Леденцовые трости для Карамельки (СИ) - Полина Владимировна Корн

class="p1">Поразительно быстро меня толкнули в грудь и принялись молниеносно, острыми дергаными движениями, вставлять пуговички в прорези. Сейчас она гневалась. Мило хмурила лисьи бровки, сводя их на тонкой переносице.

— Ясно, — недовольно процедила Алина. — Просить не собираюсь! А эта ваша магия соблазнения, или чем бы ни была эта гадость… Это бесчестно!

И даже ногой притопнула. А потом снова толкнула в грудь, словно могла меня сдвинуть крошечными сжатыми кулачками. Несколько прядей огненных волос выбились из пучка, подсвеченные солнцем, на лбу малышки выступила испарина, и даже грудь до ключиц заиграла на солнце. Противостояние далось ей нелегко, но если она думает, что теперь я играючи отступлюсь от нее, то она очень сильно ошибается.

В ответ я сжал ее кулачки и наклонился, сорвать против воли очередной поцелуй. Мягкие губы шевельнулись, отвечая на него. Слизнул каплю крови, заодно залечил крошечную ранку, и резко остановился, быстро прерывая контакт, пока окончательно не потерял голову.

— Моя магия перестала действовать. Сейчас ты ответила мне сама, рыженькая, — залюбовался на удивленные глаза. В ореховом взгляде вместо страха или гнева плескалась растерянность, и, пожалуй, это выражение мне нравится гораздо больше. Положу его в свою копилку гримас Алины. Но на первом месте все равно останется та, с прошлой ночи, когда она прикрывала длинные ресницы и судорожно дышала, кончая от моего языка. Я бы с удовольствием повторил этот опыт.

— Подлец! — прошипела она рассержанной кошкой. — Уходи! Вали прочь! Клубничка, бей гада!

Я лишь рассмеялся, однако решил откланяться, когда фамильярка испуганно выглянула из пространственного кармана. Малышка сдвинула бровки, вторя хозяйки, с явным намерением защитить полубогиню.

Надо им дать время поладить, а Алине немного привыкнуть к обстановке. Да и к брату зайти будет не лишним, раз он здесь появлялся. Продумаем дальнейшую стратегию завоевания нашей малышки, а заодно и улучшения погоды на Парласе.

— Удачи, рыженькая. Еще встретимся. Заходи, ты знаешь где меня найти.

— И дверь закрой за собой, извращенец! — крикнула она вдогонку.

Конечно, пользоваться телекинезом я не стал. Иначе малышка попросту не выберется с кухни, а ее фамильяр еще недостаточно окреп, чтоб полноценно использовать магию. Для этого Алине придется начать получать веру, местную божественную валюту. А вот размяться вместе с Розаилом показалось хорошей идей. После столь страстного развгора нужно немного охладиться. Я хитро прищурился по пути к его комнате. Окна кухни как раз выходят на тренировочную площадку, построенную специально для надсмотрщиков. Нам стоит действовать быстро, если находится нарушитель, божественные силы порой способны на очень и очень многое. Конечно, ни один из преступников не сможет конкурировать со Всесильным, да и не честно такое случается. Но тем не менее, у нас в кодексе не зря прописаны ежедневные тренировки.

— Идем, тюфяк, хватит разводить снег, — я вынес дверь в кабинет брата с ноги, чувствуя небывалый подъем настроения. — Покрасуемся перед девчонкой.

Однако, то, что увидел повергло меня в шок.

Небольшое помещение заливала Белая Мгла. Словно сгустившееся в сливки молоко, абсолютно непрозрачное, она поднималась над столом, поглотив брата почти на половину. У него снова случился приступ. Я сцепил зубы и шагнул в белесую субстанцию, морщась. Ощущения, прямо скажем, не самые приятные для темного синха. Противоположная сильная стихия. Будь на моем месте другой Надсмотрщик, уже бы блевал, ползая на коленях, но я лишь сильнее вдохнул и сделал несколько быстрых движений.

— Брат, ты снова! — сжал его плечо. — Ты же не сможешь ее увидеть теперь по меньшей мере неделю! — звонкий шлепок по твердой, как камень щеке. И резкий поворот головы Розаила. Черт! Никакого зрачка, сплошное белое зарево вместо глаз! Этот приступ даже сильнее предыдущих!

Глава 9. Безумие

Розаил Шасс

Контроль… Слетел. Лопнул мыльным пузырем, подхваченным порывом сильного ветра, порожденного моей же силой. Парлас отзывался на мучения связанного с ним бога. Всесильный… так прозвали меня не просто так.

Я поспешно отвернулся от девчонки, ощущая, как стремительно трещат по швам стены, спасающие меня от окончательного безумия последние годы. Как закаменевшее тело рвется в бой, сжигая острым чувством неудовлетворения. Если она увидит сколь сильно мое желание, испугается еще сильнее, возненавидит окончательно…

Ожидания, что после мелкого ночного глотка необходимой крови, отпустит — не оправдались. Мне было мало.

Недостаточно нескольких жалких капель. Я хотел большего. Гораздо большего. Например, чтоб она, вместо того, чтоб сверлить мою спину недоуменным взглядом, шагнула ближе, положила крохотные прохладные ладошки на горячую кожу, слегка остудив ее, прильнула бы всеми изгибами, и стояла так долго. По меньшей мере несколько часов. Возможно, тогда… я бы смог надышаться ей, хоть чуть-чуть. Но этот сладкий аромат сводил с ума. Я задержал дыхание и поспешно скрылся на вершине башни, плотно закрыв дверь.

Лучше бы я вообще не выходил из кабинета и дальше занимался самым опасным занятием в мире: проигрыванием в голове того, что случилось ночью! Тогда, это все осталось бы просто в болезненных фантазиях. Другое дело дышать с ней одним воздухом. Видеть глаза, и страх, стремительно растущий по экспоненте в ее ореховых радужках нежного коричневого оттенка.

Вздохи малышки не собирались выветриваться из мозгов. Наоборот, мокрый, всклокоченный утенок, столь милый вначале и столь же сексуальный в конце, самозабвенно отдающийся нам под воздействием температуры, слегка сместившей грани дозволенного, поселился в черепной коробке плотно и основательно. Ее образ вытаскивал из меня остатки былой возможности к самоконтролю.

Зашел в свои покои, надеясь хотя бы взглянуть на утёнка утром, но девушки там уже не было. Зато моя постель, смятая и хранящая ее запах никуда не делась. Здесь я первые понял: приступа не избежать.

Они иногда случались и прежде, до встречи с избранницей. Особо кучные, густые тучи заволакивали небо Парласа, начиная гонять воздушные массы по поверхности, покорные мой безумной воле, подчиненные силе, необходимой куда-то выплеснуться. Боги недовольно сетовали на условия, но многие из них понимали мои чувства.

И я сознательно спустился вниз, чтоб взглянуть на малышку, и не менее осознанно вернулся в башню, чувствуя, как Белая Мгла стекает с пальцев молочными каплям. Концентрированная божественная сила. Дар, всегда готовые отнять способности и наградить ими, проклятие, неизменно связавшее меня с нашим миром, навалив на плечи огромную ответственность, которую я безропотно нес долгие столетия. Но не сейчас.

Мне стало противно от самого себя. Если бы… Если бы я был свободен как брат. Я бы давно уже сорвал с пухлых губ не один поцелуй, а может, осмелился и на большее. Ведь от моей страсти не станут взрываться спящие вулканы