Следы смоет дождь - Марина Серова

Я не была уверена, на месте ли Андрей, но предварительно звонить не стала. Раз уж сегодня я для него волшебная фея, то надо быть ею до конца. Я купила огромную пиццу, две бутылки пива, спрятала все это как могла в сумке, чтобы завистливых меньше было, и поехала к нему. В коридоре я постаралась не светиться, а то коробку увидят, итальянский запах почувствуют, в гости нагрянут, а мне с Андреем поговорить хотелось.

Я толкнула дверь и, к своему счастью, застала Мельникова на месте.

— Вообще-то у меня обеденный перерыв, так что я делами сейчас не занимаюсь. Да и нет еще для вас, девушка, информации, — сказал Андрей, выпустив к потолку струйку дыма.

— А ты все куришь… Весь день только этим и занимаешься?

— Не только этим.

Я вынула пиццу и пиво и заявила:

— Будем обедать вместе.

— О, моя спасительница! — не переставал дурачиться Мельников. — Ты сегодня меня просто пленила! Только обедаем без разговоров о делах.

— Согласна.

Мы ели и говорили о самых прозаичных пустяках, но именно в тот момент я поняла, как много упущено. Я почему-то представила себе тех старушек, что вечно сидят перед подъездами и судачат обо всем, и мне вдруг показалось, что в этом времяпрепровождении есть какой-то своеобразный кайф. Нет, конечно, не для каждого дня сие занятие, но иногда надо вот так оттянуться и поговорить о том о сем. Особенно если пицца вкусная, а от пива слегка кружится голова. Рядом преданный друг, которому ты полностью доверяешь, которого любишь и уважаешь.

— Как ты думаешь, Андрей, долго еще такая хорошая погода продержится? — спросила я, глядя в окно.

— До зимы, — весело ответил он. — А потом выпадет снег и наступят холода. Тогда, отметив Новый год, мы будем с нетерпением ждать весны.

— Ого, ты уже о весне думаешь.

— А как же. Я привык на полгода вперед смотреть. Меня этому учат. Планированию.

— Молодец, — похвалила я его. — А я вот не могу. Если что загадаю, то это обязательно не исполнится, поэтому стараюсь о будущем не думать. Хотя иногда все равно не выдерживаю и мечтаю понемногу.

— О чем же мечтает лучший частный детектив города Тарасова? — смеясь, спросил Андрей.

— Хочу гербарий собрать, да вот никак не удается. Все времени нет. А листья падают и падают. Боюсь, со своими делами в этом году опять не успею.

— Глупости. На такое дело всегда можно найти время. Хочешь, прямо сейчас пойдем и соберем тебе букетик? В соседнем парке. Там очень приличные экземпляры флоры имеются. Заодно пивка еще попьем, — подмигнул мне Мельников.

— А как же рассказ про мой пистолет?

— Так он же еще не готов. Потом вернемся и узнаем. Ну что? Соглашайся. Я угощаю.

Отказать Андрюхе было нельзя. Он так замечательно умел упрашивать, причем не столько словами, сколько взглядом, что сердце просто таяло. Да и не хотелось мне, если честно, терять такую возможность. Отношения у нас с ним дружеские, зачем же их портить? А усложнять мы их не собирались, без договоренности, но с обоюдного молчаливого согласия.

Мы убрали за собой весь мусор, закрыли дверь и пошли в парк. Он находился недалеко от здания, где работал Андрей, и наша прогулка на самом деле не должна была занять много времени.

Мельников купил еще по бутылке пива, и мы стали прохаживаться по аллеям, параллельно собирая листья в букет. Делала я это скорее машинально, потому как не было у меня сейчас настроения предаваться этому занятию. Но раз сама о гербарии заговорила, то надо попытаться получить удовольствие. Жаль, что голова другим занята.

На детской площадке визжала ребятня, на стадионе слышались мужские голоса, там, видно, в футбол играли, а мы с Андреем сели на лавку около пятачка с большой клумбой и пили самое вкусное в мире пиво. Так мне казалось в тот момент. Да, наверное, так оно и было.

Мы гуляли минут сорок. Возвращаться совсем не хотелось, но надо было.

Я села за стол, а Мельников куда-то позвонил.

— Ну что, готово? — спросил он. Выслушав ответ, буркнул: — Иду, — и положил трубку. — Сиди здесь, — сказал он мне, — ничего не трогай, я скоро.

Андрей вышел из кабинета, а я от нечего делать, а может, в силу привычки стала смотреть бумажки на столе. Моего дела ничего не касалось, но я все равно не могла остаться равнодушной — наверное, это профессиональное.

Мне страшно захотелось кофе. Я встала, чтобы поставить чайник. Как только я включила кофеварку в розетку, почти вбежал Мельников.

— Ты чего? — спросила я.

— Просто так.

