Рассекая ветер - Сион Миура

что-то разобрать на фото», – подумал Какэру.

– Вы знаете Хайдзи?

– Да, и довольно хорошо. Если бы Киёсэ бежал в своей лучшей форме, то результаты не были бы такими. Будьте осторожны. Вы ведь собрались на Хаконе Экиден, да?

Парень спустился с пьедестала и, выпрямив спину, ушел. У входа его ждала группа Рикудо в фиолетовой форме.

– Отличная работа! Поздравляем! – сказали они, одновременно поклонившись.

– Как будто из тюрьмы своего встретили, – язвительно пробормотал Какэру. – Не знаю, кто ты такой, но язык за зубами держать не умеешь.

Время Киёсэ составило 14:21,51. Это было намного быстрее, чем в первый день тренировки, но, как и сказал тот бритый парень, видимо, колено Киёсэ еще не полностью восстановилось. Какэру тоже это чувствовал. Может, Киёсэ устал. И хотя он постоянно сдерживал Какэру, чтобы тот не бегал слишком много, сам перенапрягся.

Когда Какэру вернулся на трибуну, команда Тикусэйсо поздравила его. Несмотря на то что это был их первый забег, ребята проявили себя бойцами и большинству из них удалось достичь цели – уложиться в семнадцать минут. Муса вообще продемонстрировал недюжинные способности, пробежав быстрее пятнадцати минут. Близнецы и Юки одолели дистанцию за 15:30, а Синдо и Никотян – за 16:30.

В результате восемь членов команды получили право участвовать в отборочных соревнованиях Хаконе Экиден.

Как ни обидно, Кинг немного не уложился в семнадцать минут. Он пасовал перед внешним давлением и сейчас отмалчивался. Видимо, такой результат психологически угнетал его. Но у него были все шансы на успех в следующем забеге.

Основной проблемой был Принц. Он отставал от других участников на столько кругов, что судьи ошибочно решили, будто он обезвожен. Принц бежал так медленно, что его чуть не сняли с дистанции.

Потом все поняли, что со здоровьем у него все в порядке и что он бежит изо всех сил, просто очень медленно. Зрители и остальные бегуны из других университетов были поражены такой скоростью.

– Он точно спортсмен? А из какого университета?

– Говорят, из Кансэя.

На трибунах только и было разговоров, что об этом. Поэтому, когда Принц наконец пришел к финишу на двадцать две минуты позднее последнего бегуна, стадион взорвался бурными аплодисментами.

– Приветствие получилось яркое, хоть и в плохом смысле, – сказал Юки, пожав плечами.

Достигнув финиша, Принц рухнул без сил, после чего Синдо и Муса отнесли его на трибуну. Даже после окончания церемонии награждения он как тряпка лежал на скамейке.

– Какэру, хорошо пробежал, – сказал Киёсэ, завершивший сборы, и похлопал Какэру по спине. – Этот сопляк с первого курса свалил со стадиона. Так ему и надо.

Все мысли Какэру были о беге, поэтому он и забыл думать о Сакаки.

– Хайдзи-сан, а ты злопамятный, – ответил он, слегка отпрянув. – Кстати, парень из Рикудо, занявший первое место, перекинулся со мной парой слов. Кажется, он тебя знает.

– А, этот, – кивнул Киёсэ. – Он был моим товарищем по команде в старшей школе. Король Хаконе, капитан Рикудо, четверокурсник Кадзума Фудзиока. Благодаря ему Рикудо три раза подряд побеждал в Хаконе Экиден. Похоже, что и в этот раз у них есть все шансы добиться грандиозного рекорда – четыре победы подряд.

– Он такой знаменитый и крутой?

– Думаю, в легкой атлетике ты единственный, кто не знает Фудзиоку, – рассмеялся Киёсэ. – Ты всегда так сосредоточен на своем беге, что не обращаешь внимания на окружающих. Хорошо стоически сносить тяготы в одиночку, но вообще не помешало бы наблюдать и за другими ребятами, которые тоже неплохо бегают.

Конечно, Какэру наблюдал за бегом Фудзиоки во время забега. У него стройное сбалансированное тело. Явно хорошо соображает, видно, как четко предугадывает развитие борьбы. На последних двух кругах Фудзиока смог быстро приблизиться к Манасу, чернокожему студенту из Университета Босо, который еще называют Империей Экиден, а на финишной прямой обогнать его и прийти первым. Его время составило 13:51,67. Такой выносливости и скорости можно только удивляться.

