Темный час - Яна Волкова

представляет? Какая уважающая себя супруга лорда будет одеваться самостоятельно? Или же рыцарь-командор настолько не любит свою жену, что подвергает ее такому унижению?

– А может, он заставляет эту ужасную великаншу прислуживать ей?

В тот момент, когда они заходятся смехом, изумрудная чешуя проступает на ее лице. Несколькими широкими шагами Моргана преодолевает оставшееся расстояние, поворачивая за угол, и останавливается перед обладательницами излишне длинных языков. Они вскрикивают, испуганные ее неожиданным появлением, и притихают под тяжелым взглядом. Крылья носа трепещут в такт дыханию, губы плотно поджаты. Выпрямив спину, Моргана возвышается над фрейлинами королевы Селесты подобно роковой скале. Сжимая руки в кулаки, она с огромным трудом начинает говорить, в голосе ее отчетливо слышится рычание:

– Продолжайте. Я хочу знать, что еще вы скажете.

И ее не волнует то, что они скажут о ней. Ее могут называть великаншей, ублюдком, бастардом – кем угодно, и это не найдет отклика в сердце. Моргана с самого детства возводила вокруг себя неприступные стены, и теперь острые языки не могут ранить ее. Но только не тогда, когда подобной грязью оскверняют родных для нее людей. Несмотря на то, что они с леди Эстель не так близки, Моргана никому не позволит оскорблять женщину, которая так заботится о ней.

Фрейлины молчат. От них пахнет пудрой, розовой водой и страхом.

Моргана источает опасность. Ее облик соткан из нее. Гидерийское наследие она скрывает за семью замками, но так ли просто скрыть драконью кровь? Приходится прикладывать неимоверные усилия, чтобы не потерять контроль над собой. Не дать другим повод считать себя дикаркой. Почувствовать опасность, которую она источает. Когда это касается ее семьи, в Моргане ярости столько, что хватит на армию – и еще останется.

– Что вы себе позволяете? – Осмелев, одна из фрейлин зло хлопает сложенным веером по своей ладони, обхватывая тот пальцами. – Вот так подкрадываться к нам! Еще и подслушивать! Такое поведение недостойно для белого рыцаря!

– То, что вы говорите о леди Эстель, еще более недостойно.

Они переглядываются, от тона ее голоса их бросает в дрожь. Безусловно, ни одна из этих леди не признает свою неправоту. Статус приближенных королевы дает им полную свободу слова – наедине, конечно же. Других свидетелей их разговора нет. Кто станет верить бастарду? Будь она трижды рыцарем Белого Ордена, их статус на порядок выше. Это осознание вновь придает им уверенности.

– Мы, – произносит вторая леди, раскрыв веер и изящно обмахиваясь им, – лишь делимся переживаниями о леди Ришар. Отношение ее супруга нас тревожит.

– В таком случае почему бы вам не высказать ваши переживания лорду Ришару, а не друг другу? Я уверена, рыцарь-командор с удовольствием послушает ваши ценные советы. Или заботы вашей хватает только на сплетни?

Возмущение, отобразившееся на их лицах, не пробуждает в ней сожаления или чувства вины. Моргана лишь шире разводит плечи, стремясь тем самым показаться еще больше, чем она есть. Фрейлины обвиняют ее в невежестве, грозят рассказать про оскорбления королеве. Одна из них весьма ощутимо тычет сложенным веером в ее плечо. Даже не пошатнувшись, гидерийка лишь кривится. Ставшие длиннее резцы выглядывают из-под верхней губы. Вдохнув поглубже, Моргана открывает рот, не желая больше слушать этот вздор, но ничего не произносит.

– Что здесь происходит?

Глубокий и звучный голос принадлежит Леону Мвету. Рыцарь широким шагом приближается к ним из дальней части коридора. Она чувствует, как его присутствие смущает ее, остужает гнев. Опустив плечи, Ришар взволнованным движением убирает волосы за ухо. В присутствии Леона от ярости ничего не остается – вернее, она прячется где-то в глубине, за крепкими ребрами. Фрейлины и сами смотрят на него настороженно. Они и подумать не могли, что встретят сына сенешаля в этой части дворца. Но разве это не прекрасная возможность повернуть встречу в свою сторону?

– О, сэр Мвет! – восклицает одна из фрейлин. – Вы не представляете, как же вы вовремя!

– Леди Фатио, – приблизившись, Леон прижимает ладонь правой руки к плечу левой, слегка склонив корпус в знак приветствия, – леди Шаванель, рад видеть вас обеих в добром здравии. Леди, – он поднимает взгляд на Моргану, дергая уголки губ в легкой улыбке, – рыцарь Ришар.

Слегка кивнув в ответ на его приветствие, Моргана старается сохранить бесстрастное выражение лица. Выпрямившись, Леон и сам становится более сдержанным. Сцепив руки за спиной, он смотрит на собравшихся в дворцовом коридоре женщин холодным взглядом. Ждет объяснений, которые леди Фатио охотно ему предоставляет – исключительно со своей точки зрения, разумеется.

– Мы с леди Шаванель как раз направлялись в покои Ее Величества, обсуждая дела государства, когда эта дикарка налетела на нас с угрозами! Неужели это поведение, достойное рыцаря Белого Ордена?

Эффект произведен нужный. Леон хмурится, устремляя на Моргану взгляд карих глаз. Светлые пряди падают ему на лоб, бросая тени на светлую кожу. Ришар встречает его взгляд смело. Она не станет прогибаться – даже перед ним.

– Нет. Все совершенно не так. Я шла в сторону покоев принцессы, когда услышала обрывки разговора леди Фатио и леди Шаванель. Они позволили себе предполагать вещи, касающиеся брака рыцаря-командора и его супруги, от которых кровь в жилах стынет. Скажите мне, сэр Мвет, кто давал им право осуждать их за то, о чем уважаемые леди не имеют ни малейшего представления?

Сказав это, Моргана впивается суровым взглядом в их изумленные лица. Леди Шаванель прекращает обмахиваться веером, а леди Фатио кривится так, словно бы ее вот-вот вытошнит. Теперь они смотрят на Мвета с совсем другим настроением. Ждут, что тот вот-вот встанет на сторону гидерийской суки. Только вот сэр Мвет – истинный сын своего отца. Маркус Мвет никогда не пойдет против Астерии – даже если разговор касается обычных сплетен.

– Не думаю, что все столь критично, рыцарь Ришар. Фрейлины королевы наверняка приходятся близкими подругами и леди Ришар. Они не станут желать ей зла. Но, леди, – теперь он смотрит на вновь принявшихся обмахиваться веерами женщин, – по ее реакции видно, что ваши слова показались падчерице леди Ришар излишне грубыми. Прошу вас, выражайте свое беспокойство впредь в более мягкой форме.

Моргану одолевают смешанные чувства. С недоумением глядя на Леона, она медленно переводит взгляд на фрейлин. Те, безусловно, остаются довольны подобным решением столь щекотливой ситуации. Если бы Моргане удалось доказать, насколько мерзкие вещи они говорили о рыцаре-командоре, то обеих ждали бы большие неприятности. Узнай королева Селеста, какие разговоры ходят о ближайшей ее подруге, и леди Фатио, и леди Шаванель тут же лишились бы титула фрейлины и были бы отосланы из дворца; как и