Возвращайтесь живыми! - Василий Головачев

Гости поднялись по ступенькам к центральной деревянной двери, открыли и оказались во власти непритязательного вкуса к интерьеру, хотя Роман не заметил и особого налёта провинциальности. Подобного рода заведения можно было встретить и в Москве, и в Санкт-Петербурге.

Поужинали спокойно, при почти полном отсутствии посетителей.

Алтын заметил какое-то отстранённое состояние спутника, наклонился к нему:

— Что не весел? О чём задумался?

Роман очнулся.

— Такое впечатление, что меня заколодило: звонок, полёт, гостиница, ресторан… возвращение. Снова звонок, полёт, гостиница, ресторан.

Алтын поиграл ножом, разглядывая виновато-смущённое лицо друга.

— В детстве я читал рассказ одного фантаста, кажется, Булычёва. Там герой обидел лешего, и каждый последующий день для него стал походить на предыдущий. Он просыпается, умывается, бредёт на кухню, бьёт яйца и на сковородку — шлёп, шлёп…

— День сурка. Рассказ называется «Не гневи колдуна», я читал.

— Может, ты тоже прогневал какого-то колдуна? — пошутил Алтын. — Впрочем, точно прогневал, и сам знаешь кого. Теперь бы добить всю эту шайку-лейку в её же логове.

Роман усмехнулся.

— Знать бы, где её логово.

— Где-то в центре Галактики.

— Мы до Марса ещё не добрались как следует.

— А В-портал, который нам подарил Кочевник?

— С ним ещё разбираться и разбираться. К тому же это индивидуальное средство передвижения.

— Ты уверен?

Роман задумался, отодвинул пустую чашку.

— Не уверен. Но если рассуждать логически…

— Тебе и карты в руки, разбирайся.

Роман кинул взгляд на бесстрастное лицо бывшего разведчика. Похоже, что он искренне верит в его способности. Разочаровывать друга не хотелось.

В гостиницу вернулись в начале одиннадцатого вечера по местному времени, которое опережало московское на три часа.

— Ну что, спать? — задал необязательный вопрос Алтын.

— Почитаю, — неопределённо ответил Роман. Спать не хотелось, но и заняться было нечем.

— Дай знать, если что почуешь.

— Подожди, куда мы завтра идём?

— Я тебе говорил.

— Мне бы почитать описание лаборатории.

Алтын озабоченно пошипел сквозь зубы:

— Нету.

— Тогда хотя бы дай адрес.

— Это на правом берегу Томи, минут сорок отсюда.

— Карта есть?

Алтын снова пошипел:

— Сильно надо?

— Я хочу посмотреть.

— Ага, понял, тогда жди, минут через десять будет тебе карта.

Он ушёл и действительно вернулся через десять минут с буклетом, где была напечатана и схематическая карта Томска.

— Вот мы, вот Ушуйка, здесь Томь, а примерно в этом месте, — он ткнул пальцем в карту, — располагается лаборатория.

— Спасибо.

— Всё? Больше ничего не потребуется? Могу вскипятить чайку.

— Спасибо.

Алтын направился к двери, но вернулся.

— А можно я у тебя посижу? Не помешаю?

Роман заколебался, не желая при свидетеле выходить в «звёздное путешествие», потом махнул рукой.

— Оставайся, хотя ты не она, однако.

— Кто она?

— Юна.

Алтын с любопытством заглянул в глаза Волкова:

— Ты при ней не боишься сеансы ментаскопирования устраивать?

— Она… часть меня.

— Я бы посоветовал…

— Ты же сказал, что мешать не будешь, — рассердился Роман.

— Всё, молчу. — Алтын нашёл в буфете электрический чайник, занялся приготовлением чая.

Роман переоделся в спортивное трико, сел в удобное мягкое кресло, определяющее интерьер в номере, начал изучать карту. Потом откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, расслабляясь. Через минуту он уже был «вне тела».

Военную лабораторию под названием «Томский филиал изучения чрезвычайных ситуаций» он нашёл быстро. Именно сюда отправили тело Кочевника — Поводыря, маскирующегося под министра образования России Фурсенюка, и именно отсюда тело выкрали. Что было абсолютно невозможно с точки зрения ответственных за охрану учреждения лиц.

Официальную версию происшествия Роман знал.

Злоумышленники ночью обесточили здание, отключили систему сигнализации, убили одного охранника, ослепили второго, забрали тело Фурсенюка из медицинского бокса и исчезли. Следов они не оставили никаких, и даже на чём приехали и уехали, было неизвестно. Следователи были уверены в одном: похитителям помог кто-то из своих, иначе охранники не открыли бы дверь в здание, оставшуюся целой, без малейшего следа взлома.

