Рискованные мечты - Нора Робертс

Разбудила ее тряска на неровной дороге, и Хилари беспокойно шевельнулась и открыла глаза. После секундной растерянности она вернулась наконец к реальности. Ее голова покоилась на плече Брета! Она резко села и повернула к нему разрумянившееся после сна лицо.

— Извините! Неужели я заснула?

— Можно и так сказать, — ответил он, глядя, как она приглаживает растрепавшиеся волосы. — Вы отключились примерно на час.

— На целый час? — удивилась Хилари, пытаясь стряхнуть с себя остатки сна. — Где мы сейчас? Я много пропустила? — Она жадно выглянула в окно.

— Все после Скенектади. Мы сейчас на дороге, которая ведет прямо к моему дому.

— Ох, ну и красота. — Стоило ей увидеть окрестности, как она проснулась окончательно.

Дорогу, по которой они ехали, обступали покрытые снегом деревья и огромные валуны. Снег лежал на зелени хвои, а голые ветви искрились льдом. Могучие и крепкие, сосны величественно возвышались над нетронутым белым покровом.

— Как их тут много! — Она повернулась на сиденье, чтобы заглянуть в окно со стороны Брета, и задела коленом его бедро.

— Потому что это лес.

— Не смейтесь надо мной! — Она ткнула его кулачком в плечо. — Для меня все это так ново.

— Да я вовсе не смеюсь, — возразил он, потирая плечо с шутливой гримасой. — Ваши восторги меня умиляют.

Он затормозил, и Хилари снова повернулась вперед. И в восхищении вскрикнула! Перед ней стоял дом в форме треугольника, уютно примостившийся на маленькой поляне и так гармонично вписанный в пейзаж, словно вырос здесь, вместе с этими деревьями. Венецианские окна сверкали в лучах солнца, пробивавшихся сквозь лес.

— Выходите и осмотритесь, — позвал Брет, открывая дверцу. Он протянул ей руку, она вложила в его ладонь свою, и нетронутый снег захрустел под их подошвами.

С дальней стороны дома бежал покрытый сверху коркой льда ручей, и Хилари, увидев его, потянула к нему Брета, словно ребенок, который хочет показать взрослому новую игрушку.

— Как чудесно, как все здесь чудесно, — повторяла она, наблюдая, как вода пробивается между камнями, нарушая глубокое безмолвие своим хриплым бормотанием. — Что за сказочное место! — Хилари покружилась на месте. — Такое дикое, величественное, нетронутое, первобытное…

— Иногда я сбегаю сюда, когда дела слишком меня душат. Здесь благодать — ни важных встреч, ни спешки, ни обязательств.

Хилари взглянула на него с откровенным удивлением. Ей и в голову не приходило, что ему хочется уединиться в месте настолько удаленном от развлечений и комфорта большого города. Брет казался ей воплощением неутомимого делового человека, которому стоит только щелкнуть пальцем, и подчиненные бросаются выполнять его приказ. Сейчас ей приоткрылась иная сторона его натуры, и она почувствовала прилив радости.

Он повернулся и в упор взглянул на нее, отчего у нее вдруг перехватило дыхание.

— Дом стоит очень уединенно, — сказал он уже с абсолютно другим выражением, так что Хилари пришла в замешательство и перевела взгляд на лес и скалы. Она осознала, что находится в абсолютной глуши, и непроизвольно закусила губу. Он сказал ей, что сюда едут и все остальные, и она поверила ему на слово. Ей и в голову не пришло позвонить накануне Ларри и получить его подтверждение. А что, если Брет все это выдумал? Она окажется в изоляции, наедине с ним. Что делать, если он…

— Успокойтесь, Хилари, — сдержанно рассмеялся Брет. — Это не похищение, скоро подоспеют люди и защитят вас.

Значит, он захотел просто посмотреть на ее реакцию? Хилари резко повернулась к нему, чтобы высказать все, что думает о нем, но не успела, потому что он заговорил снова:

— Если, конечно, они не заблудятся. — Он нахмурился, затем улыбнулся. — Вот позор, если окажется, что я неправильно указал дорогу.

Он снова взял за руку растерянную и сбитую с толку Хилари и повел к дому.

Внутри дом оказался довольно просторным. Горы вплотную подступали к высоким окнам и просились в гости. Высокий потолок с балками расширял пространство ввысь. Деревянная лесенка поднималась на галерею, из которой двери вели уже в комнаты. В холле господствовал камин из гранита, а мебель группировалась вокруг него. Темный сосновый пол украшали овальные плетеные коврики, и их пестрое разноцветье очень подходило к деревенской простоте жилища.

— Здесь очаровательно, — в восторге огляделась Хилари и подошла к огромному окну с частым переплетом. — Можно оставаться в доме и одновременно быть на природе…

— У меня такое же ощущение, — согласился Брет и, подойдя к ней, неторопливо снял с нее пальто. — Какими духами вы пользуетесь? — спросил он и провел пальцами по ее затылку, заставив Хилари затрепетать. — Они у вас всегда одни и те же, очень нежные и легкие.

— Это… яблоневый цвет… — Она проглотила слюну, не отводя глаз от окна.

— И не меняйте их, они очень вам подходят… Ужасно есть хочется, — ни с того ни с сего заявил он. — Может быть, вы откроете консервы, пока я разжигаю камин? В кухне у меня приличный запас продовольствия. Вы там легко найдете все, что нужно, чтобы спасти меня от мук голода.

— Ну хорошо, — с улыбкой согласилась Хилари. — Нельзя же допустить, чтобы вы преждевременно угасли. Где у вас тут кухня?

Он махнул рукой, и, оставив его стоять у окна, Хилари двинулась в указанном направлении.

Кухня была очаровательно старомодной, с маленькой кирпичной печуркой и медными кастрюльками на стене. Хилари с некоторым сомнением оглядела печку, предположив, что с такой имела дело, наверное, еще ее бабушка, но обнаружила, что печь только стилизована под старину, а на деле оснащена современными устройствами. В чуланчике она нашла продукты, из одних только консервов можно было приготовить полноценный обед. Правда, не так чтобы очень изысканный, подумала она, открывая банку с супом, но все равно сойдет. Она переливала суп в кастрюлю, когда услышала сзади шаги Брета.

— Быстро вы управились! — воскликнула она. — Вы, наверное, в свое время были заядлым скаутом.

— Я всегда, прежде чем уезжаю отсюда, готовлю все для растопки, — объяснил Брет, глядя ей через плечо. — Остается только открыть заслонку и чиркнуть спичкой.

— Вы до безобразия предусмотрительны, — поморщилась Хилари и поставила кастрюлю на огонь.

— О-о, какая амброзия! — воскликнул он и положил ей сзади руки на талию. — А вы хорошая кухарка, Хилари.

Он тесно придвинулся к ней, и это очень отвлекало. Хилари призвала все свое хладнокровие.

— Вскрыть банку консервированного супа способна каждая… — Слова застряли у нее в горле, потому что он раздвинул ей волосы на затылке и коснулся теплыми губами шеи. — Я лучше сварю кофе. — Она попыталась высвободиться, но его руки не желали ее отпускать, а губы блуждали по ее коже. — Мне казалось, что вы голодны, — пробормотала она, чувствуя, как резко подгибаются колени, и невольно прислонилась к нему спиной, чтобы не упасть.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});