Зелье моей судьбы - Виктория Серебрянская

не получилось его найти, обиженно распахнула глаза. И замерла. На меня в упор смотрели потемневшие глаза лорда-ректора. Дышал мужчина тяжело и рвано. А его всегда собранные в безупречный хвост волосы были спутаны и в беспорядке рассыпались по плечам. Ой! Это я их? Да?

Я дернулась. Осознала, что по-прежнему нахожусь в кольце сильных мужских рук. Это мы сейчас что, только что чуть не перевели помолвку в статус брака? Смущенно опустив глаза, я окончательно впала в ступор. Почти все мои фантазии стали реальностью: мое скромное ученическое платье было расстегнуто и болталось на талии. А…

Смущение ошпарило кипятком. Я завозилась в руках лорда-ректора, пытаясь побыстрее натянуть платье на плечи. И бедром ощутила еще кое-что. Полную боевую готовность дракона.

Я замерла на месте, не зная, как реагировать, что говорить. Произошедшее не укладывалось в голове. Поднять глаза тоже было стыдно. Я ведь не такая! Но и смотреть вниз было неудобно. Хоть и широкая юбка моего платья скромно прикрывала все безобразие, но я-то ощущаю, что творится у ректора пониже пояса!

Мужчина хмыкнул. И отстранился сам:

– Извините, Адалия, за произошедшее. Я виноват. Не принял во внимание действие родовой магии. Это все браслет. Не волнуйтесь, больше такое не повторится. Давайте я помогу вам с платьем.

Меня словно плетью по оголенным плечам ударили.

Никогда раньше такого со мной не было. Но сейчас вдруг появилось ощущение, что я – ненужная тряпка, об которую секунду назад вытерли испачканные в свинарнике ноги. Значит, все, что было между нами тут, на поляне, и то, что едва не случилось – всего лишь действие родовой магии? А ректор этого не хотел? Лорд не при чем?

Ведьминская гордость взыграла во мне как никогда. Я отстранилась и, выпрямившись со всем возможным мне достоинством, натянула спущенный лиф на плечи:

– Не трудитесь, господин ректор, я сама справлюсь. Привычная. До этого мне никто не помогал облачаться в платье.

Надеюсь, что мой голос прозвучал не жалко, а со всей доступной мне гордостью. К демону ректора! К демону всех остальных мужиков! Теперь понимаю, почему ведьмы не выходят замуж. Мы слишком сильные и независимые, чтобы подчиняться мужчинам.

Ректор хмыкнул. Глаза его, медленно возвращающие свой привычный цвет, весело блеснули. Несомненно, мое нарочитое «господин» не прошло незамеченным. Весело ему, гаду чешуйчатому! Я поджала губы. А в следующую секунду позорно подпрыгнула на месте, ощутив чужое касание на спине, и испортив весь свой так тщательно выстраиваемый образ. Это дракон, чтоб ему хвоста лишиться, магию применил, и мое платье застегнулось само собой.

– Адалия, не злитесь, я не хотел вас обидеть. Сам не понимаю, как все это получилось. И плохо, что я недооценил ситуацию, и поддался флеру родовой магии. Позвольте вашу руку. Я сниму браслет. Ни вам, ни мне эта помолвка не нужна.

Внутри меня что-то очень больно кольнуло. Я даже едва не вскрикнула. Но сумела сдержаться. И лишь губы сжала посильней, молча протягивая ректору руку. Тот, глядя на меня, тоже почему-то нахмурился. Но больше не сказал ни слова. Теплые сильные пальцы, еще недавно дарившие мне бездну наслаждения, скользнули по моему запястью в поисках застежки. А я ощутила еще один болезненный укол. На этот раз разочарования. Мне было жаль, что все так быстро заканчивается. В объятиях дракона мне было хорошо. Очень хорошо. Лучше, чем в объятиях всех моих прошлых ухажеров вместе взятых. А какая бы дочь могла родится от него! Ммммм…

Поймав себя на столь крамольной мысли, я испуганно вытаращилась на ректора. О чем я только думаю?! Я готова продолжить ведьминский род? Только бы он ничего не заметил. Дракону это точно не понравится.

Но ректору было не до меня. Он вообще, кажется, не заметил, что я витала в розовых облаках. Он до сих пор ощупывал браслет в поисках застежки. Не поняла?

– Лорд Солльер, что-то не так?

Ректор поднял на меня потяжелевший и потемневший взгляд. И очень долго просто молча смотрел. Мне даже стало неуютно под его взглядом. Но когда он наконец заговорил, то стало еще хуже:

– Скажите, адептка, вы все это нарочно придумали? Какое заклинание или наговор вы использовали? Как вам удалось вызвать мой брачный браслет из моей сокровищницы? Вам настолько хочется замуж за первородного? А о последствиях вы подумали? Или думаете только о себе?!!

К концу своей очень эмоциональной речи ректор почти рычал. А мне… Если в начале я вздрагивала от каждого обвинения, как от удара плетью, то после последнего мне в голову ударила ярость. Чистая, горячая, ничем не замутненная. И я перестала соображать, что я делаю, что говорю, а главное, кому говорю:

– Да нет, господин ректор, – в обращение я вложила все свое ехидство, весь свой яд, какой у меня был, – это вы, похоже, думаете только о себе! Ведь поговаривают, что первородные могут использовать силу доверившейся им ведьмы по-всякому! И не всегда после этого ведьмы остаются живы и здоровы! Наверное, поэтому мы предпочитаем держаться от первородных как можно дальше! Целее будем! А конкретно я замуж вообще не планировала выходить! Вот дочку-ведьму я бы от вас с удовольствием родила! Сиииильнаааяяя бы ведьма получилась!

Мое издевательское «сильная» похоже ректора доконало. Он взревел недобитой нечистью и сгреб меня в охапку:

– Что?! Дочь от меня, и тебе? Да не бывать такому! Ты мне сына родишь! Вот сын будет самым сильным драконом в этом мире! Но ты его никогда не увидишь! Я об этом позабочусь!

С этими словами ректор яростно впился в мои губы. Сначала в моем сердце вспыхнул огонек торжества. Да! Будет по-моему! У меня будет дочь-ведьма от черного дракона! И случилась бы моя спонтанная инициация прямо здесь и сейчас, если бы ректор был бы хоть чуточку нежнее.

Но взбешенный дракон не миндальничал со мной. Он клеймил и терзал мои губы. Его руки больно мяли мою грудь. Но я почему-то не протестовала. Озарение случилось чуть позже. Когда дракон бесцеремонно и без затей полез ко мне под юбку. Я словно очнулась. И… просто отпустила свою силу. Сырую, не контролируемую, не обличенную в хоть какую-нибудь форму.

И природа на полянке словно взбесилась. По узкой ограниченной территории пронесся сумасшедший ветер. Над головой повисли не весть откуда взявшиеся тучи. А потом из земли вылезли узловатые корни и оторвали от меня ректора. Скрутили его и отшвырнули на дальний край полянки. Где немедленно собрались все тучи, и над головой