Детективное агентство Дирка Джентли - Дуглас Адамс

Ричард не знал, что делать дальше с этой дурацкой запиской и, пожав плечами, наконец написал: «Я сам схожу за сигаретами» и передал ее Дирку.

Тот, отрицательно замотав головой, однако быстро написал: «Не смею настаивать, но было бы чертовски здорово…» Но как только Ричард прочел написанное, Дирк тут же выхватил записку и быстро дописал: «Деньги возьмешь у секретарши».

Ричард задумчиво взглянул на поспешно начертанные каракули и, взяв карандаш, поставил галочку возле фразы: «У тебя больше нет секретарши» и сунул бумажку прямо под нос Дирку. Тот, едва бросив на нее взгляд, поставил галочку против фразы: «Не смею возражать, но было бы чертовски здорово».

– Возможно, – продолжал он свой разговор с несговорчивой миссис Зускинд, – вам следует повнимательнее ознакомиться с теми пунктами моего счета, которые вас наиболее не устраивают. Посмотрите на них несколько шире.

Ричард вышел.

Сбегая по лестнице, он миновал некое молодое дарование в холщовой куртке, с короткой стрижкой. Паренек все время с беспокойством поглядывал наверх, где не прекращался спор.

– Как там дела, приятель? – спросил он у Ричарда.

– Лучше не бывает, – пробормотал тот, пробегая мимо. – Просто не бывает.

В ближайшем газетном киоске он купил две пачки сигарет для Дирка, а себе – свежий номер компьютерного журнала с портретом Гордона Уэя на обложке.

– Жаль человека, – сказал киоскер.

– Что вы сказали? Ах да, конечно… – согласился Ричард.

Он искренне сожалел о смерти своего шефа и часто вспоминал о нем, но не думал, что столь многие знают Гордона Уэя.

Когда Ричард вернулся, Дирк все еще разговаривал по телефону, удобно положив ноги на стол. По всему было видно, что эта беседа отнюдь ему не в тягость.

– Согласен, миссис Зускинд, поездка на Багамы повысила расходы, но на то и деньги, чтобы их расходовать, не так ли? – успокаивал он клиентку.

Когда Ричард передал Дирку сигареты, на лице того было написано явное разочарование, что пачек всего две, но тем не менее он поблагодарил друга кивком и жестом пригласил сесть.

С верхнего этажа продолжали доноситься спорящие голоса и обрывки французской речи.

– Разумеется, я постараюсь объяснить вам еще раз, почему поездка на Багамские острова была совершенно необходимой, – мягким голосом продолжал Дирк. – Это доставит мне только удовольствие. Как вы знаете, миссис Зускинд, я верю в фундаментальную взаимозависимость всех вещей. Более того, я вычертил схему и произвел триангуляцию векторов и взаимосвязи всех составных частей и вышел таким образом на пляжи Багамских островов, куда я поэтому вынужден время от времени наведываться в процессе поисков и расследования. Мне это не доставляло никакого удовольствия, поверьте, ибо солнечные лучи вызывают у меня аллергию, так же как и ромовый пунш. Но каждый должен нести свой крест, не так ли, миссис Зускинд.

В трубке послышался невнятный сбивчивый лепет.

– Вы огорчаете меня, миссис Зускинд. Хотелось бы сказать вам, что ваш скептицизм льстит мне и, возможно, даже вдохновляет, но, к сожалению, при всем моем желании ничего подобного я сказать вам не могу. В данный момент я выпотрошен, пуст. Об этом убедительно свидетельствует посланный вам счет.

Он взял в руки отпечатанную под копирку копию счета.

– Напоминаю вам, миссис Зускинд:

«Выявление и триангуляция векторов взаимосвязи всех вещей – сто пятьдесят фунтов стерлингов». Ну, это мы с вами уже обговорили.

«Поездка с этой целью на Багамские острова»; дорожные расходы и оплата номера в отеле». Всего лишь полторы тысячи фунтов, миссис Зускинд. Удобства в отеле были удручающе скромны.

А вот главное: «Издержки моральные и материальные в результате проявленного клиентом скептицизма; напитки». Триста двадцать семь фунтов пятьдесят пенсов.

От всей души хотел бы, чтобы этого счета не было, дорогая миссис Зускинд, и не было бы обстоятельств, вызвавших его. Но ваше недоверие к моим методам весьма осложняет мою работу, делает ее еще более трудоемкой и, к сожалению, увеличивает расходы.

На третьем этаже раскричались не на шутку. В голосе, говорившем на французском, уже слышались истерические нотки.

– Я признаю, миссис Зускинд, что первоначально оговоренные расходы были несколько превышены, но вы должны согласиться с тем, что работа в течение семи лет оказалась намного труднее того, что первоначально предполагалось сделать за полдня, и естественно стоит дороже. Мне приходится все время менять расценки из-за возрастающих трудностей в выполнении нашей задачи.

