ГЛОБАЛЬНЫЙ НАЦИОНАЛИЗМ - Сергей ГОРОДНИКОВ

Вследствие чего внутренний рынок производства и потребления чрезвычайно уязвим. Государству очень сложно управлять им, воздействовать на него непосредственным вмешательством и через таможенное налогообложение. А это подрывает в конечном итоге стремление государства иметь сильный бюджет, разрушает экономическую, финансовую, социальную устойчивость, заставляет его делать невыгодные торговые и политические уступки соседним странам, – то есть государство оказывается слабым и часто недееспособным, крайне зависящим от давления внешних сил и обстоятельств. Современное же промышленное производство требует как раз иного. А именно, постоянного усиления государства для создания политических условий непрерывному углублению профессионализма и специализации труда, для воздействия власти на усложнение разделения труда и на социологизацию корпоративно-трудовой этики, подразумевающей достижение наивысшей ответственности каждого участника производства перед другими участниками и перед национальным обществом.

Любое государство, любое его правительство вынуждено заботиться о собственном выживании, которое определяется способностью власти укреплять контроль над внутренней территорией, своими производительными силами и внутренним рынком, над перемещением людей и товаров в стране, над товарным производством. А такая способность непосредственно зависит от выравнивания, сокращения доли сухопутных границ, от труднопро­ходимости значительных по протяжённости участков этих границ. Множество войн между государствами были вызваны потребностью одних государств сократить за счёт соседей свои сухопутные границы, стремлением добиться этого посредством выхода к морям, к крупным рекам, к горным хребтам или безжизненным пустыням. Большинство войн ради подобных целей провела и Россия в своей величавой героической истории.

Распад Советского Союза, прямого наследника царской Российской империи, высветил проблему неудачной протяжённости границ нынешней России с чрезвычайной ясностью. Численность армии и пограничных войск уменьшилась вдвое в сравнении с той, что была у Советского Союза, а протяжённость сухопутных границ возросла в полтора раза. Царская Российская империя и Советский Союз имели в Средней Азии и в Закавказье удачные границы, на тысячи километров защищаемые естественными преградами в виде непреодолимых горных хребтов с редкими проходами меж ними. А либеральная власть нынешней России после поддержанного ею распада СССР получила в награду головную боль полной прозрачности степного пограничья с Казахстаном и на Северном Кавказе, высокой прозрачности с Украиной и в Прибалтике, усиления прозрачности приграничья с Китаем.

Война в Чечне, когда оружие и боеприпасы, наёмники свободно проникали в небольшую по размерам республику Российской Федерации, показала, к каким последствиям это приводит при режиме диктатуры коммерческого космополитизма. Границы, которые получила Россия после распада Советского Союза, делают либеральную власть нежизнеспособной, полностью зависящей от политических событий в соседних странах, они не позволяют России вырваться из удушающих объятий отсталости смежных государств. Все соседние страны в полной мере пользуются ради неприкрытого грабежа России этой прозрачностью приграничья, чему способствует и деморализация русского сознания, отравленного православием и коммунизмом, гуманитарным либерализмом идеями имперской заботы о других народах и племенах во всём мире. В настоящее время русское сознание не может действенно противостоять такому положению дел, оно в основной массе потеряло способность к самоорганизации в качестве особого русского народа со своими собственными этноэгоистическими интересами, а потому не в состоянии понимать свои собственные интересы, вследствие чего не в состоянии и защищать их.

Чтобы как-то изменить положение дел к лучшему, получить хоть какие-то возможности для действительной самостоятельности во внутренней и внешней политике, режиму приходится соглашаться с возрождением военных отрядов народного казачества, с их исторически сложившейся традицией хозяйничанья в степном порубежье. Но можно ли подобными мерами разрешать политические проблемы на исходе ХХ века, когда в мире утвердилось господство промышленной цивилизации с её особыми требованиями к высокой общественной дисциплине и действенности государственной власти? Нет, нельзя.

 Промышленное производство в России разваливается, и будет продолжать разваливаться, потому что сложившийся господствующий слой собственников и обслуживающих их чиновников режима диктатуры коммерческого космополитизма не имеет и не может иметь программы достижения необходимой высокой степени политического самоуправления населения страны, которое подняло бы сознательную упорядоченность поведения людей. В силу своей естественной малочисленности, господствующий слой боится действенного надзора со стороны общественного сознания, и будет всячески мешать становлению городской общественной власти, проводить политику балансирования, лишь бы удержаться у власти и связанных с ней возможностей спекулятивно-коммерческого обогащения. Поэтому в стране будет нарастать недоверие к власти, так как подавляющее большинство населения России живёт в городах, зависит в своём материальном существовании от развития промышленного производства, от его конкурентоспособности на мировых рынках. И Россия будет продолжать сползать в болото общегосударственного кризиса, к краю исторической пропасти до поры, когда к власти придёт политическая сила, способная быстро укрепить государство и начать восстановление производства, что возможно уже только самыми радикальными политическими мерами, – именно, посредством русской Национальной революции. Национальная революция и последующая Национальная Реформация как раз и создадут новый правящий класс, класс выразителей городской общественной власти, выразителей социально-производственных интересов национально-корпоративного общества, а потому класс многочисленный и политически самоуправляемый в условиях самых широких свобод.

Для укрепления государства потребуется новое мировоззрение государствообразующего этноса, которое обоснует его историческое становление в качестве политической нации. В том числе обоснует связь русских национальных экономических и политических интересов с жизненной необходимостью изменения границ в сторону усиления их геополитической целесообразности. Но одновременно докажет необходимость революционного отмирания старого, российского и советского имперского отношения к народам и народностям бывшего СССР и нарождение нового, эгоистично сверхдержавного национально-русского политического самосознания.