Адская расплата. Как подавление заработной платы разрушает Америку - Майкл Линд

отличие от многорасового большинства рабочего класса Америки, для которого, по данным опросов, основными проблемами являются такие обыденные вопросы, как экономика, здравоохранение и безопасность от преступности. Образованные и обеспеченные демократы, которые в избытке представлены на праймериз демократов, тянут партию влево от большинства демократов по социальным вопросам. В то же время Республиканскую партию по социальным вопросам тянут вправо от среднестатистических избирателей-республиканцев не невежественные яху из рабочего класса, которых демонизируют снобистские прогрессисты, а мелкобуржуазные и профессиональные республиканцы, движимые рвением культурной войны.

Наряду с высококлассными, образованными, гиперидеологизированными избирателями на первичных выборах в селекторат каждой партии входят состоятельные партийные доноры. Как показали Мартин Гиленс и Бенджамин И. Пейдж в знаменитом исследовании 2014 года, выборные должностные лица обеих партий склонны вставать на сторону доноров против избирателей партии по вопросам, по которым эти две группы имеют противоположные взгляды. [19] В целом американский класс доноров образует относительно однородный двухпартийный истеблишмент, члены которого имеют больше общего друг с другом, чем с большинством демократов или республиканцев. Олигархи, входящие в класс доноров американских кампаний, как правило, более либеральны по сравнению с населением в целом по социальным вопросам, а также более ориентированы на свободный рынок и выступают за свободную торговлю, массовую иммиграцию и американские военные интервенции за рубежом. Представители американского класса доноров, от элиты Кремниевой долины и Голливуда, поддерживающих демократов, до руководителей предприятий ископаемого топлива и агропромышленного комплекса , которые чаще финансируют республиканцев, а также доноры с Уолл-стрит, которых можно встретить на обеих сторонах, как правило, разделяют враждебное отношение к организованному труду в своих отраслях частного сектора.

Все это объясняет вызывающий недоумение разрыв между политическими предпочтениями избирателей-демократов и республиканцев и действиями их избранных представителей. Выборные должностные лица в обеих национальных партиях реагируют в основном на свои элитные селектораты - состоятельных избирателей и доноров, участвующих в первичных выборах или собраниях, - а не на партийный электорат, состоящий из рядовых избирателей, в основном представителей рабочего класса с различным происхождением.

Сорок семь процентов избирателей-республиканцев одобряют деятельность профсоюзов, но почти все республиканские выборные должностные лица враждебно относятся к организованному труду, благодаря подавляющему большинству либертарианских и корпоративных доноров партии и ее обеспеченным избирателям на первичных выборах. Большинство черных, испаноязычных и азиатских американцев, которые непропорционально часто голосуют за демократов, уже давно хотят, чтобы финансирование полиции оставалось на прежнем уровне или увеличивалось. Однако многие состоятельные белые прогрессисты и элитные небелые активисты привели к тому, что многие города, находящиеся под властью демократов, сократили финансирование полиции, допустили высокий уровень краж имущества и отменили требования о залоге, что стало исторической волной преступности.

Большинство афроамериканцев (62%), испаноязычных американцев (65%) и американцев азиатского происхождения (58%), которые непропорционально часто голосуют за демократов, а также не испаноязычные белые американцы (78%), которые в основном являются республиканцами, согласны с тем, что "колледжи не должны учитывать расовую принадлежность при приеме", по данным Pew Research Center в 2019 году. Между тем крупнейшие университеты США, в которых элитные демократы составляют почти весь профессорско-преподавательский и административный состав, во имя "разнообразия, справедливости и инклюзивности" де-факто приняли системы расовых квот при приеме, найме преподавателей и даже в учебных программах. Давление на жесткие расовые и гендерные квоты во всех сферах жизни американского общества исходит не снизу.

Даже фанатики уличных боев крайне левых, таких как "Антифа", и крайне правых, таких как участники беспорядков, штурмовавшие Капитолий США 6 января, в непропорционально большой степени являются представителями американской элиты, а не рабочего класса. Инвестиции в анархистскую экипировку "черного блока" стоят дорого, как и переезды из города в город для участия в левых протестах, а иногда и для участия в насильственных столкновениях или вандализме. Точно так же и воинствующие сторонники президента Трампа, которые могли позволить себе билеты на самолет и номера в гостинице в Вашингтоне как цену участия в протрамповской акции "Stop the Steal" 6 января и последующих беспорядках и разгроме Капитолия США, не были бедными.

По мере того как влияние организованного рабочего класса снижается, а политика становится игрой профессиональной элиты и богатых людей, представительная демократия превращается в арену для борьбы амбициозных олигархов и их приспешников за власть или ее уничтожение.

Все четыре кризиса - демографический, социальный, кризис идентичности и политический кризис партийной поляризации - могли бы существовать в той или иной форме без краха власти американских рабочих и вызванной им гонки вооружений за низкую заработную плату и дипломы. Однако нет сомнений в том, что повышение заработной платы в низах и восстановление как индивидуальной, так и коллективной переговорной силы трудящихся позволили бы снизить многие из напряженных явлений в американском обществе. В заключительных главах я предложу, как можно восстановить власть трудящихся в рамках национальной стратегии, направленной на ускорение долгосрочного роста страны и распределение его результатов между всеми американцами.

 

ГЛАВА 9.

Мифы неолиберальной глобализации

 

Мы на втором месте и падаем! Именно таким должен быть лозунг Америки, когда речь идет о национальной доле на мировых рынках обрабатывающей промышленности. Соединенные Штаты затмили Китай в качестве доминирующей мировой производственной державы и теряют одну отрасль и важнейшую цепочку поставок за другой, в основном в пользу Китая и других современных восточноазиатских экономических националистических государств - не только низкотехнологичные, трудоемкие отрасли, такие как текстиль, но и высокотехнологичные, капиталоемкие, передовые отрасли, такие как коммерческое судостроение, в котором доминируют Китай, Южная Корея и Япония.

Одна китайская компания DJI производит более половины всех гражданских беспилотников, приобретаемых в мире. Между тем за последние три десятилетия США уступили 70 процентов своего полупроводникового производства другим странам, в частности Тайваню. Доля мирового рынка американского станкостроения, еще одной ключевой отрасли, сократилась с 28% в 1965 году до 5% в настоящее время. Доля Америки в экспорте гражданских реактивных двигателей в период с 1991 по 2009 год сократилась с 70% до 39%, а доля США в мировом производстве солнечных батарей снизилась на три четверти всего за шесть лет - с 2006 по 2013 год. Китайские компании производят 60% мировых ветряных турбин. Единственная американская компания из пятнадцати крупнейших производителей ветряных турбин, GE Renewable Energy, в 2018 году обеспечила лишь 10% мирового рынка. В 2020 году Китай произвел 76% мировых литий-ионных батарей, необходимых для электромобилей. Соединенные Штаты производили только 8 %.

Кризис COVID-19, начавшийся в 2020 году, резко выявил зависимость США от других стран по основным лекарственным препаратам и средствам индивидуальной защиты. В 2018 году китайские фармацевтические фирмы доминировали на американских рынках антибиотиков (97 %), ибупрофена (90