Предатель (СИ) - Блум Мия

- Ксения беременна? – ошарашенно смотрит на врача муж.

Кирилл Сергеевич смущенно переводит на меня взгляд и добавляет:

- Я извиняюсь, если озвучил что-то лишнее, но здоровье пациентов для меня превыше всего. Если у вас возникнут проблемы – вызывайте медсестру, она поможет. – Вас же прошу, - продолжает, глядя на Ивана, - держать себя в руках. Взрослый мужчина, нужно внимательнее и бережнее относиться к здоровью жены и собственного ребенка.

- Хорошо, к-к-конечно, - чуть заикаясь, отвечает супруг.

Кирилл Сергеевич удаляется, пообещав через пару часов зайти на осмотр, а я понимаю, что теперь мне придется признаться о своем положении Ване.

- Этой мой ребенок? – задает вопрос, которого я ждала.

- Да, - тяжело вздыхаю. Оскорбляться на его сомнение нет уже ни сил, ни желания.

- Господи, Кукся, у нас получилось! У нас все получилось! – кричит радостно. – Я самый счастливый человек в мире. У нас будет ребенок, я стану отцом. Наш сын! Или маленькая девочка, - замечаю в глазах Ивана слезы.

Признаться, они меня удивляют. Он так хладнокровно мне изменял, затем с нескрываемым удовольствием посмеялся надо мной на глазах сестры, когда застала их в одной постели, что не очень-то верится в искренность мужа.

- Ваня, я все равно не буду с тобой.

- Ты спятила? – возмущается супруг. – Сейчас мы должны сплотиться и думать только о том, чтобы с ребенком было все хорошо. Нужно задвинуть свои обиды и амбиции далеко и в известное место. Ксюша, ты хочешь оставить этого малыша без отца? – давит на меня.

- Не нужно манипулировать, Ваня. Ты прекрасно знаешь, как я мечтала родить ребенка, уйти хотя бы на год в декретный отпуск и отдохнуть, почувствовать себя женщиной, именно для этого помогла открыть тебе бизнес, чтобы ты смог взять штурвал ответственности в свои руки. И что? Знаешь, уж лучше этот малыш будет расти с одним родителем, но видеть любовь и спокойствие, чем болтаться в грязи, наблюдая за родителями в несчастливом браке.

- Ксюша, пожалуйста, - взъерошивает волосы. – Я же не знал, что ты беременна. Я бы никогда не окунулся в эту авантюру, - произносит серьезным голосом. – Умоляю, прошу, давай дадим друг другу шанс. Чувствую себя теперь ничтожеством.

- Я не хочу быть с тобой, - отвечаю мужу.

Его показательные стенания меня не трогают. Вспоминаю жестокость, с которой они с Соней меня высмеивали и топчу в себе зачатки зарождающейся к нему жалости.

- Ну что мне сделать? – смотрит на меня с отчаянием, руки трясутся. – Для меня безумно важен наш ребенок, наша кровинка. Я хочу растить его, воспитывать, видеть, как он взрослеет, а не встреч в парке по выходным. Ты не имеешь права лишать меня этого. Что тебе нужно? Унизить меня? Я готов унизиться! – Иван падает на колени у кровати, тем самым меня шокируя.

- Прекрати паясничать! Что с тобой происходит? Я не понимаю. В считанные дни из нормального мужчины в моих глазах, ты превратился в неврастеника с неадекватными выходками. Не нужно меня доводить. Тебе важен ребенок? Тогда сейчас же покинь палату и перестань играть с моим здоровьем, - произношу грубо.

- Ты любишь меня? – смотрит выпытывающе.

- Отстань, - отмахиваюсь от мужа.

- Любишь?

- Отныне я люблю себя. Давно стоило. Ни от кого я так и не дождалась благодарности, признания и этого чувства. Удобная дура Ксюша с открытым кошельком и сердцем, недолюбленная идиотка, выслуживающаяся перед всеми вокруг. Успешная и закомплексованная, востребованная и никому не нужная. Так? Теперь я выбираю себя и своего ребенка.

- Ответь, - требует Иван.

- Ты мне противен…никогда не прощу тебя, Иван.

Глава 27. Ксения. Очередные разборки

- Умоляю, дай мне шанс, я все исправлю. Поднимем мой бизнес на ноги, финансово восстановимся, купим себе дом, как ты мечтала, и будем растить нашего ребенка, ни в чем себе не отказывая. Обещаю, что сделаю все, чтобы вы не нуждались и жили роскошной жизнью, - фантазирует Иван.

