Пока смерть не заберет меня - Светлана Крушина

— Сию секунду! — пообещала Аврора и полетела выполнять распоряжения. Красно-белые полы халатика летели за ней следом.

А ночью, едва я лег, она бесшумно выступила из-за ширмы, призванной обозначать границы отведенной мне «комнаты», яркой тропической птицей порхнула к кровати и, не успел я, онемевший от изумления, и глазом моргнуть, оказалась лежащей у меня на груди. При свете ночника в изголовье можно было разобрать, что на ней все тот же коротенький шелковый халатик, под которым нет абсолютно ничего.

— Что за шутки? — прошептал я, тараща на нее глаза.

— Ты такой хорошенький, — ответили ее смеющиеся губы. — Что же делать бедной девушку, если против твоих чар невозможно устоять!

Я не знал, как себя вести и что делать. Деваться от гостьи было некуда, да не очень-то и хотелось; поэтому я рассудил — ее затея, пусть она и проявляет инициативу. Бесстыдница же уселась на меня верхом, распрямляясь, и распахнувшиеся полы халатика обнажили груди той формы, которую можно увидеть у античных статуй и красавиц с полотен старых мастеров; круглые девичьи коленки стиснули мои бедра. Смуглая кожа была нежная и гладкая, без единого изъяна — ни прыщика, ни царапинки, даже поры, и то не разглядеть! Я закусил губы, чтобы не застонать. Не хватало еще, чтобы Алан нас услышал! Лишь много позже пришло соображение, что именно он соблазнительницу и заслал. Может быть, даже в качестве подарка на второй день рождения. Авансом.

…Так сложилось, что прожив на свете двадцать один год, с женщиной я был лишь однажды, да и то старался не вспоминать тот случай. Поэтому можете себе вообразить, каким острым было наслаждение от нежданной-негаданной близости с Авророй. Да и она расстаралась. Видимо, я действительно ей нравился.

Когда Аврора собралась уходить, я не хотел отпускать ее, но она со смехом отвела мои руки:

— Не все сразу, малыш, не все сразу.

Она ушла, но ни злая луна, ни тоскливые предчувствия не тревожили меня до самого утра.

* * *

Следующую неделю я жил обычной жизнью, за тем исключением, что вечера неизменно проводил с новыми знакомыми — Алан настаивал на этом особо. Днем я ходил на лекции, а вечером убегал к нему. Ребята-сокурсники удивлялись, где я пропадаю, и засыпали меня вопросами. Особенно любопытствовал Василь. Но однажды вечером он увидел меня с Авророй, и все вопросы отпали сами собой.

— Так и сказал бы, что с девчонкой встречаешься, — смеясь, сказал он на следующий день. — А то нагнал таинственности, навел тень на лунный день. Как девочку зовут?

— Аврора. И мы… не встречаемся.

И сам не знаю, зачем вдруг вздумал отпираться. Вот и Василь не поверил, похлопал меня по плечу и подмигнул:

— Да ладно, ладно. Чего тут стесняться? Не маленькие уже. Только пригласи ее как-нибудь к нам, познакомимся, ага? Или боишься, что уведем?

Ха, хотел бы я посмотреть, как он будет «уводить» Аврору. Пожалуй, только ради этого стоило ввести ее в нашу студенческую компанию. Но пока было не до того.

Каждый день Алан знакомил меня с новыми людьми из своей группы. Старших носферату, кроме него самого, было только двое, мужчина и женщина, остальные три-четыре десятка — слабосильные вампиры типа Лорены и Авроры. Последняя, кстати говоря, так и не призналась, сколько ей на самом деле лет; на мой прямой вопрос она рассмеялась и сказала:

— Давай притворимся, что мне девятнадцать, недурной возраст, правда?

Но у меня осталось ощущение, что она и на самом деле не очень старый вампир, гораздо моложе Лорены.

Все вампиры из группы Алана, включая носферату, казались спокойными и рассудительными, под стать своему лидеру. Все жили своей жизнью, как обычные люди, и не испытывали, по-видимому, ни физического, ни морального давления со стороны Алана. Вообще вокруг него не ощущалось такой атмосферы паранойи и всеобъемлющего ужаса, какую генерировал вокруг себя Лючио. Новые знакомства вселяли в меня оптимизм, будущее представлялось исключительно в радужных тонах, и я откровенно уже радовался, что доверился именно Алану. Я расслабился настолько, что считал предостережения Кристиана сказками, которые годятся только на то, чтобы пугать ими маленьких детей. Поразительно, до чего я тогда был наивен! Увы, меня совершенно сбило с толку отсутствие всякого дискомфорта, вызванного привязыванием к хозяину-носферату. Мне и в голову не приходило, что отличное самочувствие обусловлено в бОльшей мере тем, что я общался с Аланом ежедневно. Первые же две ночи после ритуала привязывания вспоминались как дурной сон, не более того.

К Авроре я и вовсе начинал испытывать едва ли не теплые чувства. Между нами случилось еще несколько моментов близости, и всякий раз она была так мила и очаровательна, что невыносимо тяжело было отпускать ее. Мне так нравились ее маленькие ножки, что я готов был ночи напролет целовать их, а от ее детской, с ямочками на щеках, улыбки сердцу становилось солнечно. Я даже бросил напоминать себе, что она не человек и, может быть, по возрасту годится мне в бабушки. Да, не человек, ну и что? скоро и я стану таким же, как Аврора. А возраст так и вовсе понятие относительное. Выглядела-то она, да и вела себя, совсем как молоденькая девчушка.

Полагаю, Алана забавляла моя безмятежность; он не делал ничего, чтобы рассеять мои радужные иллюзии. Он выжидал, подгадывая момент, когда бы мог сокрушить меня одним ударом. Он внимательно следил за мною, как хищник следит из засады за своей жертвой, впитывая каждое слово, каждый жест, каждую мысль, чтобы понять, каким образом можно уязвить меня сильнее. А я, дурень, ничего не замечал, и с каждым днем все яснее открывался перед ним.

По истечении недели Алан заявил, что пора завершить начатое. Но даже приближение решающего момента не могло поколебать моей идиотской веры в безоблачное будущее.

В приподнятом настроении я приехал к нему на квартиру; он уже ждал, с ним были двое старших носферату, Кати и Грегор. Ради торжественного события Алан даже сменил свои вечные джинсы и футболку на белую рубашку и строгие классические брюки — этот наряд шел ему бесподобно. Правда, других приготовлений я не заметил; не было ни ритуальных кинжалов, ни пентаграмм, ни свечей — ничего такого. Квартира выглядела совершенно обыденно.

Очень хотелось увидеть Аврору, но как раз ее на торжественное мероприятие и не пригласили. Зато в углу на диване, откинувшись на подушки, дремала незнакомая девушка в сползшей с плеча легкой шелковой блузке.

— Кто это? — удивленно оглянулся я на Алана.

— Главный номер сегодняшней программы, — улыбнулся тот. — Сосуд, или, если угодно, ритуальная чаша, которую тебе предстоит осушить, дабы завершить превращение. Не бойся, она не почувствует боли. Она вообще ничего не почувствует.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});