Какэру не хватило сил, чтобы угнаться за Фудзиокой и Манасой на последнем круге, как ни обидно это было признавать, ему недоставало способностей и опыта.

Он думал о том, что еще многое предстоит. Нужно больше бегать. Хочется выжать свое тело до предела, нестись по ветру так быстро и легко, будто в ногах гибкие пружины. Быть неуязвимым для усталости, чтобы люди думали, что вокруг него лишь насыщенный кислородом воздух.

Счастье, которое он испытывал, стоя на пьедестале, исчезло в одно мгновение, на душе появилось нетерпение.

Стать быстрее. Он хотел достичь таких высот, на которые еще никто не поднимался.

В машине по дороге домой Принц, наконец-то придя в себя и обретя голос, сказал:

– Кажется, что спортсмены такие прекрасные. А на деле участвуют в грязных играх. Сразу после старта пихаются локтями и толкают в спину, чтобы занять лучшую позицию.

– Зато в конце было здорово, ты мог бежать совершенно один, – поддразнил его Никотян.

– Да, но всё же. – Принц надулся. – Знаешь, какой-то парень из Тотая, обгоняя меня, сказал: «В сторону, тормоз!» Бесит! Спортивное братство оказалось иллюзией.

«Ну что поделать, если ты и правда тормоз», – подумал Какэру, беззаботно наслаждающийся обычной болтовней с ребятами. Узнав о том, насколько хорош Фудзиока из Рикудо, он не мог отделаться от ощущения, что обитатели Тикусэйсо относятся к происходящему слишком легкомысленно.

Уложиться в семнадцать минут для них оказалось сложно. Они пока даже не могут всем составом выйти на отборочные соревнования. Разве сейчас время для смеха?

Какэру раз за разом прокручивал в голове слова Сакаки про «догонялки»: «Все же замахнуться на Хаконе Экиден командой из десяти любителей – это нереально. Почему я не смог контролировать гнев в старшей школе? Мне следовало просто вести себя тихо и получить рекомендацию в университет с сильной спортивной базой. В таком случае я бы оказался в подходящей среде и мог тренироваться с бегунами высокого уровня».

Какэру опасался, что, гоняясь за несбыточной мечтой вместе с командой Тикусэйсо, он будет все больше и больше отставать от мира больших скоростей.

Не обращая внимания на ребят, которые непринужденно болтали после завершения своих первых соревнований, Какэру молча сидел в машине. Он даже не заметил, что Киёсэ с водительского сиденья наблюдает за ним в зеркало заднего вида.

Стоило потерять ритм, и Какэру было сложно вновь в него попасть.

Нетерпение затуманило его глаза, и он не мог правильно оценить свое состояние. Как бы сильно он ни тренировался, ему все равно казалось, что этого недостаточно. Он бежал и бежал, но не чувствовал, что его скорость растет. Его время не сокращалось так, как ему хотелось. Он регулярно принимал питательные добавки и много бегал. «Почему же ничего не получается?» Его снова охватывало нетерпение. Но он все же не бросал бегать. Ему было страшно остановиться, так как он чувствовал, что может оказаться в еще худшем состоянии.

После основной тренировки Какэру бегал до тех пор, пока небо не становилось совсем темным. Как рыба, которая задохнется, если перестанет плавать. Как перелетная птица, которая упадет в море, если не будет махать крыльями.

Как будто одержимый чем-то, Какэру продолжал тяжелые забеги. Обитатели Тикусэйсо сначала наблюдали за ним с восхищением, но вскоре почувствовали, что происходит неладное.

– Какэру, заканчиваем, – звали его.

– Сегодня на ужин тонкацу[21]. Хайдзи-сан уже убежал, чтобы с пылу с жару нас накормить. Двигаем домой, – с беспокойством за Какэру сказал Дзёдзи.

– Я еще немного побегаю, – коротко ответил Какэру и направился к дальней части поля в наступающих сумерках, словно призрак со светящимися глазами.

Киёсэ не говорил Какэру ничего особенного. Иногда он предостерегал: «Какэру, ты слишком много бегаешь. Будь осторожен». Но в остальное время он молча наблюдал за ним. Какэру это тоже не нравилось, ему казалось, что Хайдзи-сан был недостаточно серьезен, говоря ему воздержаться от тренировок. А еще его не устраивало, что Киёсэ не сказал конкретно, почему ему не следует бегать или что он может сделать, чтобы увеличить скорость, но при этом столько не бегать.

Хотя сам Какэру считал, что тренируется усердно, по злой иронии время, вместо того чтобы сокращаться, только росло. Даже на межвузовском