска... Не знаю, как с перепиской дальше будет; надеюсь, возможно. Молись за Твоих дорогих. Атмосфера электрическая кругом, чувствуется гроза, но Господь милостив, и охранит от всякого зла. Борис[1292], вероятно, все еще там, хотя свободен. Дорога мимо дома Нашего Друга идет, уж очень беспокойно для П.Ф.[1293] Сегодня будет обедница, но все-таки трудно не бывать в церкви. Ты это лучше всех знаешь, мученица моя маленькая. Не посылаю через А., так как она обыска ждет. Так тронута, что дорогое платье послала. Спасибо за него. Ек. В. спасибо за все. Сегодня 24-ая годовщина нашей помолвки. Имеешь ли Ты от Зины известия? Грустно вечно все Твои письма жечь; от Тебя все такие хорошие, но что же делать? Не надо привязываться к мирским вещам, это теперь не почувствуешь, но ко всему привыкаешь.