- Ваня, ты верни хотя бы то, что я копила, а заодно и украшения моей матери, а потом обещай и мечтай о несбыточном. Если ты захочешь помогать ребенку – никто не запретит, но при чем тут я? Как мужчина и женщина мы больше не можем быть вместе, - отвечаю устало.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Хочется лечь и отдохнуть, пустые разговоры утомляют и поднимают нервы.

Когда-то я отдала бы многое, чтобы услышать подобную речь от мужа, но сейчас…

Все ложь.

Не бывает такой любви. Бежать и сразу изменять, в желании отомстить, как этот сделал Ваня, могут лишь законченные инфантилы с зашкаливающим эгоизмом. Супруг даже не попытался со мной связаться, поговорить, задать волнующие его вопросы. Он тупо притянул в дом сводную и с ней кувыркался в нашей постели, а следом тащил в нее меня.

От этой мысли я невольно морщусь.

Как же мерзко.

- Ты настолько зациклена на обидах, что не думаешь о ребенке, о его благополучии, - бросает обвинение муж. – Сейчас нужно не о своих чувствах и травмах размышлять, а о вынашивании здорового малыша. Что касается украшений, я пока не могу их все вернуть, и в этом тоже твоя вина - загнала меня в угол обстоятельств.

По коже пробегает мороз.

Они что, и украшения продали?

- Что с ними? Иван, это не смешно, - чувствую, что руки начинают трястись.

Для меня мамина шкатулка самое ценное, что имею. Моя память и мое богатство.

- Пришлось заложить пару бирюлек в ломбард, ты же не проплатила моей организации ничего, а как отдавать долги? – смотрит как ни в чем не бывало супруг.

- Меня поражает, - все что могу произнести дрожащим голосом. – Как ты посмел, как? – подрываюсь с постели и налетаю на Ивана. Начинаю бить его кулаками в грудь. Плачу и повторяю мерзости, сама не соображая какие, слова вылетают пулями из моего рта. Меня накрывает волной гнева и безысходности.

Сколько еще он будет добивать меня, издеваться? Как я могла жить с таким мужчиной, видеть в нем хоть что-то человечное? Ведь знает, как отношусь к вещам, оставшимся от матери, и все равно трогает их, несет в ломбард, смеет своими грязными руками зариться на чужую святыню.

- Господи, что тут происходит? – слышу отдаленный голос Егора Алексеевича. Как и договаривались, он пришел навестить меня, а заодно принес рабочие документы, которые мне необходимо было подписать.

Поворачиваюсь и понимаю, что не ошиблась, это он, Самойлов. В руках мужчины свежий букет цветов - голубые ирисы, и пакет с фруктами. Спешно бросает это на ближайшую постель и торопится ко мне, чтобы оттянуть от мужа, который корчится, словно жертва, на которую напало чудовище.

- Ксюша, тише, успокойся, что произошло? Тебе нельзя нервничать, - говорит спокойным голосом Егор и аккуратно оттягивает меня от Вани. Я стараюсь напоследок зарядить ему по лицу, но промахиваюсь.

- Уберите его отсюда, уберите! Пусть идет прочь! – кричу как психопатка, понимая, что у меня настоящий нервный срыв; даже появление босса не остужает мой пыл.

- Что ты разошлась? Верну я твои побрякушки, успокойся! – пытается утихомирить меня Ваня.- Временно заложил, зачем так орать?

- Уходи, Иван, - произносит Самойлов, - Ксении плохо. Нашел место для выяснений. Не видишь, что она на взводе? Что тебе нужно? – гремит голос Егора.

- А тебе что? А-а-а… так это ты веники носишь моей жене. Теперь понятно, почему она молчала. Все же не бывает дыма без огня, - снова начинает заводить шарманку.

- Что ты за человек? - с раздражением произносит Егор Алексеевич. - Не нагнетай, сейчас важнее успокоить Ксюшу, чем оправдываться перед тобой. Я не ошибся, ты просто клоун, который ходит и устраивает представления, где ни попадя. Ко мне явился с абсурдными претензиями, жену довел до больницы, но и этого мало, пришел еще добить. Что в голове? Опилки? – повышает голос Самойлов.

Глядя на него, я немного успокаиваюсь, приятно, что хоть кто-то может за меня заступиться. К сожалению, это совершенно посторонний человек, а не собственный муж.