Возвращайтесь живыми! - Василий Головачев

— Юрин, Тарасюк? Идёмте со мной.

Переглянувшиеся эксперты направились вслед за женщиной.

— Как вас зовут? — догнал провожатую Алтын.

— Изольда Вениаминовна.

— Очень приятно.

— Оставьте комплименты, вы не в театре.

Ылтыын подмигнул Роману, но продолжать в том же духе не стал. Женщина, оказавшаяся начальницей научно-технической лаборатории, не была расположена к отвлечённым разговорам.

В своём кабинете, представлявшем аппаратную в миниатюре: её стол был затиснут между железными шкафами, этажерками с кучей приборов и тумбами, — она познакомила приехавших с тремя мужчинами в таких же халатах и, не предложив им сесть, сказала:

— Вообще-то мы не просили помощи центра, поэтому, господа, хотелось бы услышать, что вы собираетесь делать. Изучение полученных артефактов идёт в соответствии с планом исследовательских работ, квалифицированных специалистов хватает.

— Мы не собираемся вам мешать, — смиренно сказал Алтын. — На всякий случай довожу до вашего сведения, что именно полковник Тарасюк нейтрализовал унц… э-э, устройство, имеющее вид альбатроса. И с его же помощью был обезврежен артефакт в форме ремня, в котором мы подозреваем некое устройство для телекинеза.

Изольда Вениаминовна поджала губы, смерила Романа откровенно недоверчивым взглядом.

— Я не вдавалась в подробности прежней возни с артефактами, моя лаборатория занимается исследованием их физических свойств, а для этого средств и возможностей довольно.

— Тем не менее вам должны были позвонить о наших полномочиях. Мы бы хотели осмотреть означенные объекты. — Голос Алтына неожиданно приобрёл твёрдость металла.

Изольда Вениаминовна кинула взгляд на своих подчинённых, рассматривающих гостей.

— Хорошо, вас проводят. Но прошу не отвлекать специалистов от дела. Сколько вам понадобится времени?

— Пока не знаем, уточним позже, хотя могу вас уверить, мы никому не помешаем.

— Армен Оганесович, покажите экспертам объекты.

Встал плотный черноволосый здоровяк с грустными глазами, чем-то похожий на артиста Фрунзика Мкртчяна.

— Результаты, э?

— Покажите всё, что имеете.

Армянин повёл гостей из кабинета куда-то в подвал.

— Посмотрел? — в ухо Роману прошептал Алтын. Он имел в виду способность Волкова «видеть невидимое» в ментальном поле.

— Нормально, — ответил Роман, не заметивший в пси-излучении начальницы лаборатории и её сотрудников неких тёмных «дыр» и закладок. Все они в плане внешнего подчинения были чисты.

Лаборатория имела целых три подземных этажа. И каждый охранялся отдельно. Пришлось выдержать ещё две проверки документов, несмотря на наличие центрального терминала охранной системы.

Наконец обладатель грустных армянских глаз привёл «московских экспертов» в двухкомнатный бокс, полностью забитый аппаратурой разного назначения. В одной комнате за изощрённой формы пультами сидели две женщины и молодой парень, во второй стояли два стеклянных шкафа, опутанные проводами, и стол с аппаратурой. Над шкафами висели бестеневые осветители, превращавшие помещение в операционную. Внутри шкафов на подставках располагались знакомые Роману предметы: лежал ремень с толстой пряжкой, внутри которой пульсировала жёлтая звёздочка, и сидел нахохлившийся неподвижный альбатрос.

За столом разместились двое мужчин в синих халатах.

Один печатал что-то на клавиатуре компьютера, посматривая на объёмный дисплей, внутри которого вращалось схематическое изображение птицы, второй наблюдал за игрой цветных линий на экране прибора, похожего на осциллограф.

Оба оглянулись, когда в помещение вошли эксперты в сопровождении коллеги.

— Армен? — недовольно бросил седой мужчина, халат на котором болтался как на вешалке. — В чём дело?

— Эксперты из Москвы, — вздохнул армянин совсем печально. — Мама разре… Изольда разрешила показать им артефакты.

Седой перевёл взгляд на Романа, потом на Алтына, нахмурился.

— Мы заняты.

— Не беспокойтесь, продолжайте работать, — вежливо сказал Алтын. — Мы постараемся вам не мешать.

— Я бы всё-таки попросил…

— Марк, Изольда позволила экспертам показать объекты. А это означает, что у них есть доступ.

Седой пригладил кустистую бровь, ища аргументы.

— Хорошо, пять минут. И уходите.

— А это уж как мы сами решим, — с холодной бесстрастностью сказал Ылтыын. — Понадобится, то и вам придётся покинуть бокс.

— Что?!

