Бессмертный - Андрей Плеханов

– Яна... Просыпайся. – В горле его почему-то пересохло.– Пойдем мыться.

Голова его слегка кружилась. Янка шла по тропинке впереди, покачивая бедрами. На загорелой спине ее была светлая полосочка – от купальника. Наверное, она была самой обыкновенной девушкой – каких много было в его жизни. Но сейчас Демид не мог представить себе кого-нибудь лучше ее.

"Влюбился?" – спросил он себя.

И ответил: "Да".

Они зашли в предбанник. Золотистая кожа девушки слабо светилась в полумраке. Она нерешительно стояла, теребя молнию на брюках.

– Ну что, раздеваться?

– Конечно. В штанах мыться будешь?

Демид уже скинул с себя всю одежду. Он чувствовал особое, дрожкое возбуждение от собственного обнаженного тела. Яна отвела взгляд, соски ее напряглись и затвердели, выдавая волнение.

– Янка, иди сюда.

Яна сделала шажок и прижалась к Демиду, закрыв глаза. Дема осторожно дотронулся губами до ее щеки, вдыхая нежный цветочный запах. Яна обняла Демида за шею и провела язычком по его шершавым губам. Дема почувствовал, как острые кончики ее грудей заскользили по его коже. Он поцеловал ее и губы ее ответили с неожиданной страстью. Янка расстегнула пуговицу и переступила через упавшие джинсы. Рука Демида скользнула по гладкому бедру девушки.

– Янка, милая моя... Ты – самое лучшее, что Бог создал на земле.

Яна захватила теплым ртом ухо Демида и укусила его. Он почувствовал, что уже не может справиться с охватившим его возбуждением.

– Я хочу тебя...

– И я... – Она охватила его ягодицы руками и прижала его к себе.

Он думал, что это произойдет по-другому... Цветы, шелковая простыня... Нет, он уже ни о чем не думал. Он просто проникал в нее все глубже и глубже. Он слился с нею. Он стал с ней единым целым. Единым движущимся целым.

– Хорошо... Еще, еще... – тело девушки обмякло и она потащила Демида на пол.

* * *

Они расслабленно лежали на полу в предбаннике. Янка обняла Демида за шею и закинула на него ногу. Солнце, пробивающееся сквозь щели, раскрашивало спину и ягодицы девушки в светлые полоски. Яна медленно проводила коленом по бедру Демида, подаваясь к нему всем телом и заставляя блаженно щуриться. Кожа ее блестела от пота.

– Дема... Странно, правда?.. Что все это случилось? Так быстро. И так долго я этого ждала... Я знала, что это будет. С самого начала знала, как только тебя увидела. Я только думала – как же это произойдет? Помнишь, я в Москву уехала на две недели? Я там просто спать не могла – все вспоминала тебя – как ты бежишь по обочине, я вижу твою спину, я еще никогда не видела твоего лица, но уже знаю, что никогда его не забуду...

– Яночка, солнышко мое... – Демид улыбался. – Ты знаешь, мужчины любят глазами. Я смотрю на тебя, на твою изумительную, совершенную красоту, и не верю, что такое случилось со мной. Я – король воров. Я украл тебя – самый лучший, самый драгоценный камень на свете.

– У кого украл?

– У всех. Я украл тебя и спрятал здесь. И не отдам никому. Я спрячу тебя в сейфе, и буду вынимать тебя тайком, и рассматривать при магическом свете луны, и ты будешь только моей...

– Нет, так нечестно, – сказала Яна. – Я не согласна так – только глазами. Мне такой любви мало! И прятать меня не надо. Я без солнца не могу. Вот ты сам попробуй – поживи в сейфе. Там скучно. И мыши.

Она провела рукой по животу и на ладони ее остались разводы грязи.

– Надо было хоть после бани сделать это. Чистыми.

– Я думаю, что после бани мы еще раз это сделаем. И перед ужином. И после ужина, кстати, тоже можно попробовать...

– Дем, ты только не подумай, что я такая распутная. У меня вообще очень маленький опыт. Ну... В общем, это было у меня только один раз. С одним мальчиком в школе. Нам было очень любопытно попробовать, что это такое. Хотя и страшно.

– Ну, и как это было? – Демид ощутил укол бессмысленной ревности к этому далекому мальчишке. Небось, ездит на каком-нибудь навороченном "Ягуаре", в шортах до колен, рубашке навыпуск, с аккуратными бакенбардами, с непременной жвачкой во рту. Конечно, чего не жить в Канаде-то?

– Это было больно. И я не захотела больше. Хотя мне этот мальчик нравился.

– Симпатичный?

– Да так, ничего... Конечно, не такой красивый, как ты.

– Я – красивый? Да ты что! Ты посмотри на мою физиономию разбитую! – Дема покачал головой. Он никогда не считался красавчиком, вот уродом, случалось, называли.

