Друзья кругом враги - Дженнифер Линн Алварес

скорее, просто размазывает грязь. Я все равно сажусь и сразу приступаю к делу:

– И зачем же ты разместил видео со мной на «Ютьюбе»?

Он пожимает плечами.

– Ради лайков.

Я шумно выдыхаю.

– Вышел такой бардак, Брендон.

– Знаю. Я уже удалил ролик.

– Тебя ФБР заставило?

– Нет, правообладатели песни, которая звучит на заднем плане. Ошибка новичка.

– Ну ты и говнюк.

Он улыбается мне:

– Такая у меня фишка, Джесс.

– Не называй меня так.

– Ну и фиг с ним, я успел привлечь больше тридцати тысяч новых подписчиков и моего первого спонсора. – Глаза у него сияют. – Я твой должник.

Господи, почему я решила, будто он станет откровенничать или ему не наплевать, что его видео меня задело?

Брендон смеется.

– Расслабься. Ну да, я говнюк. И нужно оставаться в образе.

Во мне что-то надламывается.

– По крайней мере, в этом тебе не откажешь.

– Чертовски верно. Нам всем надо иметь что-то свое и перестать прикидываться. Вот, например, ты: тебе стоит подчеркивать свои формы и перестать прятать их под мешковатыми фланелевыми рубахами. Ты же, типа, тайная мечта каждого парня.

Я вскидываю руки.

– Не собираюсь разговаривать с тобой на эту тему. Я пришла сюда получить ответы.

Он улыбается, и выцветшие веснушки, рассыпанные у него по носу, напоминают мне, каким он был во втором классе, когда мы каждый день обменивались завтраками, – еще до того, как его родители обанкротились, распродали свои модные машины, сбыли второй дом на озере Тахо и перестали каждый год путешествовать в Европу. Однако этот огромный особняк на берегу им удалось сохранить.

Брр, я опять отвлеклась. Ненавижу Брендона Рида. Теперь он совсем не тот парнишка, с которым я дружила во втором классе. Я вздыхаю и начинаю заново:

– Ты знаешь, где Тиган?

Его улыбка испаряется.

– Нет, но я слышал, что твой бойфренд знает.

Я пропускаю эту реплику мимо ушей.

– Зачем она снимала видео? Ты помогал ей?

Он быстро переводит взгляд на дом Тиган, едва видимый между деревьями вдалеке.

– Слушай, я не могу про это распространяться. Полиция со мной уже разговаривала, и меня еще ждет беседа с федералами. – Он грызет большой палец, как все время делал в детстве. Может, он не так уж изменился со второго класса. Брендон выплевывает кусочек кожи. – Странно, что Тиган не подумала про возраст Джейка. Когда у него день рождения?

– В декабре. – Я сверлю его взглядом. – Ты ведь помогал ей? Устанавливал камеру?

Он мрачнеет. Дружеский тон как ветром сдувает.

– С чего ты, блин, взяла?

Мне приходит в голову: если Брендон установил камеру, то, скорее всего, он же и транслировал запись в гостиную, а значит, ФБР займется им вплотную – то есть ежу понятно, что ему захочется замести следы. Тогда Тиган – единственный человек, кто знает правду, а это убедительный мотив избавиться от нее. По спине бегут мурашки.

– Так ты не получал от нее вестей? У них в доме сейчас полиция. Они называют их участок местом преступления.

Брендон втягивает щеки и щурит глаза.

– Слушай, я ушел с вечеринки сразу после того, как снял тебя. Понятно? Я был дома, когда Тиган сделала ноги… или что там с ней случилось. Полиция проверила мое алиби, так что не пытайся вымазать меня в чужом дерьме. – Он так резко вскакивает с грязного стула, что спотыкается о ножку и витиевато матерится, когда кованое железо бьет его по бедру. По джинсам расползается пятно крови.

– Тебе помочь?

Глаза у Брендона светятся ненавистью.

– Раз уж ты сюда явилась, Джессика, я скажу тебе кое-что, хотя и не должен бы.

Я складываю руки на груди и жду.

– Ты потеряла бойфренда из-за пари. – Он ухмыляется, наслаждаясь выражением моего лица. – На костре в честь Четвертого июля кое-кто забился с Тиган на пятьдесят баксов, что она не сможет заставить Джейка поцеловать ее. – Он, наклонив голову, рассматривает меня. – Похоже, Тиган выиграла.

У меня темнеет в глазах.

– И кто это был? – прошептала она.

– Видимо, тот, кто плохо знал Джейка, хотя думал, что знает.

Я словно тону, как будто волны накрывают меня с головой и толкают на дно океана. Я втягиваю ртом воздух, и щеки западают.

Брендон с прежней ухмылкой раскидывает руки в стороны.

– Думаю, Тиган сделала запись в качестве доказательства, что она выиграла. Какая неожиданность, что они не остановились на поцелуе, да? Джейк больше не тот, кто легко отделался. Видишь, я не единственный говнюк в Кристал-Коув.

– Но ты знал, что это случится. Ты наблюдал за мной.

Щеки у него розовеют.

– Я смотрел на тебя, Джессика, а не наблюдал за тобой.

«Ты же, типа, тайная мечта каждого парня», – так он сказал. Может быть, я действительно нравлюсь ему. Я отбрасываю эту мысль и продолжаю:

– Ладно, допустим, но, когда началось видео, ты стал снимать меня.

Он холодно кивает:

– Да. У меня есть фанаты, Джессика, и их надо развлекать, а ты представляла собой чертовски интересное зрелище, просто бесценное.

У меня голова идет кругом. Мысли слипаются и перерастают в жгучую ярость.

– Знаешь что, Брендон? Ты этого заслуживаешь.

– Чего заслуживаю?

Я пинаю кровоточащую рану у него на бедре, и он падает на землю, вопя от боли.

– Вот этого!

И я бросаюсь наутек – огибаю боковой фасад дома, уклоняясь от низких ветвей, и мчусь к своей машине, оставляя мерзавца наедине с совестью размышлять о содеянном. Вслед мне летят проклятия Брендона, трехэтажная матерщина мечется между стволами деревьев.

Входная дверь со стуком распахивается, и оттуда выскакивает отец с ружьем в руках.

– Вон с моей территории! – орет он. – Оставь моего сына в покое!

Ничего себе заехала в гости! Я прыгаю в машину и подаю назад к дороге. Доехав до Кровавой стези, я жму на газ и смываюсь как можно быстрее, насколько позволяет четырехцилиндровая «хонда-сивик» 2002 года выпуска.

По пути домой я проезжаю мимо знака с оленем, думая о Тиган и пари. Наверно, она смеялась надо мной.

Я вытираю глаза и сбрасываю скорость. Еще одна авария и еще одна исковерканная жизнь мне сегодня совсем ни к чему. Хватит того, что моя пошла кувырком. Поскольку никто не принял во внимание возраст Джейка (или не осознал, что от его поцелуев развивается более сильная зависимость, чем от дури), Тиган – или того, кто установил камеру, – ждут большие неприятности, и меня утешает надежда, что в конце концов этот человек, вероятно, попадет за решетку.

Розыгрыш вышел поистине сногсшибательный. Но возникли побочные эффекты. Тиган пропала, и детектив Грин назвал ее дом предполагаемым местом преступления. Все пошло