— Марк, не шуми, — виновато глянул на гостей Армен Аганесович. — Они же не обязаны отчитываться.

— А мне плевать! Отвечаю за объекты я, поэтому и решать буду я! Даже если у них есть разрешение Изольды!

Алтын достал листок отсвечивающей перламутром бумаги, развернул.

— Вот разрешение директора «конторы», извольте взглянуть.

Лицо седого пошло пятнами, он впился глазами в подпись директора ФСБ, сжал губы.

— Ну и что? Директор ваш будет отвечать, если вдруг что произойдёт?

Роман наконец нашёл нужный пси-контур седого (Марк Бедросович Аврелиев, доктор физических наук, однако), легонько «сжал» мысленными «пальцами».

Седой вздрогнул, замолчал, стекленея.

— Всё нормально? — осведомился Алтын, понимающе покосившись на Волкова.

— Да, — глухо выдавил седой.

— Мы можем работать?

— Да…

Спутник седого, помоложе, рыжий, в очках, удивлённо посмотрел на него, хотел что-то сказать, но линии на экране сплелись в красивый узел, и он снова уткнулся взглядом в экран.

— Занимайтесь своим делом, — скомандовал седому Алтын.

Физик повернулся к дисплею компьютера, уставился на «призрак» птицы, силясь понять, что это такое.

— Я вам ещё нужен? — напомнил о себе вспотевший Армен Оганесович.

— Спасибо, можете идти.

Армянин закрыл за собой дверь.

Ылтыын прошёлся вокруг шкафов, разглядывая объекты исследований.

Альбатрос по-прежнему сидел неподвижно, напоминая чучело.

В-портал, наоборот, начал проявлять активность, на глазах становясь «новее». Искра внутри пряжки стала мигать чаще.

— Что вы с ним делаете?

— Просвечиваем мезонным пучком, — указал на торчащий под потолком лаборатории тубус с нашлёпкой, похожей на фасетчатый глаз насекомого. — Очень интересная структура, видите?

Алтын подошёл к столу, глядя на экран, в глубине которого застыл странный клубок цветных линий, напоминающий цветную капусту.

— Это внутри пряжки?

— Вчера он выглядел иначе.

Алтын поманил Романа пальцем.

— Что скажешь?

Роман не ответил, поглощённый созерцанием ремня, подошёл к шкафу поближе. Он видел внутренности устройства иначе, и ему не нравилось начавшееся там энергетическое движение.

— Откройте камеру!

— Там почти нет воздуха. — Исследователь в очках глянул на седого. — И я не имею права. Марк Бедросович?

— Открывайте! — приказал Алтын. — Всю ответственность мы берём на себя. — Он перевёл взгляд на Романа: — Что ты увидел?

— Он… активируется.

— Чёрт! Выключите мезонный сканер!

— Выключаю, — засуетился испуганный очкарик, не получив ответа от более опытного коллеги.

— Откройте шкаф!

Гулко пшикнуло. Внутри стеклянного сейфа заклубился туман. Верхняя часть шкафа подскочила вверх, поддерживаемая двумя манипуляторами.

— Прекратите! — ожил вялый до этого момента седой экспериментатор.

Роман наклонился над подставкой, на которой лежал ремень В-портала.

Жёлтая искра внутри пряжки превратилась в зелёный крестик.

Повинуясь интуиции, ещё не до конца осознав смысл происходящего, он схватил ремень, почуяв его как заполненный жидким огнём сосуд, и в то же мгновение на голову ему обрушилась тьма. Последнее, что услышал Роман, были раздавшиеся в лаборатории крики ошеломлённых людей.

Затем начался ряд стремительных изменений сознания и тела, воспринимаемый им как поток движения вперёд и во все стороны одновременно!

Тело превратилось в расширяющуюся небывалыми темпами сферу, оболочка которой раздулась дирижаблем, выросла до размеров Земли, потом Солнечной системы, Галактики… и в одно мгновение сжалась в струну, которая оборвалась где-то внутри массивного холодного шара.

Удар!

Он охнул, осознавая себя жидкой колеблющейся каплей, судорожно взмахнул руками, тараща глаза, пытаясь разглядеть окружающий его мир, зацепился за что-то и почувствовал, что летит. Снова взмахнул руками, стараясь задержаться или зацепиться за что-нибудь твёрдое.

Темнота вокруг стала рассеиваться, он увидел светящийся пунктир над головой, ощутил тесноту помещения, заставленного громадами контейнеров, прислушался к своим ощущениям, вдохнул горьковато-кислый запах. Тело казалось наполненным гелием, как воздушный шарик, при любом движении оно колыхалось, теряло опору, это нельзя было назвать невесомостью, но и от нормального данное состояние отличалось существенно.