Лепет в трубке становился все более отчаянным.

– Моя дорогая, миссис Зускинд! Могу я называть вас просто Джойс? Хорошо, не хотите, пусть будет, как было. Итак, миссис Зускинд, позвольте мне сказать следующее. Не беспокойтесь о счете, пусть он не пугает и не смущает вас. Ни в коем случае не позволяйте ему стать причиной вашего постоянного беспокойства. Просто стисните зубы и оплатите его. Вот и все.

Дирк снял ноги со стола и потянулся к телефону, приготовившись положить трубку.

– Как всегда, был рад побеседовать с вами, миссис Зускинд. А теперь всего хорошего…

Наконец он опустил трубку на рычаг, но тут же снова снял ее и временно швырнул в мусорную корзинку.

– Мой дорогой Ричард Мак-Дафф, – произнес он и, достав из-под стола большую плоскую картонную коробку, пододвинул ее через стол Ричарду. – Вот ваша пицца.

Ричард остолбенел от удивления.

– Э-э-э… спасибо, – растерянно произнес он. – Но я уже завтракал. Пожалуйста, съешьте ее сами.

Дирк пожал плечами:

– Я предупредил, что вы заглянете в конце недели и расплатитесь за нее. Добро пожаловать в мое агентство.

Он обвел рукой свой кабинет.

– Свет есть, – сказал он, указывая на окно, – с земным притяжением все в порядке. – Он продемонстрировал это, бросив карандаш на пол. – А во всем остальном – как повезет.

Ричард откашлялся.

– Что, – неуверенно начал он, – все это значит?

– Что именно?

– Все это! – воскликнул наконец Ричард. – Все! Какое-то холистическое детективное агентство! Понятия не имею, что это значит.

– Я оказываю самые уникальные в мире услуги, – пояснил Дирк. – Термин «холистический» означает мое убеждение в том, что все, чем мы здесь занимаемся, имеет непосредственное отношение к фундаментальной связи всего… сущего…

– Я это уже слышал, – перебил его Ричард. – Должен сказать, что все это лишь способ потрошить кошельки легковерных старушек.

– Потрошить? – удивился Дирк. – Замечание было бы справедливым, если бы хоть одна из них мне что-нибудь заплатила. Уверяю тебя, дорогой Ричард, нет и тени угрозы, что это когда-нибудь произойдет. Я живу, как бы тебе сказать, в ожидании интересного, загадочного и выгодного дела, моя секретарша – в ожидании жалованья, которое я ей когда-нибудь наконец выплачу, ее квартирный хозяин ждет, когда она заплатит за квартиру, электрокомпания, в свою очередь, ждет, когда хозяин дома оплатит просроченные счета за электричество и так далее. И в этом во всем я черпаю свой жизненный оптимизм.

К тому же в жизнь многих милых, но глупых старых леди я внес хоть какое-то разнообразие и интерес, ибо заставляю их сердиться, возражать, надеяться, а также гарантирую безопасность и свободу их пропавшим котам и кошкам. Есть ли, спрашиваю я – и делаю это сам, потому что знаю, тебе известно, как я не люблю, когда меня перебивают, – есть ли на свете хоть одно стоящее дело, в котором я мог бы проявить сотую долю моих умственных способностей, которые, и мне не надо тебя убеждать в этом, поистине феноменальны? Нет, таких дел нет. Отчаиваюсь ли я по этому поводу? Угнетен, разочарован? Нет. Но, – добавил он, – так было лишь до сегодняшнего дня.

– Что ж, я очень рад, – поспешил сказать Ричард. – Но при чем здесь вся эта ерунда с кошками и квантовой механикой?

Дирк вздохнул и ловким, натренированным щелчком сбросил крышку с коробки с пиццей. Он уставился на холодный застывший круг пиццы и, сокрушенно покачав головой, отломил изрядный ломоть. Кусочки стручкового перца и анчоусов посыпались на стол.

– Я уверен, Ричард, что ты знаком с так называемой кошкой Шредингера? – спросил Дирк, засовывая весь кусок пиццы в рот.

– Конечно, – ответил Ричард. – Более или менее.

Он неловко заерзал на стуле.

– В таком случае, попробуй объяснить, – попросил Дирк с набитым ртом.

– Ну, это как бы иллюстрация принципа того, что на квантовом уровне все события подчиняются вероятностным законам…

– На квантовом уровне – это значит на всех уровнях, – прервав его, дополнил Дирк. – Хотя на любом уровне, выше субатомного, суммарный эффект этих вероятностей при нормальном ходе событий неотличим от эффекта обычных физических законов. Продолжай.

Он поднес близко к лицу, словно разглядывая его, очередной кусок холодной пиццы, перед тем как отправить в рот.