Правдивая история про девочку Эмили и морское чудовище - Лиз Кесслер

— Нет! — завопила я. — Мы НЕ подчинимся!

Я схватила Шону и Мэнди за руки, но Мэнди тут же шарахнулась в сторону.

— Посмотри, что ты наделала! — крикнула она. — Ему стало хуже!

Действительно, кракен снова зашевелился, угрожающе задвигав щупальцами.

— Он всех убьет! — заголосила Мэнди. — Прекрати это!

— А что потом? Если мы подчинимся Нептуну, кракен снова обретет силу и в любом случае потопит корабль! Как быть?

Кракен уже уплывал от нас — мистер Бистон заманивал его к кораблю. Нет!

Чудовище рванулось вперед, дырявя водную гладь. Треугольник снова открывался!

А потом… потом…

Все было как в замедленной съемке.

Щупальце медленно поднялось из моря — с него, сверкая на солнце, лились потоки воды. А затем оно упало вниз, с ужасающей силой ударившись о поверхность и захлестнув судно. Корабль! Он был так близко от нас, что я ясно различала людей, мечущихся по палубе. Только им некуда было бежать! Корабль кренился набок под напором разъяренного чудовища, и люди, отчаянно крича, сыпались с палубы в море.

— МАМА!

Я рванулась к чудовищу, к воронке; я чувствовала силу их притяжения и не могла сопротивляться ей.

На какое-то мгновение снова все замерло. Стало тихо. Кракен исчез под водой, и воронка затянулась «стеклом».

Всего одно мгновение, — а затем тишину разорвал пронзительный вой. В воздухе что-то сверкнуло; стеклянная поверхность треснула и разлетелась, и под ней вновь разверзлась бездна, закручивающаяся воронкой. И оттуда восстал кракен — визжащий и воющий, с искаженной от ярости мордой, с огромной распахнутой пастью, полной зубов-кинжалов, с щупальцами, похожими на пригоршни гигантских извивающихся червей. Море вокруг него закручивалось жутким черным вихрем.

— Мы потеряли власть над ним, — слабо пробормотала я, ни к кому не обращаясь. — Он нас не слышит.

Меня тащило к чудовищу, — теперь он мысленно звал меня к себе. И я была бессильна перед ним.

Я не могла ничего поделать, не могла никого спасти. Не могла бороться с кракеном.

Меня втянуло в воронку.

И она сомкнулась над моей головой.

Вниз, вниз, во тьму. Ничего не видно. Ни воды, ни суши. Совсем ничего. Я падала в пустоту. Меня крутило, вертело, швыряло из стороны в сторону.

А потом кракен схватил меня.

По лицу, по рукам, по телу заструились щупальца — царапая, щекоча, обжигая. Я отчаянно отбивалась, но вырваться из объятий кракена было невозможно. Пальцы мои коснулись чего-то скользкого, похожего на студень. Меня передернуло от отвращения — это был ободок присоски размером с обеденную тарелку. Я сжалась, пытаясь уменьшиться до предела.

— Зачем ты это сделал? — безнадежно закричала я щупальцам, обвивающим все мое тело и хвост липкими кольцами. Жесткие коричневые волоски лезли мне в лицо. Я задыхалась от ужаса и омерзения.

Что нужно сделать, чтобы прекратить этот кошмар? Взмолиться? Но что я ему скажу? И почему он больше не слушается меня? Ведь это я его разбудила! Он должен мне подчиняться!

Слезы лились из моих глаз, а в голове вертелись сотни бесполезных мыслей.

Щупальца сдавливали меня все сильнее, они уже стянули мне руки и подбирались к шее.

Всё. Теперь точно всё. Никто меня не спасет.

Корабль спасен! Все прекратилось. Чудовище убралось. Но люди по-прежнему бьются в воде — множество людей. Их надо спасать.

— Что вы с ней сделали?! — орет отец Эмили на здоровенного русала, сидящего на троне. — Что вы с ней сделали? Верните мне мою дочь!

Здоровенный русал машет на него вилами.

— Как ты СМЕЕШЬ обращаться ко мне в такой манере? — орет он в ответ.

Чего это с ним? Он что, не видит, что люди попали в беду?

— Верните мне дочь! — хрипло вопит папа Эмили. — Верните!

— Мы не можем, — отвечает здоровенный русал. — Ее схватил кракен.

Начинается неразбериха. Русал орет. Часть пассажиров корабля плывет в нашу сторону. Они тоже что-то кричат.

— МЭНДИ!

Это мама! Моя мама в воде! Я пытаюсь грести к ней, но не могу, — мистер Бистон привязал мой плот к этой дурацкой колеснице.

