На краю Вселенной - Игорь Марченко

Пока мы, войдя в ресторан, продвигались к нашему столу, я всерьез стал беспокоиться о своем плече — на нем мог появиться синяк от всех этих бесконечных, порой очень энергичных прикосновений. Худой как жердь глава гильдии банкиров Ди Райчмонд обнял Ирму и чуть ли не исцеловал сверху донизу. Банкир был «тепленький» и, не скупясь, расточал комплименты окружающим дамам. В зале ресторана звучала ненавязчивая музыка, льющаяся с небольшой эстрады. Там играли живые музыканты, а не какие-нибудь кибернетические синтезаторы, как в обычных заведениях. Сидя за столиками и звеня бокалами, элита Туканы взирала на меня, как мне показалось, с легким испугом. Спустя миг мне стало понятно, почему. Навстречу поднялся фиолетовый гайлатинянин в пышных одеждах. Выполнив четырьмя руками церемониальный жест, он поклонился и торжественно сказал:

— Примите мое почтение, господин посол. Говорю от имени всех двухсот пятидесяти миллиардов представителей своей расы. Да будут благословенны вечный мир и взаимопонимание между народами гайлатинян и Доминионом. Мы ждали вашего появления…

Не зная, как выйти из щекотливого положения, я повернулся к Ирме. Она тут же вежливо объяснила гайлатинянину, что я не посол. Дипломатично приврав, что я состою при посольстве. Настоящий посол просто запаздывает, вот и все. Многим в зале не терпелось увидеть представителя могущественной звездной нации, за неполное десятилетие покрывшей себя туманом легенд и слухов.

Гайлатинянин поспешно извинился и вернулся на свое место.

Усевшись за красиво сервированный стол, я без всякого стеснения заказал себе терранской водки «Млечный Путь», которую мне принесли на позолоченном подносе в хрустальном графине. Напиток навеял ностальгию по далеким временам, когда мне пришлось лететь на лайнере «Паке Магеланик», направляясь на обучение в Академию, на деле оказавшейся школой спецвойск. Когда это было? Миновала целая вечность с тех пор, как я бежал с Эпилона на угнанном рейдере. Хрустальный графин был обложен колотым льдом. Не церемонясь, я налил себе полный бокал. Самое время воспользоваться гостеприимством и по праву вкусить хваленую кухню кахуны. Говорят, она идеально дополняет земную водку. Вот и проверим на деле. Хотя, как известно, на халяву и уксус сладкий.

— Вы не будете пить эту гадость, слышите?! — тихо попыталась образумить меня Ирма.

Я же, вопреки ее желанию, демонстративно выпил содержимое бокала и довольно откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. Горячий комок провалился в желудок, растекаясь по телу приятными волнами. Мое напряжение стало постепенно спадать, что мне и требовалось. Позеленев от злобы, Ирма стала угрюмо наблюдать, как я цепляю шестизубой вилкой кусочек рыбы-попугая. Потом какое-то мясо. И снова наполняю водкой свой бокал. Такую перспективу она себе даже не представляла.

— Первая всегда хорошо идет, а вот вторая не очень! — весело подмигнул я ей, придвигая к себе маленький поднос с оранжевой икрой морского гонщика — очень дорогой деликатес.

— Ваше здоровье, господин «посол»! — поднял свою рюмку Ди Райчмонд, глядя на меня со снисходительной улыбкой. — Вы невероятно сильный человек, если можете пить этот напиток. В последний раз, когда мне пришлось его пробовать, меня тащили до дома на руках, хе-хе-хе. Это было в день принятия нового кодекса о налогах с военных министерств. Помню это, как вчера! Только без обид, уважаемый Нуриан. Не я придумываю и внедряю законы…

— Как можно обижаться на вас, дорогой друг! — проскрипел маршал, с укоризной глядя на собеседника. — Никаких обид…

— Что там на бирже и в финансовых кругах, Ди? — захмелев с половины графина, фамильярно поинтересовался я у банкира. — Как поживают ваши драгоценные акции?

— Войны продолжаются, мой друг, биржу лихорадит, но наши акции неизменно растут. Все знают, что именно войны дают толчок научно-техническому прогрессу, но мало кто знает, что войнами управляют финансы. Деньги — универсальное топливо войны! — рассмеялся банкир, не обратив внимания на нарушение этикета с моей стороны.

Эта тема так пришлась ему по душе, что он и не думал умолкать и продолжал ее развивать:

— Политики видят ограниченную выгоду от ведения войн в виде развития военно-промышленного комплекса, реализации своих непомерных амбиций и прочего. Мы же, банкиры, финансируем все их планы. Таким образом, мы являемся истинными творцами цивилизации и прогресса!

