Эксперт № 29 (2013) - Эксперт Эксперт

Пак Чхан Ук

Фото: EPA

Усилия западного мира направлены, с одной стороны, на то, чтобы максимально продлить срок жизни, а с другой — сделать ее как можно более насыщенной. Тело человека превращается в машину для наслаждений. Нанесенный ему ущерб мыслится как ограничение свободы, при этом в первую очередь речь идет о свободе наслаждаться.

В западной интерпретации смерть обесценивает усилия, направленные на достижения материального достатка, вынуждая пускаться на ментальные ухищрения, которые позволяют придать подобного рода действиям хотя бы временный смысл. Западный человек мыслит себя по отношению к природе как демиург, тогда как восточная традиция предлагает рассматривать человека как часть природы. Отсюда совершенно иное восприятие акта смерти, это уже не персональный апокалипсис, это всего лишь проявление одного из законов природы, которые не могут быть несовершенными: жизнь и смерть сосуществуют друг с другом, и одно перетекает в другое. Смерть всегда где-то рядом. Тело — временная оболочка, которая рано или поздно придет в негодность. Память об этом, с одной стороны, отрезвляет и обостряет восприятие окружающего мира, с другой — заставляет бесконечно раздвигать все мыслимые пределы как в наслаждениях, так и в насилии.

Кровавый след Востока

Наибольший вклад в то, чтобы эстетика корейского кинематографа стала узнаваемой, в силу своей плодовитости (на его счету больше двадцати фильмов) внес Ким Ки Дук. Он был замечен критиками и фестивальной публикой сразу после того, как 2004 году показал в фильме «Остров», как может выглядеть процесс заглатывания человеком рыболовных крючков с их последующим мучительным вытягиванием вместе с внутренностями. С тех пор градус насилия и жестокости в его кинопроизведениях не ослабевал. Так, для фильма «Береговая охрана» он придумал сцену аборта, который солдаты делают без наркоза сошедшей с ума женщине, после чего та, истекая кровью, прыгает в аквариум и принимается откусывать головы плавающим там рыбам. В прошлом году он пережил триумф на Венецианском фестивале с фильмом «Пьета», в финале которого главный герой после ряда драматичных сюжетных перипетий, в приступе раскаяния за совершенные им неблаговидные поступки привязывает себя к днищу автомобиля. За руль, ни о чем не подозревая, садится женщина и отправляется в путь. Заключительные кадры фильма, получившего престижнейшего «Золотого льва», демонстрируют кровавый след, тянущийся вслед за автомобилем по бесконечной трассе.

Ким Ки Дук

Фото: EPA

Сила и слабость Ким Ки Дука в его стихийности. Он может то снимать по два фильма в год, успевая поставлять на каждый из значимых фестивалей по новинке, то вдруг останавливает свою профессиональную деятельность почти на три года, а затем триумфально возвращается. Коммерческий успех если и играет для него какую-то роль, то, скорее всего, второстепенную. В кино он пришел из живописи, где не успел снискать заметного успеха, хотя, судя по его высказываниям, на него рассчитывал.

Пак Чхан Ук и Ким Чжи Ун нацелены на коммерческий кинематограф и более последовательны в своей профессиональной карьере. Первый учился на художественного критика, в кино поначалу занимался самыми разнообразными видами деятельности, пока не скопил денег на первый фильм. Ким Чжи Ун — бывший театральный актер и режиссер. У обоих есть фильмы, которые сделали отличные кассовые сборы: у Пак Чхан Ука это «Объединенная зона безопасности» — корейский кассовый рекордсмен 2000 года, собравший 2 млн зрителей, у Ким Чжи Уна — вышедший в 2008 году комедийный вестерн «Хороший, плохой, долбанутый», который посмотрели больше 7 млн человек.

У них есть еще одно пересечение, которое, впрочем, нельзя счесть удивительным для режиссеров из одной и той же страны: им обоим приходилось работать с актером Чхве Мин Сиком. Причем оба режиссера поместили его персонажа в одну и ту же сюжетную коллизию. С интервалом в семь лет Чхве Мин Сику пришлось исполнять роль человека, которого настигает месть. И это не просто разовое воздание за грехи прошлого, это затяжной изощренный квест, в котором месть поступает ограниченными порциями, не позволяя жертве умереть слишком быстро и таким образом облегчить свою участь. Нет, объект мести погружается в атмосферу неизвестности: он не знает, кто и за что его преследует и почему его не лишают жизни сразу. Синхронно с Пак Чхан Уком аналогичное сюжетное пространство выстроил выходец из Малайзии Джеймс Ван в короткометражном фильме, снятом в австралийской киношколе. Учебный фильм чудом попал в руки голливудских продюсеров. В результате Вану не пришлось идти в Голливуд долгим окольным путем. Он попал в него напрямую и стал прародителем одной из самых успешных хоррор-франшиз 2000-х — «Пила», которая на сегодня выдержала производство семи фильмов.