— Мама!

А вдруг эта дыра опять раскроется? И засосет нас всех? Кто-то зовет маму из спасательной шлюпки, плывущей от корабля.

— Лезь в лодку! — воплю я.

— Оставайся там, Мэнди! — кричит мама, возвращаясь, чтобы помочь остальным. — Я пришлю за тобой шлюпку.

Я киваю, крепко держась за плот.

Не могу забыть про Эмили, провалившуюся к этому уроду. Неужели она и вправду была такой уж плохой? Что, собственно говоря, она мне сделала?

Может, я была не права, и она никогда не пыталась напакостить мне. Скорее, все было наоборот. Это я столкнула ее в бассейн, я обзывала ее по-всякому, отбила у нее лучшую подружку. А чем она передо мной провинилась? Действительно, кое-кто любил ее больше меня. Что ж в этом странного? Временами она мне самой нравилась гораздо больше меня.

Я подползаю к русалу в дурацкой колеснице.

— Пожалуйста, — прошу я. — Сделайте что-нибудь. Она ведь там умрет.

Он медленно поворачивается в мою сторону и смотрит так, словно я какая-то уродливая букашка, которая только что вылезла из моря.

— И что я должен сделать? — интересуется он, косясь на место, где была воронка. Потом отворачивается. — Я здесь ни при чем. Она сама виновата.

— Но разве вы не можете прекратить это? Заставить чудовище остановиться?

— Не могу и НЕ ХОЧУ. А теперь оставьте меня в…

— КАК ВЫ СМЕЕТЕ! — раздается негодующий вопль с другой стороны колесницы. — Подпихни-ка меня, Джейк, — добавляет тот же голос чуть спокойнее. Затем и сама хозяйка голоса взгромождается на колесницу с помощью папы Эмили. Милли! Ясновидящая Милли!

Русал кидает на нее злобный взгляд.

— Ты что, не знаешь, кто я такой? — его голос рокочет, как раскаты грома.

— Конечно, знаю. Вы Нептун, — бойко отвечает она. — Но это…

— Морской царь! — громыхает он.

Милли обиженно поджимает губы.

— Да хоть Царь зверей, — отвечает она, выжимая подол своей длинной черной юбки. — Всё равно это не дает вам права спокойно наблюдать, как ваш драгоценный монстр пожирает невинного ребенка. — Уставившись Нептуну прямо в глаза, Милли вытягивает что-то из-под плаща. Это похоже на золотую подвеску. — Так вы собираетесь что-либо предпринимать? — громко спрашивает она.

Он смотрит на Милли, то и дело отвлекаясь на подвеску. Все вокруг молчат. Вдруг что-то меняется в его взгляде — как будто огоньки загораются в зрачках.

— Н-ну, я… — тянет Нептун.

Милли придвигается ближе.

— Даже самые великие из нас могут, если очень захотят, переменить свое решение, — произносит она негромко.

Тут позади меня слышатся всплески.

— Мэнди!

Это папа!

Тяжело дыша, он одной рукой хватается за плот, а другой прижимает меня к себе.

— Слава Богу, — бормочет он, и по щекам его текут слезы. Никогда не видела, чтобы папа плакал! — Мы должны что-то делать! — говорит он, задыхаясь. — Слишком много народу в воде; шлюпок не хватает; нам нужна помощь.

— Где моя жена? — пугается Джейк. Он тянется к Милли. — Заставь его отдать мне дочь, — хрипло просит он. — Обещай, что заставишь!

Милли сжимает его руку.

— Мы вернем ее, Джейк, — произносит она. — Обещаю.

Джейк, нырнув под воду, устремляется к кораблю.

Я отодвигаюсь от папы.

— ПОЖАЛУЙСТА! — кричу я. — Наверняка есть какой-то способ.

Нептун отмахивается от нас вилами.

— Отстаньте от меня, вы все, — говорит он. — Я САМ принимаю свои решения. И НИКТО из вас на меня не повлияет. И если я вдруг передумаю, то вовсе не потому, что вы меня убедили. Слышите?

— Да, да, конечно! — визжу я.

Милли, вздернув брови, прячет подвеску под плащ.

— Как скажете, — хмуро произносит она.

— Ну ладно, — говорит Нептун. — Есть еще один последний способ утихомирить кракена и спасти ребенка. Это древнее заклинание, которое никогда не использовалось.

— Почему? — спрашиваю я.

— Если оно подействует, моя власть над кракеном будет утрачена навсегда. Да и он уже не будет прежним. Станет вялым, бледным подобием прежнего морского чудовища. — Нептун с отвращением морщится.