Наука любви и измены - Робин Данбар

Сколько бы мы ни отрицали важную роль фигуры, факт остается фактом: подсознательно мы реагируем на сигналы от представителей своего пола ничуть не меньше, чем от противоположного. Дуг Кенрик и его коллеги показывали участницам своего эксперимента фотографии женщин-моделей, а потом отмечали уровень их настроения до и после просмотра. Настроение женщин после просмотра фото значительно падало: они гораздо ниже оценивали собственную внешность. Сходным образом, после того как мужчинам показывали фото тех же самых женщин-моделей, они находили своих жен значительно менее привлекательными и выказывали большее недовольство своими супружескими отношениями.

Заодно выяснилось, что расхожее мнение о рослых красавцах-брюнетах не так уж далеко от истины. Во всяком случае, в том, что касается роста, все обстоит именно так. Мы с Богуславом Павловским проанализировали биографические данные 4419 польских мужчин из города Вроцлав и выяснили, что более высокие мужчины чаще оказывались женаты и имели больше детей, чем низкорослые, при постоянстве таких факторов, как уровень образования и место рождения. Сходное соотношение между ростом и количеством детей обнаружилось и в изученной группе из 1950 курсантов престижной американской военной академии в Вест-Пойнте (хотя в этом случае большее количество детей соответствовало большему количеству браков). Позднее Дэниел Неттл попытался выявить такое же соотношение для масштабной выборки британских мужчин (на примере национального статистического замера детского развития за 1958 год, охватившего всех детей, родившихся в Англии и Уэльсе в течение одной недели марта 1958 года), однако не смог; зато он обнаружил взаимосвязь между ростом и семейным положением, что в традиционном обществе, где не применяются средства контрацепции, безусловно сказалось бы на количестве детей.

Похоже, женщины и в самом деле явно предпочитают более рослых мужчин. Это подтверждает, в частности, и наше исследование, опиравшееся на выборку польских мужчин. Выяснилось, что существует долговременный тренд соотношения между ростом мужчин и численностью их потомства. В годы Второй мировой войны Польша потеряла больше мужчин в пересчете на душу населения, чем любая другая европейская страна. В результате, когда подростки, пережившие войну, в течение следующего десятилетия вошли в брачный возраст, выбор у женщин был не слишком велик. А потому в тот временной период свидетельства о том, что женщины предпочитают более высоких мужчин, были ничтожны. Однако в каждое последующее десятилетие, вплоть до 1980-х годов, эффект таких предпочтений проявлялся все ярче и ярче: ведь постепенно женихов у каждой женщины становилось все больше.

Когда же Неттл обратился к статистическим данным по росту женщин в Соединенном Королевстве из выборки, охватывавшей когорту рождения того же 1958 года, обнаружилась иная картина. Получилась на удивление горбатая кривая, которая показывала, что самые низкорослые и самые высокие женщины произвели в течение жизни гораздо меньше детей, чем женщины среднего роста. Средний рост женщин из этой выборки составлял 163 см, а рост наиболее плодовитых женщин – 150 см. Закономерность наблюдалась даже после того, как были учтены такие показатели, как социально-экономическое положение и частота перенесенных серьезных заболеваний (поскольку эти факторы соотносятся с ростом женщин). Причина пониженного чадородия у женщин, оказавшихся на противоположных концах шкалы роста, видимо, заключалась в том, что очень рослые и, наоборот, очень низкорослые женщины гораздо реже выходили замуж или состояли в длительных отношениях с мужчинами, чем женщины среднего роста. Это наводит на мысль о том, что люди в действительности подвергаются противоречивому давлению отбора: женщины предпочитают более рослых мужчин, а вот мужчинам больше нравятся не слишком высокие женщины. Таким образом, стабилизирующий отбор сохраняет наш средневидовой рост более или менее постоянным и препятствует тому, чтобы шальной естественный отбор изменил эту картину, превратив нас в коротышек или дылд.