— Что-нибудь стоящее?

— Совсем нет. Из этого пистолета никто никогда не стрелял. А принадлежал он Садомцеву Игорю Викторовичу, тому самому, который недавно в своей машине взорвался. Он на него разрешение получил. Но непонятно, как пистолет попал в чужие руки. Если честно, где ты его взяла?

— Какая разница, — вяло откликнулась я. — Если из него не стреляли, то теперь все равно, у кого он был. Им же не пользовались.

— Но тебе эта информация хоть что-то дает? — с надеждой спросил Мельников, видя, что я расстроилась.

— Да вроде нет. Просто я очень удивлена.

Я на самом деле удивилась. У того «другого» пистолет Садомцева. Навряд ли Игорь сам дал оружие кому-то. Судя по рассказам, он был очень деловым человеком, а такие не разбрасываются оружием. Значит, пистолет могли отнять силой или украсть потом, после его гибели. Но тогда надо знать, где оно хранилось. Я думаю, пистолет не в тумбочке лежал.

А знать мог, кстати говоря, лучший друг. Ну вот, опять… У меня уже начинает складываться впечатление, что нет ничего или никого опаснее лучших, преданных друзей.

В принципе получается, этот факт ничего мне не дает. А я так надеялась что пистолет хоть что-то прорисует. Но, видно, не суждено.

— Спасибо, Андрей, за все. Пока. Звони. — Я накинула куртку и вышла на улицу.

Так как я знала, что буду пить пиво, то машину благоразумно заранее поставила на милицейскую стоянку, благо охранником там был мой знакомый. Я подошла, сказала, что заберу свою «девятку» завтра, поймала такси и поехала к Ксении.

Через полчаса я уже была у нее.

— Знаешь, хочу фотографии посмотреть ваши. Покажешь? — спросила я, стараясь не дышать на нее пивным духом.

— Конечно, проходи.

Олега уже не было. Я не стала спрашивать, куда он пошел. Усевшись в то же кресло, в котором я уже сидела, подождала, пока Ксения принесет альбом.

— Ты смотри, а я уху решила сварить. Потом подойду. Если хочешь, можешь со мной на кухню пройти, — предложила Смолькина.

— Нет, — отказалась я, — пока тут посижу. А если будут вопросы, подойду и спрошу.

Ксения ушла, а я с любопытством стала рассматривать фотографии. Я пролистала весь альбом, но ничего не поняла. Мне не хватало гида.

Я поплелась на кухню, остановилась около Ксении и стала ее спрашивать, кто есть кто. Она даже и не злилась. Я бы на ее месте не смогла бы и варить, и смотреть в альбом, и отвечать. И еще улыбаться при этом.

Скоро я определилась в основных друзьях. Здесь были и Игорь, и Николай, и Павел. Спрашивала я все меньше.

Фотографии на самом деле были очень хорошими. И где только компания друзей вместе не бывала!

Начиналось все со школы. Вот выстроился в ряд перед школой первый класс. Маленькие детки, нарядные, с цветами в руках. Лица у всех счастливые. Тут Ксении пришлось мне показать, кто из них кто.

Потом были фотографии, где они классом в походе, в туристической поездке, на стадионе, в столовой… И везде неразлучная пятерка держалась рядышком друг с другом. Поэтому и узнать их можно было без ошибки.

Выпускной. Затем пошли одиночные снимки или двух-трех друзей. Оно и понятно — ребята поступали кто куда, не всегда получалось собраться всем вместе.

На нескольких листах были фотографии самой Ксении. Правда, на них часто появлялся Олег.

А вот и последние снимки. Ребята впятером встречали прошлый Новый год. Сидят за праздничным столом, веселые, ни про кого плохого не подумаешь. И нигде на фотографиях нет никакого «другого» человека, постороннего, который знал бы их всех.

— Ксения, а вы только себя всегда снимали? Фотографии с другими людьми у тебя есть?

— Нет. Я вообще не люблю фотографии. Вернее, люблю иногда посмотреть, но чтобы бегать, печатать… Мне Олег всегда снимки делает, знает, если мне пленку дать, то она может у меня годами лежать, а я фотки так и не напечатаю, — объяснила Смолькина.

— Ясно. Просто, понимаешь, мне было бы интересно ваших общих знакомых найти. Ну хоть кого-нибудь…

Я начала заново листать альбом.

На одной фотографии я остановилась. Там опять-таки были все друзья и еще мужчина в круглых очках. Он показался мне знакомым. Я напрягала память и чувствовала: еще мгновение — и вспомню. Поэтому Ксению спрашивать не стала.

Ну конечно! Это же коллега Смолькиной. Как же его зовут? Я еще с ним беседовала и с секретаршей. Память у меня профессиональная, и я понимала, что забыть имени не могла, надо просто сосредоточиться, и все получится.