Миа Васиковска, «Порочные игры»

Фото: Legion-Media

В «Олдбое» Пак Чхан Ук явил миру героя, который наполняется яростью до такой степени, что в нем не остается места для страха смерти, что в конечном счете делает его почти неуязвимым. Персонаж по имени О Дэ Су оказывается по непонятным ему самому причинам взаперти на целых пятнадцать лет. Все это время, подобно графу Монте-Кристо, он выскребает в стене своей тюрьмы отверстие в надежде однажды выбраться наружу. По иронии судьбы срок его заключения оканчивается как раз в тот день, когда О Дэ Су удается просунуть в проделанное им отверстие руку и ощутить капли дождя. Приходит время, и О Дэ Су ради мести возвращается в эту тюрьму, и тогда мы видим невероятную, снятую одним планом сцену поединка с толпой вооруженных палками наемников, которые беспомощно толкутся вокруг нападающего, кое-как вонзают ему нож в спину, что совсем не останавливает О Дэ Су, словно бы уже превратившегося в саму смерть, которая может без труда убить любого, вставшего на ее пути. Ким Чжи Ун вставил аналогичный эпизод в свой фильм «Горечь и сладость», где в основе сюжета также лежит история о мести. В ней поединку в формате «один против всех» предшествует сцена, в которой провинившемуся участнику мафиозной группировки перебивают молотком пальцы, а затем в проливной дождь закапывают живьем в могилу. Выбравшись из нее, жертва совершает символический акт преодоления смерти и тоже превращается в совершенное орудие мести.

В «Горечи и сладости» центрального персонажа играет едва ли не любимый актер Ким Чжи Уна — Ли Бён Хон. Ему же досталась главная роль в фильме «Я видел дьявола», а на роль его антагониста Ким Чжи Ун выбрал Чхве Мин Сика. И никого другого представить в этой маске практически невозможно. Чхве Мин Сик с пугающим совершенством играет абсолютное зло в человеческом облике. Его персонаж Чан Гён Чхоль будто бы рожден, чтобы совершать насилие безостановочно. Для него это единственный смысл существования на земле. Насилие настолько притягивает его, что на пути к нему он избавляется от страха и от боли. В отличие от классических голливудских маньяков он не пытается затеряться среди толпы или преобразиться хоть на мгновение в обычного человека. Он остается самим собой в любой ситуации, и ни смерть, ни правоохранительные органы его не берут. Для совершения зла ему не нужны специальные приспособления, маскировка или сверхспособности, он просто ни перед чем не останавливается.

Ли Бён Хон в фильме «Хороший, плохой, долбанутый»

Фото: Legion-Media

Персонаж Ли Бён Хона — специальный агент, у которого к Чан Гён Чхолю личные счеты: тот убил его невесту. Он берет отпуск, снимает с себя обязательства соблюдать служебный кодекс поведения и пускается в опасную игру. Он цепляет маньяку жучок, следит за ним и устраивает на него регулярные нападения. Из раза в раз они превращаются в беспощадные поединки, шансы умереть в которых есть у обоих. В какой-то момент зритель уже начинает терять опору под ногами и различать, кто из них на стороне добра, а кто — зла. Подобный эффект можно наблюдать и в «Олдбое», и там тоже очень скоро перестаешь понимать, кто из героев достоин твоего сопереживания. Персонажи-протагонисты, у которых изначально были «приметы добра», легко теряли их по ходу развития сюжета и пропитывались насилием, исходящим от противостоящих им злодеев. В таких случаях, сидя в зрительном зале, чувствуешь себя зажатым в тисках, не понимая, чего от тебя пытается добиться автор фильма. Неужели он хочет сказать, что и я, попади в аналогичные обстоятельства, буду вести себя так же? Похоже, что, как только эта мысль приходит зрителю в голову, он становится максимально близок к разгадке авторского месседжа. В случае фильма «Я видел дьявола» он сформулирован так: «Зло сидит внутри».