Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он огляделся и увидел, что остальные птицы – за исключением курицы, цыпленка которой похитили, – укрылись в безопасном птичнике. Скорбящая курица расхаживала по двору шаткой походкой, кудахтала, и он знал, что она говорит на птичьем языке боли. Он молча указал направление на пустом небе.
– Я ничего не вижу. – Она приложила ко лбу ладонь козырьком и снова обратилась к нему: – Ястреб унес цыпленка?
Мой хозяин кивнул.
– Боже мой!
Он посмотрел на последствия нападения: кровь и перья на земле.
– И скольких он унес? Как он…
– Офу, – сказал он, потом, напомнив себе, что говорит с человеком, который предпочитает не изъясняться на игбо, добавил: – Всего одного.
Он положил рогатку на скамью и бросился за причитающей курицей. Ей удалось ускользнуть от него. Тогда он предпринял вторую попытку – кинулся на нее, выставив вперед обе руки, ухватил за крыло близко к левому плечу, прижал к ограде. Потом поднял ее ногу, осторожно избегая шпоры. Курица замолчала, подняла хвост.
– И как это случилось? – спросила Ндали, собирая упавшую одежду.
– Просто налетел… – Он замолчал, погладил мочку уха курицы. – Просто упал на них и схватил одного из цыплят этой мамы-курицы, ее Ада зовут. Одного из ее новеньких.
Он отнес курицу Аду назад в клетку и медленно закрыл дверь.
– Очень грустно, обим[31].
Он потер ладони одна о другую и пошел в дом.
– Такое часто случается? – спросила она, когда он вернулся в гостиную, помыв руки в ванной.
– Нет. Нет-нет, не часто.
Он хотел на этом закончить, но, Чукву, я его стал подначивать, чтобы он выложил все, что у него накипело. Я знал его. Я знал, что рассказ о прошлой победе – один из способов, каким человек, потерпевший поражение, может исцелить свое сердце. Это затягивает рану, нанесенную поражением, наполняет его предчувствием грядущей победы. И вот я осенил его мыслью о том, что ястребы обычно здесь не появляются. Я предложил ему сказать ей, что это случается нечасто. И он на сей редкий раз проявил уступчивость, послушался меня.
– Нет, это случается редко, – сказал он. – Это не может случаться часто. Мба ну![32]
– Почему? – спросила она.
– Я этого не допускаю. Да что говорить, не так давно один ястреб попытался напасть на моих птиц, – сказал он, удивленный ее неожиданным переходом на искаженную[33] форму языка Белого Человека, на какой говорили его соотечественники.
Но именно на этом языке он рассказал ей историю о своей недавней победе, а она слушала его как зачарованная. Он начал свой рассказ с того, что не так давно выпустил во двор всех птиц, кроме тех, что занимали одну из клеток для бройлеров, а сам начал чистить батат в кухонной раковине, время от времени поглядывая во двор, и вот в какой-то момент он увидел ястреба, парящего в небе над его птицами. Он открыл решетчатые жалюзи на окне, схватил рогатку, камень с подоконника, подул на камень, чтобы сдуть с него красных муравьев. Потом он вытащил одну из дощечек решетки, освободив пространство для руки, и вывернул регулировочные рукоятки так, чтобы дощечки стояли строго горизонтально. Потом он стал ждать атаки ястреба.
Ястреб, как он сообщил ей, вероятно, одна из самых бдительных птиц, он может часами парить в воздухе, выслеживая цель, прикладывая все силы, чтобы максимально точно нанести удар – чтобы хватило одной атаки. И мой хозяин, зная эту ястребиную повадку, тоже выжидал. Он ни на секунду не оторвал глаз от парящей в небе птицы. Поэтому ему и удалось поймать ее в тот самый момент, когда она совершила свой отважный нырок во двор, схватила маленького петушка и уже пыталась оседлать восходящий поток воздуха. Снаряд припечатал хищника к ограде, вынудив его отпустить цыпленка. Ястреб соскользнул по ограде на землю, грохнулся с глухим звуком. Потом он приподнялся, его голова на мгновение потерялась в раскинутых крыльях. Хищник был оглушен.
Мой хозяин поспешил во двор, увидел, что ястреб пытается встать на ноги, и прижал его к стене, не испугавшись его бешено молотящих воздух крыльев и воинственных криков. Он потащил птицу за крылья к ореховому дереву в конце компаунда рядом с мусорным бачком. У него даже, подчеркивал он, не хватает слов, чтобы описать гнев, который охватил его. И в этой своей бешеной ярости он связал крылья ястреба, кровь из головы птицы напитала прочные волокна шнура. Привязывая ястреба к дереву, он обращался к нему и всей его родне – ко всем, кто крал то, что люди вроде него растили, тратя на это свои время, труд и деньги. Он вошел в дом, а потом вернулся, неся несколько гвоздей, по его спине и шее стекали ручьи пота. Когда он снова появился во дворе, ястреб закричал в странной ярости, пронзительным и уродливым голосом. Мой хозяин взял большой камень, лежащий за деревом, прижал шею птицы к дереву. Потом забил гвоздь в его шею камнем, и гвоздь, выйдя с другой стороны, расщепил ствол, сорвал старую кору. Он вытянул одно крыло птицы – его рука и камень покрылись кровью – и тоже прибил, глубоко вколотив гвоздь в ствол дерева. Хотя он и понимал, что совершил нечто крайне жестокое и необычное, ярость так переполняла его, что он был исполнен решимости воплотить в жизнь то заслуженное наказание, которое родилось в его голове: распятие. Поэтому он связал покрытые перьями ноги мертвой птицы и тоже прибил их к дереву. На этом он закончил.
Он откинулся на спинку стула, завершив историю, упоенный созданным им видением. Хотя он, рассказывая, все время смотрел на нее, ему показалось, что с начала их отношений только теперь он увидел ее в первый раз. Он чувствовал весь груз того, что выложил ей. И теперь опасался, что она может счесть его жестоким человеком. Он быстро перевел на нее взгляд, но сказать, что у нее на уме, не смог.
– Я поражена, Нонсо, – произнесла она вдруг.
– Чем? – спросил он, чувствуя, как часто забилось его сердце.
– Этой историей.
И все? – подумал он. Неужели теперь она будет так и
- Счастье всем, но не сразу: сверхпопулярная типология личности - Елена Александровна Чечёткина - Психология / Русская классическая проза / Юмористическая проза
- Рождественский ангел (повесть) - Марк Арен - Русская классическая проза
- Люди с платформы № 5 - Клэр Пули - Русская классическая проза
- Я рожден(а) для этого - Элис Осман - Русская классическая проза
- Шаг в сторону - Глеб Монахов - Прочие приключения / Русская классическая проза
- Политические письма - Петр Якубович - Русская классическая проза
- Уроки английского - Андрей Владимирович Фёдоров - Биографии и Мемуары / Прочая детская литература / Русская классическая проза
- Укрощение тигра в Париже - Эдуард Вениаминович Лимонов - Русская классическая проза
- Надрыв - Егор Букин - Остросюжетные любовные романы / Поэзия / Русская классическая проза
- Горький запах осени - Вера Адлова - Русская классическая проза