Роман несколько раз «облетел» двухэтажное здание лаборатории, проник бесплотным духом внутрь, начал исследовать помещения, одно за другим, пока не добрался до морга с металлическими стенами, где и хранилось тело Поводыря.

Здесь «пахло чертовщиной», выражаясь языком Михаила Булгакова.

Роман «посидел» на специальном столе, оборудованном приспособлениями для препарирования биологических объектов, «обнюхал» стены, дверь, вернулся в своё тело.

Алтын заметил, что он открыл глаза, поднёс чашку с чаем.

Роман сделал большой глоток, пососал дольку протянутого лимона.

— И? — с интересом спросил Алтын. — Что скажете, Шерлок Холмс?

— Элементарно, Ватсон, — пробормотал Роман. — Тело никто никуда не выносил и не увозил.

— Не понял.

— Лабораторию никто не взламывал. Дверь открыл тот, кто имел доступ.

— Допустим. А потом?

— Потом этот господин-товарищ переправил тело Фурсенюка через В-портал и тихо исчез сам.

Алтын попятился, сел на диван, не сводя с Романа ничего не выражающих глаз.

— Офигеть можно!

— Не надо.

— Сам не хочу. Я об этом не подумал. Никто не подумал! Проще пареной репы! Я имею в виду использованный приём. Значит, в наших рядах окопался «крот» Поводырей?

— В рядах ФСБ.

— Чёрт, срочно надо звонить Афоне! Он, кстати, здесь со своей командой, хотя поселился в другой гостинице.

— Звони.

— А кто именно «крот», не определил?

— Для этого нужно смотреть каждого, кто имеет доступ высокого уровня. Нужен список людей, работающих в лаборатории.

— Списка у меня нет. Завтра там соберутся практически все начальники, привлечённые к изучению рептилоида, вот и посмотришь.

— Это могла бы сделать и команда Афанасия.

— Он только вчера прилетел, с ним трое сенсов, но они только начали поиск.

— Унц и В-портал Кочевника тоже здесь?

— В Томске, вернее, в городке-спутнике Северный. Их исследуют в другой лаборатории.

— Надо усилить охрану.

— Уже сделано, к их изучению допущены только спецы из столицы и проверенные ребята из центрального аппарата Управления «Т». Сам Георгий Евсеевич отбирал. Значит, ты считаешь, преступник проник в бокс как сотрудник…

— Не считаю — знаю.

Алтын хлопнул себя по коленям, не скрывая возбуждения, но быстро взял себя в руки, растянул губы в сожалеющей усмешке.

— Стар стал, недальновиден, интуиция не работает. Лет десять назад сам бы дотумкал, что случилось. Ни тебе следов, ни тебе записей в телетерминале, никто никого не видел… А он пострелял охрану, вырубил питание, пробрался в бокс и был таков! Попробуй потом найди транспорт, на котором вывезли тело гада!

Роман допил чай.

— Когда вставать?

— Нам надо быть в лаборатории в десять. Поэтому подъём в восемь по местному, завтракаем и едем. — Ылтыын встал, потряс локоть друга, качнул головой. — Ты даже не представляешь, висв, какую ценность представляешь!

— Тавтология.

— Что? А-а… уже заговариваюсь, на пенсию пора, а?

— Иди, шаман, — слабо улыбнулся Волков. — Обещаю до утра никуда не выходить из номера.

— Афоне тоже не звони пока, мало ли, кто за ним ходит. Вдруг за ним присматривает агентура АПГ?

Алтын ушёл.

Роман посидел немного, ни о чём не думая, потом принял душ, полистал буклет о Томске и лёг спать. Психосторож организма привычно оценил полевую обстановку вокруг гостиницы: всё было спокойно. Его появления Поводыри здесь не ждали.

* * *

В десять часов утра они входили в ничем не примечательное здание лаборатории, на фасаде которого висела неприметная табличка: «Томский филиал центра исследований чрезвычайных ситуаций». Однако по количеству машин за забором, напротив здания, и по тому, как охрана тщательно проверяла документы, было понятно, что это территория сугубо конфиденциальна и охраняется серьёзно.

Впрочем, данное обстоятельство только укрепляло мнение Романа о том, что «взломали» секретное учреждение ФСБ изнутри.

«Экспертов» представили начальнику лаборатории полковнику Боровко.

Полковник — полный, лысеющий, с пышными бакенбардами — Роману понравился. Он переживал, что именно в его подразделении произошло скорбное похищение, но держался хорошо, доброжелательно, с достоинством, и «тёмных связей» с эмиссарами Поводырей не имел.