Однако есть у такого явления, как ухаживание, и оборотная сторона. Недавнее исследование показало, что общение с противоположным полом ослабляет у мужчин (но не у женщин!) когнитивную функцию. Опыт проводили в форме обычного упражнения на память: испытуемым показывали на компьютерном мониторе ряды букв, а потом просили сказать, в каждом ли случае последняя буква совпадала с предпоследней. Посередине задания им предлагалось сделать перерыв в комнате, где в течение нескольких минут их занимал разговором кто-нибудь из товарищей – мужчина или женщина. Когда испытуемые возвращались к компьютерам и продолжали выполнять задание, те мужчины, которые разговаривали во время перерыва с женщинами, справлялись с заданием гораздо хуже, чем те, кто беседовал с мужчинами, причем справлялись тем хуже, чем симпатичнее (по их оценке) была собеседница. У женщин, участвовавших в эксперименте, подобного эффекта не обнаружилось. Увы, получается, мужчина при виде хорошеньких девушек и правда склонен терять голову.

Лица в толпе

Мужчины и женщины демонстрируют поразительное постоянство в предпочтении соответственно мужественных лиц у мужчин и женственных лиц у женщин, причем такие предпочтения не знают ни культурных, ни национальных границ. Дейв Перретт из университета Сент-Эндрюз профессионально изучает такое явление, как привлекательность человеческих лиц. Он и его студенты разработали весьма хитроумные компьютерные программы, позволяющие составлять искусственные изображения лиц, в которых усреднены черты лиц множества представителей одного пола, а затем привносятся другие черты, которые придают им более мужественный или женственный вид. Черты, пользующиеся у обоих полов предпочтением, достаточно отчетливы: женщинам (и в некоторой степени мужчинам) больше нравятся мужчины с мужественными лицами (массивный подбородок, широкие скулы, выступающая нижняя часть лица, большие глаза, выдающиеся надбровные дуги, более смуглая кожа – все эти черты формируются под воздействием высокого уровня тестостерона). У женщин и тем и другим нравятся более женственные лица (небольшой подбородок, тонкая верхняя губа, менее выдающиеся надбровные дуги, узкие скулы, не такие большие глаза и более светлая кожа). Программа позволяет постепенно менять лицо, делая его более женственным и менее мужественным, а потом наоборот, просто корректируя нужные признаки в том или другом направлении.

Тестостерон, вызывающий такие изменения черт, которые позволяют уверенно отличать мужское лицо от женского, – довольно дорогое удовольствие: он увеличивает нагрузку на иммунную систему и тем самым снижает иммунитет. Поэтому мужчины с повышенным уровнем тестостерона менее устойчивы к инфекциям. В этом смысле мужественные черты лица служат безошибочным признаком хорошего качества генов, так как свидетельствуют о способности организма справляться со всеми нагрузками, которые влечет за собой выработка большого количества тестостерона. По сравнению с мужскими лицами женские лица более неотеничны (то есть ближе к младенческим). У младенцев совершенно особое строение лица: высокий лоб и укороченная нижняя часть лица. По мере того как мы растем, наши лица постепенно меняют форму и становятся прогнатическими – иными словами, нижняя челюсть опускается и начинает выдаваться вперед. Отношение расстояния между глазами и макушкой к расстоянию между глазами и подбородком очень велико у младенцев (ведь у них почти всю голову занимает мозг), но с возрастом этот показатель неуклонно снижается. По достижении половой зрелости черты лица у мужчин меняются быстрее, нижняя часть лица удлиняется, и появляется более тяжелый и угловатый – мужской – подбородок.

Изучая женские черты лица, Дуг Джонс измерил различные его пропорции, обобщил в единый сводный индекс, а потом соотнес его с возрастом, чтобы получить соотношение формы лица с возрастом. Затем он использовал полученную формулу, для того чтобы исходя из возраста женщины прогнозировать, какие примерно черты лица у нее могут быть. Сравнивая эти прогнозируемые формы с действительными формами, он получал простой индекс относительной неотении. Когда испытуемых из пяти различных культурных групп попросили оценить женские лица по степени привлекательности, обнаружилось, что оценка женской привлекательности возрастала по мере того, как увеличивалась разница между прогнозированным и действительным возрастом: проще говоря, женщины, которые выглядели моложе своих истинных лет, были сочтены более привлекательными. Далее Джонс проанализировал лица журнальных моделей. По сравнению со стандартной кривой графика, отражавшего отношение черт лица к возрасту, лица этих женщин соответствовали лицам семилетних детей. Кукольные личики журнальных красоток были чрезмерно неотеничны. Вообще неотения черт воспринимается как признак юности и, возможно, выработалась в результате того, что мужчины всегда предпочитали женщин с более юными или моложавыми лицами. Тем же, возможно, объясняется такое прискорбное явление, как педофилия.