Безрассудная Джилл. Несокрушимый Арчи. Любовь со взломом - Пэлем Грэнвилл Вудхауз

так что я распознаю их уловки с закрытыми глазами. Вы и в мыслях ничего такого не держали, отвечаю!

Купюра музыкально похрустывала в руке у Нелли.

— Прямо не знаю, что сказать…

— Да все нормально!

— Тогда почему бы… Господи! Вы… У меня просто нет слов!

Фредди весело рассмеялся.

— Точно то же самое мне говорили сатрапы — то есть учителя — в школе!

— Вы уверены, что можете себе это позволить? — продолжала сомневаться Нелли.

— О, абсолютно!

Глаза девушки просияли под светом фонаря.

— Никогда не встречала таких, как вы! Не знаю, как вас и…

Фредди нервно переступил с ноги на ногу. Благодарности неизменно вгоняли его в тоску.

— Ладно, я потопал, — перебил он. — Надо еще домой заскочить, переодеться и все такое… Чертовски рад знакомству… ну, и так далее.

Отперев дверь своим ключом, Нелли задержалась на пороге.

— Куплю меховую накидку, — пробормотала она мечтательно.

— Вот и славненько, — подхватил Фредди. — идея что надо!

— А еще орешков для Билла!

— Что за Билл? — нахмурился он.

— Мой попугай.

— А, тот самый старина Билл! Орешки — прямо в точку. Ну, пока!

— До свидания! Так мило с вашей стороны…

— Да ладно, чего там! — поежился Фредди. — Будете в наших краях…

— Вы ужасно добрый! Что ж, прощайте.

— Пока-пока!

— Может, когда-нибудь еще встретимся…

— Как же, непременно!

По ступенькам зашелестели легкие шаги, и щеки Фредди коснулось что-то мягкое и теплое. От неожиданности он отпрянул, глядя, как Нелли Брайант исчезает за дверью.

— Господи!

Фредди потрогал щеку, охваченный смущением и вместе с тем восторгом. Внизу кто-то кашлянул, и он резко обернулся. Из крошечного дворика перед полуподвалом смотрела горничная в перепачканном чепце, кокетливо сбитом на ухо. Встретив ее любопытный взгляд, Фредди жарко зарумянился. Казалось, горничная вот-вот захихикает.

— Проклятье! — тихо буркнул он и поспешно зашагал по улице.

Он вдруг подумал, не сглупил ли, разбрасываясь деньгами перед малознакомым человеком. Но тут вспомнил сияющие глаза Нелли и решил: нет, нисколько! Пусть сгоряча, но сделал все правильно. Такого рода причуды Фредди категорически одобрял. Шикарный поступок, да и только!

2

Когда Фредди и Нелли ушли, Джилл уселась на низкую табуреточку и стала гадать, глядя в огонь, на самом ли деле дядю Криса что-то тревожит, не ошиблась ли она. Откуда вдруг такая тяга к путешествиям? До сих пор он, напротив, вел себя, как добродушный ленивый кот, наслаждаясь уютом, который сегодня столь красноречиво обличал.

— Милая девушка, — заметил дядя Крис, встав у камина на своем привычном месте. — Кто такая?

— Какая-то знакомая Фредди, — ответила Джилл дипломатично. Ни к чему тревожить дядюшку подробностями сегодняшних событий.

— Очень милая… — Он достал портсигар. — Хорошо, что нет нужды спрашивать у тебя разрешения, — заметил он, кивая на сигару и прикуривая. — Помнишь, Джилл, как давным-давно, когда ты была маленькая, я пускал тебе дым в лицо?

— А как же! — улыбнулась она. — Говорил, что приучаешь меня к семейной жизни. Мол, только те браки счастливы, где жена не против табачного запаха. Ну и кстати, потому что Дерек дымит не переставая.

— Ты очень любишь Дерека?

— Конечно. Тебе ведь он тоже нравится, да?

— Чудесный малый, просто золото. К тому же при деньгах — это очень кстати… — Дядя Крис энергично пыхнул сигарой. — Как нельзя кстати! — Он задумчиво оглядел комнату. — Приятно знать, что ты выходишь замуж по любви, да еще и недостатка ни в чем знать не будешь.

Взгляд его упал на Джилл и слегка затуманился. Когда-то ее появление разрешило важную проблему в его жизни. Перспектива брака всегда его пугала, однако у женатых людей бывают дочери, а это очень приятно. Он всегда хотел иметь дочку, умницу и красавицу, которой мог бы годиться и вывозить в свет, и вот судьба подарила ему племянницу, причем как раз нужного возраста!

Маленький ребенок утомил бы дядю Криса. Детей он любил, но они чертовски шумные, а джем предпочитают употреблять как украшение. Прелестная девочка четырнадцати лет — совсем другое дело, и когда ее мать умерла через год после смерти отца и оставила Джилл на попечение дяди, они сразу нашли общий язык. Он наблюдал, как воспитанница растет, с радостью и легким недоумением — уж очень быстро она росла! — и с каждым годом ее сумбурной жизни любил племянницу все больше.

— Славный ты у меня… — Джилл подняла глаза на стоящего рядом дядю и погладила его по брючине. — Как тебе удается такая идеальная складка? Я тобой горжусь!

Наступила пауза. На честном лице дяди мелькнула тень смущения. Слегка кашлянув, он потянул себя за ус.

— Боюсь, я этого не заслуживаю, моя дорогая, — вздохнул он. — Ничтожный я человек.

— О чем это ты? — вскинулась Джилл.

— Да, ничтожный! — с силой повторил он. — Твоя мать ошиблась, доверив тебя мне. У твоего отца здравого смысла было побольше. Он всегда говорил, что я непутевый.

Джилл вскочила с табуретки, теперь уже не сомневаясь, что дядю и впрямь что-то тяготит.

— В чем дело, дядюшка Крис? Что-то случилось, да?

Он отвернулся, чтобы стряхнуть пепел с сигары, а заодно собраться с духом. Дядя Крис был из тех редких беспечных натур, что стараются не замечать ударов судьбы, пока те не явятся со всей ужасающей наглядностью. Он жил минутой, и, хотя за завтраком дела были столь же плохи, утратил свою жизнерадостность только сейчас, когда остался с Джилл один на один. Он терпеть не мог испытаний, а как раз оно ему и предстояло.

До этой минуты ему удавалось отвлечься от беды, которая тяжким грузом легла бы на сердце любого другого, а в ответ на ее попытки напомнить о себе его разум отключался, словно телефон. Тем не менее, дядя Крис сознавал, что рано или поздно грозный голос судьбы придется выслушать. Теперь этот момент настал.

— Джилл…

— Да что такое?

Дядя снова умолк, соображая, как лучше изложить то, что необходимо сказать.

— Джилл, не знаю, в курсе ли ты этих дел, но сегодня на фондовой бирже случился обвал. Иными словами…

Джилл расхохоталась.

— Еще как в курсе! Бедняга Фредди ни о чем другом говорить не мог, пока я не заставила. Сегодня явился совсем никакой, только и твердил, что его ободрали на каких-то «Объединенных красках» — фунтов на двести разом! — и проклинал своего приятеля, что присоветовал ему играть на марже.

Дядя Крис мрачно откашлялся.

— Боюсь, у меня дурные вести, Джилл, — начал он. — Я тоже вложился в «Объединенные краски»… — Он потеребил усы. — И серьезно проиграл. Очень серьезно…

— Фу, негодник! Знаешь же: тебе нельзя играть в азартные игры.

— Крепись, Джилл! Я… я… дело в том… ладно, не