Первый Волк Атиозеса - Марина Якунина

Они станут прекрасными няньками для своего перерожденного малыша, просто не будут связаны кровью.

"Как ножом режет". Олаф действительно уже почти потонул — не шевелился, полностью скрытый под водой. Но и к вожаку уже подлетел жнец — Олаф все-таки смог побороть свои убеждения и брезгливость, и удачно прокусил идущую по ноге артерию. Вожак стремительно истекал кровью. Вскоре он почувствует головокружение и обернется — свою шкуру головорез ценил.

— Уговор? — уточнил Сет, не собирающийся исполнять его условия.

— Клятва… Мой мальчик, я же хорошо тебя знаю…

Сет замер размышляя, переводя взгляд со свертка на руках отчаявшейся Герды обратно на поединок. На его груди и так уже места не было для новых нерушимых клятв, да и поступить так с Гердой он не мог. Вожак тем временем уже отпустил всплывшее тело Олафа, отвернулся и начал оборачиваться человеком. Но жнец, пришедший за Олафом все еще не подхватил душу молодого волка, а значит надежда была. Только вот знал об этом только Сет. Кроме него и Жреца посланников Долины Теней никто видеть не умел.

Легкие Олафа жгло раскаленным огнем, но он терпел. Дракайна оказалась весьма сообразительным существом, подав идею не только с обращением головы, но и с реализаций затеи. Поначалу им никак не удавалось задуманное, пока она не предложила попробовать это сделать в воде, опустив голову сильно вниз. Заодно и потренировали задержку дыхания.

Во всей голове пульсировала кровь, грозя ее взорвать от перенапряжения и нехватки кислорода. Легкие резало так, что уже казалось, что хлебни он озерной воды — все лучше будет чем просто не дышать. И он заставил себя расслабить мышцы и всплыть.

Вожак отцовской стаи отпустил Олафа, когда тот перестал дергаться, поверил, что молодой волк потерял сознание. К этому времени голова уже кружилась нещадно. Надо было запускать регенерацию, что он и сделал. На всплеск внимания не обратил — всё-таки для трансформации требовалось какое-то время, хоть она и была весьма быстрой.

Олаф напал на вожака сзади, напрыгнув и заваливая на мелководье. Только закончивший превращение в человека вожак не успел среагировать и спасти шею. Молодой Волк схватил его за горло, раня, опасно близко к сосудам. Возможно, если бы схватившая его пасть была полностью волчьей, помер бы мгновенно. Но челюсть оказалось слишком узкой и короткой, и почти без шерсти. Мышцы ещё не успели набрать волчью силу, и зубы не были столь остры. Тем не менее разодрать кожу вожаку Олаф успел. Рана на ноге вожака только-только перестала кровить и начала затягивать, отнимая силы, но было совершенно неизвестно, как поведет себя захвативший горло в капкан человек с не сформировавшейся головой. Олаф замер, тяжело дыша, плотнее сжимая челюсти, готовый в любой момент отгрызть кусок мяса от соперника и весь обратился в слух — глаза ещё не успели восстановиться.

Князя действительно удивило прерванное обращение. Его волки подобным не баловались — нужды не было. Идея показалась интересной. Было ли это особенностью людей мира Атиозес, или же волков Вириди Хорта тоже можно было натаскать — предстояло выяснить. К Наследнику в кой-то веки претензий не было: нашел себе слугу, обучил, показал, чего тот стоит, хоть и зелен ещё. Не спрашивая дозволения, не советуясь, не теряя лица поступил как считал нужным. Пусть так. Очень уж напоминает его самого в молодости, когда он сам был живым. Авось еще что дельное и вырастет. Не может не вырасти, с его-то кровью…

— Ловко. Позабавил. Достаточно. Они твои, — коротко бросил отец торжествующе ухмыльнувшемуся Сету, отстранившемуся от руки Жреца.

Тот сдержанно поклонился Наследнику. Увы, расценивать этот жест можно было совершенно как угодно. С ребенка нельзя было спускать глаз, во всяком случае, пока в Итернитасе находилась Клэр. Детей, зачатых с его помощью, путем жертвоприношения с последующим переселением душ Жрец считал почти родными. Вампирша же уже один раз согласилась стать матерью таким способом, а значит, весьма вероятно, что захочет еще. «Какого черта она вообще не в новом поместье порядки наводят! Или снова ей что-то не по нраву пришлось? Неужто стерва надеется в замке навечно остаться?» — с неприязнью думал Сет, следуя за Князем и все еще держащей его под руку вампиршей. У нее были все шансы стать их с братом мачехой, если б Князь углядел в этом браке особую выгоду. Внешне она Отцу явно нравилась, напоминая о вынужденных союзниках — эльфах. Сету она, положив руку на сердце, тоже казалась весьма привлекательной. Он навряд ли стал долго раздумывать, реши она немного поиграть.

Волки, рассмотрев вынырнувшего и победившего обманом вожака заорали о бесчестности, но это уже было неважно. Князь сказал свое слово, Олаф с облегчением выпустил из пасти наряженного в пружину вожака.

Тот злобно посмотрел на морду молодому Волку, сплюнул:

— Урод лысый! — тяжело встал и пошел, прихрамывая к бочонку на столе под вопли разгоряченной стаи.

Олаф подождал, когда немного восстановятся глаза. Он не мог поверить, что все получилось. Поискал взглядом Герду. Она стояла на коленях рядом с высунувшим язык Флаумом и прижимала к себе Аделу. Спохватившись, заставил принять себя полностью человеческий облик и озвучил свое Право. После чего рискнул встать, но головокружение и слабость нахлынули, кидая вновь его на землю. Сознание он в этот раз не терял. Но и шевельнуться не мог. А было нужно.

Вожак отцовской стаи как ни в чем ни бывало, будто вернувшись с легкой пробежки, цедил пиво, готовый выбить глаз любому, кто к нему рискнет за чем-либо сунуться. Поквитаться ещё представиться возможность, а сейчас ему долгое время придется держать ухо востро. Занять место вожака может захотеть любой из стаи, хоть и навряд ли кто отважится бросить вызов напрямую. Князь вполне мог и казнить зачинщика беспорядка, а вот яд в его кружке теперь вполне может оказаться. Что до молодого волка — теперь они формально на равных, каждый в своей стае. Обманом или нет, условия были соблюдены.

◦ ☽ ✯ ☾ ◦

Уже ближе к полудню приятели собрались в комнате Джастина. Осеннее солнце прощальными лучами пробивалось сквозь серые облака, даря последние теплые лучи этого года. Олаф лежал на кровати, наворачивая третью тарелку риса с мясным гарниром. Живот все еще продолжало подводить от голода, поскольку организм требовал восполнить растраченную в поединке энергию. Благо, Джастин притащил с кухни целый небольшой котелок, и с удовольствием кормил осваивающуюся семью.

Флаум не отходил от Герды, занимающейся малышкой. Она не могла поверить, что все прошло так удачно. Думала, что у нее сердце остановится,