– Ты красивый. У тебя особая красота – мужественная. Она в глазах, в шрамах на руках, в походке твоей странной танцующей. В манере разговора. Для меня ты – самый красивый.

– Спасибо... Как странно слышать от тебя комплименты.

– Дем, – Янка потупила глаза. – Мне понравилось. Это. Я не знала, что может так быть.

Поцеловала его. Медленно поднялась на ноги. На спине ее отпечатались доски пола красными полосами.

– Пойдем мыться. А то так и пролежим на полу все два дня.

Яна потянула дверь на себя, решительно сделала шаг вперед. И выскочила обратно, как пробка.

– Ой!!! Жарко! Здесь как в пекле!

– Вперед! – Демид подтолкнул ее в спину. – Не отступать! Это благородный пар. Все твои хвори разом вылечит. Залезай наверх!

Яна забралась на полок и обхватила руками колени. Глаза ее блестели в полумраке, на коже выступили крупные капли. Демид вытащил из таза распаренный веник и помахал им. Горячая волна возникла в воздухе, отразилась от стен и обдала Яну, едва не скинув с полки.

– Ты что, будешь бить меня этим страшным веником?

– Буду. Ложись на живот. Терпи. Привыкай.

Яна потянулась в кошачьем движении, томно выгнув спину. Дема провел рукой вдоль ее спины, и хлопнул по круглой попке. Девушка скользнула вниз и уткнулась лицом в ладони. Демид начал осторожно похлестывать веником, нагоняя жар. Яна жалобно стонала и ерзала при каждом хлопке. Кожа ее покрылась красными пятнами.

– Ой, Демка, больше не могу! Сейчас умру!

Она соскочила с полки и выпорхнула из бани.

Демид стоял в открытой двери и с восхищением смотрел на нее. Яна летела по лужайке как длинноногий грациозный зверек. Она с визгом плюхнулась в речку и вода вокруг нее закипела. Янка восторженно плескалась, прыгала и бултыхала ногами как большой голый ребенок.

– Ой, как хорошо! Демка, иди сюда!

Демид, покрываясь гусиной кожей, зашел по колено в прозрачный студеный поток. Яна прянула из воды как русалка, подняв столб брызг. Она прыгнула на Демида, обвив его ногами и чуть не удушив в объятиях. Они с шумом свалились в реку. Демид набрал воздуха и погрузился лицом в воду. Янка оседлала его и лупила кулачками по спине.

– Вот тебе, вот! Хотел меня живьем зажарить?

Дема медленно всплыл спиной вверх, не подавая признаков жизни.

– Дем, ты чего? Кончай дурачиться! Ну Демка! Ты что, утонул?

Дема хитро улыбнулся рыбешкам, снующим во взмученной глубине. Янка теребила его, пытаясь перевернуть на спину. Наконец она выволокла его на берег. Дема старательно изображал утопленника, стараясь не дышать. Руки его бессильно распластались по траве. Янка сильно хлопнула его по щекам. Голова Демида мотнулась, рот приоткрылся, приоткрытые глаза бессмысленно уставились в небо. Яна приложила ушко к его груди.

Сердце Демида предательски стучало.

– Ага. Хочешь меня обмануть. Я знаю, как тебя оживить!

Она уселась верхом на живот Демида и нежно потерлась о него шелковистым лоном. У самого лица Демида покачивались круглые груди с аккуратными розовыми кружками. Яна закрыла глаза, кончик языка блуждал по ее губам. Желание горячей волной прокатилось по телу Демида, он сделал глубокий вдох и выгнулся дугой. Девушка свалилась с него и засмеялась.

– Никогда не видела у покойника такой хорошей эрекции.

– Ты и мертвого можешь возбудить. Вернула меня с того света. Иди сюда...

Янка скользнула под него и они занялись самым простым делом на свете.

ГЛАВА 12

Демид запомнил эти два дня, как самые счастливые в своей жизни. Они собирали чернику и дурачились, размазывая ее синими пятнами по лицам. Они купались в речке до дрожи в теле и согревались в объятиях. Янка рисовала портрет Демида углем на конфетной коробке и хохотала, украшая его гусарскими усами и свиным пятачком. Дема свирепо гонялся за ней и валил на траву, собираясь растерзать за подлость. Они изучали друг друга, познавая каждый уголок тела. Они рассказывали друг другу самые сокровенные мысли и желания. Они совсем забыли о своих неприятностях, выкинули из головы мысли о далеком колдуне и его проклятии – казалось, ничто не может угрожать им в этом зеленом шелестящем мирке – таком светлом и беззаботном. Но паук на груди Яны существовал по-прежнему. Он заметно подрос, опустившись толстым мохнатым брюхом на сосок и тянулся лапами к шее.

На вторую ночь заклятие старого ведьмака напомнило о себе.

Вечером Яна притихла. Она печально молчала, съежившись в углу. К еде не прикоснулась.

– Яночка, солнышко, что с тобой? Ты себя плохо чувствуешь?