Незабываемый вальс - Барбара Картленд

— Так и быть, — согласился он нехотя. — Но мы не станем там задерживаться, ей надо отдохнуть после сегодняшней дороги.

Виконт удивленно посмотрел на него. Но затем сказал:

— Я понял, к чему ты клонишь, Ирвин. Мы отвезем твою племянницу домой не позже полуночи. И тогда успеем, как обычно, повеселиться с кокотками.

Он ожидал одобрения графа, но тот молчал.

— Ля Паива, несомненно, будет рада тебе, — уговаривал виконт. — И если не ошибаюсь, Ля Кастиглион устраивает прием сегодня вечером. Кстати, она все еще любимица короля. Хотя он постоянно и заводит себе новых пассий, но неизменно возвращается к ней.

— Интересно, почему? — без особого любопытства спросил граф. — Она, безусловно, красива, но, на мой взгляд, слишком скучна.

— Возможно, у нее есть в запасе скрытые достоинства и таланты, еще нам неведомые, — рассмеялся виконт.

Он уже взялся за ручку двери, когда граф окликнул его:

— Да, кстати, Пьер, не знаешь ли ты, где мне найти графа де Сокорна?

— Жака? — спросил он. — Вот уж не знал, что вы знакомы. Так ты ищешь его? Сейчас самое время встретиться с ним и поздравить. Его жена только что родила наследника.

— Его жена? — переспросил граф.

— Да. Жак женился еще год назад.

— На ком?

— Родители подобрали ему прекрасную партию. Как ты знаешь, род Сокорнов очень древний и уважаемый, однако не слишком богатый. А дочь покойного виконта де Венса стала богатой наследницей.

— Значит, они поженились год назад? — уточнил граф.

— Да. Так оно и было, — подтвердил виконт, несколько удивленный этим разговором. — А почему тебя все это интересует? Разве ты знаешь Сокорнов, Ирвин?

— Я их не знаю, — ответил граф. — Но, насколько я помню, Жак раньше жил с одной англичанкой. Ее знакомый просил меня передать ей письмо.

— Так ты говоришь о Мари-Луизе. Верно?

Граф растерялся. Он был явно озадачен оборотом дела.

— Несколько лет назад Жак вернулся в Париж с очаровательнейшим существом, — объяснял виконт. — Он бы женился на ней, да она не была вольна вступить в брак. Ее звали Мэри. Когда они с Жаком расстались, она поменяла имя и стала Мари-Луизой.

— Зачем же ей было менять имя?

— Мне весьма любопытно, почему это так волнует тебя.

— Я же объяснил тебе, Пьер, — неохотно ответил граф. — У меня с собой письмо ее друга. Я обещал передать его. А как ты знаешь, я всегда исполняю свои обещания.

— И только-то? Я было решил, что она твоя бывшая пассия.

— Я никогда раньше не встречал ее, — сухо заметил граф.

— Жаль, очень жаль. Я был бы не прочь посмотреть, как ты воспримешь перемены, произошедшие с ней. Она уже не похожа на прежнюю Мэри, — покачал головой виконт.

Граф нахмурился.

— Оставь свои намеки, Пьер, и перестань говорить загадками. Лучше скажи, как найти эту даму, которая теперь зовется Мари-Луизой.

— В настоящее время она любовница министра иностранных дел герцога де Граммона, так что и искать ее не надо.

Граф замер на месте, пораженный этой новостью. Ему казалось невероятным, что герцог де Граммон, ради которого он, собственно, и приехал в Париж, был так близко связан с матерью Батисты, которую он также искал.

— Почему же Мари-Луиза оставила Сокорна? — продолжал он свои расспросы.

— Они были неразлучны, когда только приехали в Париж, — отвечал виконт. — Его родственники, естественно, противились этой связи. Они хотели женить его и имели на примете дочку де Венса еще до того, как Жак поехал в Англию.

Граф уже предвидел конец истории. Он знал, что аристократические семьи Франции заключали исключительно выгодные браки между своими сыновьями и дочерьми. Однако его любопытство не было удовлетворено до конца.

— Но почему же Мари-Луиза выбрала де Граммона? — не удержался он.

— Это ты спроси у нее самой, — отшутился виконт. — Но мне кажется, что она действительно любила Жака и потому оставила его; чтобы не быть ему в тягость. Она понравилась мне. Весьма обаятельная женщина. К тому же она не из тех, кто станет пользоваться любовью мужчины в своих целях.

— Завтра мне нужно встретиться с Мари-Луизой, — решительно сказал Ирвин. — Тебе, думаю, нетрудно сказать, где ее найти.

— Нет ничего проще, — улыбнулся Пьер де Дижон. — Но пока забудь об этом. На сегодняшний вечер у нас самая благопристойная и респектабельная программа, благодаря твоей племяннице. Поверь, моя кузина не позволила бы ни Мари-Луизе, ни другим прелестницам подобного сорта переступить порог своего дома.

Граф так и предполагал: никакая приличная французская семья не допустила бы этого.

Он пошел принять ванну и переодеться. Все необходимое было приготовлено заботливым камердинером.

И снова тревожные мысли о Батисте овладели им. Как сказать ей о положении матери в парижском свете? Что станет с ней в будущем?

Граф убеждал себя, что это уже не его ума дело. Он заставит леди Дансфорд понять, что она в ответе за Батисту, а потому ей лучше всего отказаться от подобного образа жизни и посвятить себя воспитанию дочери.

Он поразился ходу собственных мыслей. Неужели он стал судить почти как лорд Дансфорд? Ирвин тут же отогнал от себя неприятные воспоминания об отце Батисты.

Граф долго нежился в ванне и запоздал, провозившись с вечерним туалетом. Когда он наконец был готов спуститься к ужину, Батисты уже не было в се спальне. Она спустилась вниз, не дождавшись его.

Ирвин нашел Батисту в гостиной. Она сидела на софе рядом с виконтом, и они о чем-то увлеченно разговаривали. Графу не понравилась их слишком оживленная, на его взгляд, беседа. Он неожиданно почувствовал приступ гнева и сам удивился этому.

«Быстро же она привыкает к высшему обществу», — подумал он.

Граф подошел к ним поближе. Батиста взглянула на него, и выражение ее глаз внушило ему опасения другого рода. Судя по ее виду, эта девочка, кажется, влюбилась в него.

Батиста вскочила с софы и поспешила ему навстречу.

— Я все ждала и ждала вас, — сказала она, — а потом решила, что вы спустились без меня.

— Простите, что опоздал, — извинится граф. — В следующий раз пошлите служанку справиться обо мне у моего камердинера, моя милая племянница.

— Я не подумала об этом, — сказала она простодушно. — Но теперь-то вы здесь. А вечером мы будем танцевать. У меня прямо дух захватывает, когда я думаю об этом. Я еще в жизни так не веселилась!

Батиста словно забыла, что они не одни в комнате, и смотрела только на графа.

— Вы потанцуете со мной? Пожалуйста… обещайте, что потанцуете!

— Ни в коем случае! — сказал граф серьезно. — Я только сопровождаю вас в качестве родственника. Весь вечер я буду сидеть вместе с почтенными родителями и смотреть, как развлекается молодежь, и вспоминать «старое доброе время».