— Любопытная философия. Все время забываю, что кому война, а кому мать родна! — не остался я в долгу.

Взял с тарелки горсть прозрачных ягод, бросил в рот. Вкус у них был просто восхитительный, как у мятного винограда. Хотя, конечно, на любителя.

— Мой взвод как-то оборонялся в окружении без всяких материальных поставок целых три недели. Мы разве что дубинами не стали лупить численно превосходящего противника…

Я с неудовольствием отметил, что после четвертой мой язык стал заметно заплетаться. Старею. Раньше я мог в два раза больше оприходовать без всякого вреда для себя.

— Что вы хотите этим сказать, капитан? — удивленно вскинул мохнатые брови лорд-маршал.

— Хочу сказать, что войны ведутся не только с помощью финансов, но и солдатской храбростью. Называйте это как хотите: глупость, мужество, упрямство, отчаянная смелость или долг перед родиной. Согласитесь, что основную тяжесть войны несут на себе все же солдаты, а не финансы…

Сделав глоток прямо из горлышка графина, я нетвердой рукой провел по губам.

— Хм… позвольте с вами не… — возмущенно начал банкир, но я его оборвал:

— Не все сводится к одним лишь финансам, Ди! Топливом войны называйте не деньги, а лю… людей, готовых на все ради выполнения приказа.

— Может, с вас достаточно выпитого, капитан? — прошипела Ирма. — Вы пьяны!

— Совсем нет! Я просто не люблю, когда забывают о солдатах!

После хорошего разогрева мне сам черт был не брат.

Именно в этот момент раздалось вежливое покашливание.

— Прошу прощения, что прерываю столь интересную беседу. Мое почтение, высокородные господа! А вам, дорогой соотечественник, мои аплодисменты! Бросьте сердиться, мистер Райчмонд, лично я согласен со всем, что сказал господин… э?..

— Вольный капитан Грин. Простите его, посол Фролов. Капитан немного перебрал земной водки, вот и позволил себе лишние высказывания. Чего еще ожидать от простого космопилота? — через силу выдавила Ирма, улыбаясь гостю.

— Не нужно извиняться, моя высокорожденная госпожа! Каждый имеет право высказать свое мнение. Мы все когда-то сражались за чуждые нам идеалы Империи. Меня больше беспокоит хмурый вид господина Райчмонда, известного своим веселым нравом.

— Со мной все в полном порядке, спасибо за заботу, господин посол, — хмыкнул банкир, наливая себе очередную порцию вина. — Вы появились как нельзя кстати. Присаживайтесь, пожалуйста.

Покачиваясь, я встал из-за стола и с любопытством уставился на посла Доминиона, довольно невежливо разглядывая его в упор. Будь прокляты двенадцать колоний, из которых вышли люди, если я его когда-то не встречал на узких улочках своей запутанной жизни. Но ни черта не помнил, где и при каких обстоятельствах познакомился с ним.

Стоявший передо мной мужчина являл свету лысую как коленка голову. Его подогнанный под атлетическую фигуру комбинезон, сделанный из бронеполимеров, был великолепен. Такая одежда в прошлом была присуща церемониальным бригадам личной гвардии Императора, а не дипломатам. Его плечи были как минимум вдвое шире моих и бугрились могучими мышцами, способными посрамить любого, кто увлекался искусственным наращиванием мышечной массы. Острый нос делал его похожим на хищную птицу, изготовившуюся к нападению. Плотно сжатые губы выдавали безжалостность, упрямство и еще нечто, чего я не мог разглядеть за маской безразличия. Когда он снял стильные визоры в виде очков, я увидел серо-голубые глаза, больше подходящие наемному убийце, нежели политику. Впрочем, я не видел между этими понятиями существенной разницы. Навскидку ему можно было дать лет сорок, но могло быть и больше. После того как люди довели продолжительность жизни до пятисот лет, а капсулы криосна могли сохранять тела сколь угодно долго, истинный возраст становился виден лишь в глубокой старости. Фролов находился в прекрасной физической форме.

Наградив меня в ответ заинтересованным взглядом, он протянул мне руку:

— Мы с вами случайно не знакомы, капитан Грин? У меня возникло странное чувство дежа вю. Я мог вас раньше видеть? Быть может, где-то встречались?

«И я подумал о том же, черт тебя подери!» — чуть не брякнул я в ответ, но вовремя удержал язык за зубами.

Возможно, наша давняя встреча была вовсе не дружеской.

— Не помню, господин посол. Между прочим, сегодня мне пришлось вместо вас выступать на сцене…