Юность, опаленная войной - Эугениуш Червиньский

- Стой! Стой, черт побери, куда тебя несет?! - неистово кричит капрал.

Но его призывы не помогают. Повозка цепляется за большую сосну, с треском лопаются постромки, полевая кухня падает набок, а из-под неплотно закрытой крышки выливается суп. Лошадь, безразличная к тому, что она натворила, спокойно щиплет траву.

Мы подбегаем к месту происшествия. Обжигая ладони, ставим кухню на колеса.

От батальона не осталось и следа, а его тылы все еще не могут двинуться с места. Время, которое особо ценится в армия, летит неумолимо.

- Ну, наконец-то,- с облегчением вздыхает командир хозяйственного взвода, когда проходит еще более десяти минут и тыловая колонна вытягивается на дороге. В этот момент до нас доносится сигнал отбоя.

- Пока учебная...- слышу голос капрала Германа.

Сажусь на пень и начинаю распаковывать канцелярию. Не успел я разложить свои бумаги, как меня вызывает командир взвода:

- Писарь! Быстро ко мне!

Я срываюсь с места и бегу в его сторону. И вот вижу красного как рак командира и вытянувшихся в струнку поваров.

- Куда же вы, черт побери, смотрели?! Недостаточно того, что из одного котла половина супа вылилась, так еще и каша пригорела! - распекает он провинившихся.

"Но что ему от меня-то надо? - лихорадочно соображаю я.- Ведь я не имею к этому никакого отношения..." Подхожу к поварам и слышу:

- Мы еще поговорим о пригорелой каше. А пока вместе с главным писарем вы должны навести порядок. И чтобы из котла гарью не пахло...

Стою как вкопанный, недоумевая, почему именно я должен мыть котлы. Повара, надев белые куртки, уже приступили к выполнению задания, а я все еще топчусь в раздумье.

- Чего ждете? - громко окликает меня хорунжий.

Я поворачиваюсь к нему и вижу, как он окидывает убийственным взглядом мою маленькую фигурку. И все-таки я набираюсь храбрости и спокойным, но вместе с тем решительным тоном заявляю:

- Гражданин хорунжий, я котлов чистить не буду. Кажется, вся кровь приливает к и без того красному лицу командира.

- Немедленно приступайте к работе! - кричит он.- Я вам покажу, что такое армия! Каждый сопляк будет тут распоряжаться. Этого только не хватало. Ну, чего еще ждете?!

- Гражданин хорунжий, я вступил добровольцем в армию не для того, чтобы мыть котлы и...- снова пытаюсь возразить я.

- Что вы мне здесь глупости плетете?! Здесь армия, а не партизанский отряд! Мойте котлы, или я вас отведу к командиру батальона майору Дроздову!

Какое-то время мы молча глядим друг на друга. Я вытягиваюсь по стойке "смирно", а сам думаю, что, может быть, все-таки следует взяться за работу и вымыть этот злосчастный котел. Но какой-то внутренний голос подсказывает: "Нет, не дай себя запугать. Ты ведь был уже под огнем, поэтому убеждай командира батальона, что твое место в строевом подразделении".

- Ну, вы еще пожалеете о своем ослином упрямстве! - нарушает молчание хорунжий.

- Я, гражданин хорунжий, согласен на любое, даже самое трудное задание, но не на мытье котлов.

- Чтобы через десять минут вы были с чистым подворотничком и в начищенных сапогах,- говорит уже спокойным голосом офицер.- Я отведу вас к командиру батальона.

- Слушаюсь!

Поворачиваюсь кругом и бегу чистить сапоги и пришивать подворотничок, который я приготовил ко дню вступления на родину. У меня дрожат руки от волнения и страха: мне предстоит впервые встретиться с майором Дроздовым, да еще объясняться, почему я не выполнил задания. "Может быть, меня посадят под арест?" - мелькает в голове тревожная мысль. К тому же я криво пришиваю подворотничок, перешивать его у меня уже нет времени, так как появляется командир и мы направляемся в штаб батальона.

Следую за хорунжим на расстоянии нескольких шагов. Будто осужденный, тяжело передвигаю ноги и упираюсь взглядом в его тщательно начищенные сапоги. Лес вокруг наполняется шумом возвращающихся подразделений. Слышится позвякивание котелков.

Приближаемся к штабной землянке. Около нее нервно ходит какой-то подпоручник и жадно затягивается дымом толстой самокрутки. Из землянки доносится чей-то голос, явно оправдывающийся. Мой хорунжий вступает в разговор с незнакомым мне подпоручником.

- Видишь ли,- жалуется подпоручник,- эти чертовы лошади налетели на противотанковую пушку. С ними-то ничего не случилось, а вот одного солдата из прислуги поранили. Не сильно, больше шуму наделали, ну и вызывает теперь командир батальона.

- Кажется, у него уже кто-то есть на исповеди?

- Да. Командир роты станковых пулеметов. После этой тревоги, наверное, многим сегодня достанется: старик зол, как оса. А ты чего сюда пришел?

- Видишь этого парня? - Хорунжий показывает на меня пальцем.- Котлов, говорит, мыть не буду. Это мой писарь, партизан, а интеллигента из себя строит. Полевая кухня опрокинулась, и суп из одного котла вылился, а в другом, как назло, каша пригорела. А этот, видишь ли, в армию вступил не для того, чтобы котлы чистить. Ты слышал что-нибудь подобное?

От командира батальона выходит поручник и бормочет что-то под нос.

- Вацек, стой! - окликает его мой хорунжий.

Но Вацек не останавливается. Машет обреченно рукой и идет дальше.

Перевожу взгляд на подпоручника. Он одергивает мундир и поправляет ремень. Какое-то мгновение колеблется, еще раз поправляет пояс и несмело приподнимает заслоняющую вход плащ-палатку.

Теперь уже начинает нервничать мой хорунжий. Он смотрит на меня с укором, и в его глазах можно прочитать, что вот, мол, его писарь является виновником предстоящей бури в, спокойном до этого хозяйственном взводе. Я обдумываю план защиты и возможно более достоверного объяснения своего поступка. Но каждый из вариантов имеет какие-то недостатки.

Из землянки выходит подпоручник, а за ним появляются майор и поручник. Майор - командир батальона, поручник - его заместитель по политико-воспитательной работе. Командир хозяйственного взвода энергичным, парадным шагом подходит к майору.

- Гражданин майор, писарь отказался выполнить приказ.- И объясняет ему, что произошло.

Наступает мертвая тишина. Грозный взгляд майора останавливается на моей фигурке. Кажется, я слышу, как сильно стучит мое сердце. Ноги становятся деревянными и дрожат в коленках.

- Подойди сюда,- слышу я обращенные ко мне слова майора.

С трудом двигаюсь с места. Подхожу и рапортую. На мгновение бросаю взгляд на своего хорунжего. Лицо командира взвода ничего не выражает. Заместитель командира батальона улыбается.

- Ты ефрейтор, а где твоя нашивка? - спрашивает майор на ломаном польском языке. Я не знаю, что ему ответить.- Так котлов не хочешь чистить? продолжает он.- Но войну выигрывают не только винтовкой. Работа повара - это тоже почетная обязанность. Черпак на войне так же нужен, как и винтовка. Попробуй повоюй без еды.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});