Леденцовые трости для Карамельки (СИ) - Полина Владимировна Корн

моему мнению его совсем не уродовали.

Девушка вспыхнула сильнее. Попятилась к столешнице, невольно облокотившись на прохладный камень.

— Нет, — хрипло ответила она. Далее последовал упрямый взгляд. — Не говорили.

Глава 8. Шрамы

Анаил Шасс

— Сильно нужно раздеться? — неожиданно спросила Алина, мучительно вцепившись пальцами в край столешнице. Ее тело отчаянно сопротивлялось магии, я знал, что так будет. Любое желание расслабляет, снимает с разума ограничительные блоки и все, о чем можно думать — это как освободить себя от томительного ожидания.

— Я уже многое видел, — напомнил девушке, стоящей напротив с покрасневшим лицом. На розовых щечках выступили веснушки, особенно ярко выделяясь коже. Красиво. Будто россыпь камней на белом песке возле местного озера. Нужно будет обязательно сводить ее туда, когда погода наладится. В последнем я не сомневался, мы с Розаилом сможем найти общий язык с избранницей, это лишь вопрос времени. Однако, пусть процесс будет безболезненным для рыженькой, обиды плохо влияют на отношения.

На ее лице отразилась долгая борьба с самой собой. По некой причине именно обнажение кожи вызывает у нее жужжащее чувство беспокойства, а в перспективе — страха.

Я шагнул ближе, а после настороженного взгляда, примирительно поднял руки ладонями вверх, сдаваясь. Я не опасен.

Она судорожно вздохнула.

— Позволь свою руку? — попросил.

Девушка протянула мне подрагивающую кисть. Ее пальцы были ледяными. Я рефлекторно растер их в ладонях, согревая. Алина сильнее закусила губу. Так бы и слизал эту алую бисеринку, покатал на языке… впрочем. Поднял тонкую ручку к своему лицу, мельком отметив наличие пары веснушек даже на ее пальцах. Коричневатые точечки буквально молили прикоснуться, что я и сделал. Склонился и чувственно коснулся одной из них губами, стараясь не напугать девушку. Изящное запястье дрогнуло, на забирать руку она не стала, лишь глаза прикрыла и дышать стала глубже.

— Видишь, ничего страшного. У тебя нежные пальчики и бархатная кожа, к которой так и хочется прикасаться, — я снова пробежался по ним, согревая потеплевшую ладонь. — Я знаю, тебе сложно. Все здесь непривычно и незнакомо. И все же… попробуй понять одну вещь. Ты — наша избранная пара. Второй такой нет нигде и не будет. Мы так долго ждали тебя, что немного перегнули палку, но согласись, ты бы не дала разрешения на чудесную вчерашнюю ночь?..

Ресницы на глазах малышки испуганно дёрнулись. Начинаю думать, что единственный способ не испугать ее — это полностью забыть о страхе. Что ж. Это я могу организовать.

— По реакции вижу ты согласна.

— Да… — тихо выдохнула она. — Хорошо. Я… Мне сложно. Если я соглашусь раздеться, вы…ты… расскажешь мне о том, как вернуться домой?

— Честно говоря, малышка, разрешения на такие вещи выдает мой брат. Но прецеденты были, — решил ответить сразу. — Богам нельзя спускаться на Землю, а вот переместить кого-то с Земли сюда вполне возможно. И вообще, — я крепко сжал маленькую ручку, подумав о том, какая девушка все же хрупкая, — вместе мы сможем решить любую проблему. Между прочим, глядя на твои красные щечки, проблема у нас имеется.

Она всхлипнула, опять потершись бедрами друг о друга. Но не кивнула, сохраняя еще остатки былого сопротивления… Хуже то, что я сам начинал терять контроль. Слишком сладко она пахла, эта женщина, слишком приятно было находится рядом с ней и видеть все волшебные метаморфозы на лице красавицы. Как медленно расслабляются ее мышцы, столь напряженные, когда я только зашел на кухню, как подрагивают губы, в стремлении приоткрыться для поцелуев, и как она старается это скрыть, заминая пухлую нижнюю до крови.

— Ты ведь чувствуешь это? Жжение под правой грудью, и на бедре? — проникновенно заглянул в ее глазки, которые уже заволокло возбуждением. Томный взгляд ответил мне, едва ли осознавая происходящее в полной мере. — Там находятся помолвочные печати. Этой ночью ты стала нашей невестой, Алина.

Тут колени окончательно предали девушку, и она едва не упала, если бы я не успел вовремя ее удержать. Только вот эти обстоятельства скорее сыграли с нами плохую шутку. Мгла устала от моего сопротивления и ударила в голову. Сильно и жестко, вынуждая притянуть девушку ближе, повернуть к себе спиной, чтоб хотя бы сдержаться от поцелуев, так ее пугающих, и уткнуться носом в волосы, забранные в нелепый пучок. Вкусная… какая же она… нереальная.

— Но я ведь не давала согласия, — пролепетала девушка, сильнее прижимаясь ко мне. Воздух вокруг потяжелел. Я с трудом вдохнул, но ответил:

— Ты его дала. Напомнить? — моя ладонь уже спешно поднимала длинную юбку девушки, пробираясь по нежной коже выше, между бедер, где я ее укусил.

И на этот раз сопротивления не последовало. Только кожа полукровки нагрелась сильнее, особенно там, выше коленки, горела жарким пламенем. Но правда в том, что огонь никогда не появляется просто так, он легко вспыхивает на тлеющих углях.

Я подобрался к границе простых хлопковых панталон и немного позволил себе приподнять край, чтоб коснуться ноющего места.

— Здесь я поставил свою печать.

Алина шумно сглотнула. Но на этот раз сопротивления не было. Проклиная те высшие силы, которые связали нас со столь скромной девочкой, я пробежался пальцами по руне, сейчас наверняка просматривающейся сквозь кожу, но отступил, давая юбкам упасть вниз.

— Эй! — возмутилась девушка. И непонятно к чему больше относился протест, к тому что залез под подол, или к тому, что отпустил его.

— Я хорошо знаю женское тело, рыженькая. Довольно трезво оцениваю ситуацию. Если захочешь когда-нибудь продолжить… просто попроси, — выдохнул на ухо, сделав театральную паузу, а потом развернул ее к себе. Уже не такую возбужденную, а скорее с горящими от негодования глазами.

— Моя комната соседняя с Всесильным, где ты сейчас размещаешься, маленькая, — уведомил, переходя к вороту платья. Хорошо, что это несуразное изделие относилось к разряду тех, у которых от середины воротника и до пояса имелись пуговицы. Поэтому я довольно быстро смог расстегнуть их, и отвести ворот в сторону. Под платьем оказалось нечто вроде короткой майки, скрывающей грудь, чему я тоже порадовался, ибо не был уверен, что моего самоконтроля хватит хоть еще на одну экзекуцию.

— А вот печать брата, — кивком показал на место, не трогая его.

Алина сама потянулась, легко коснулась пальчиками зудящей руны. Наверняка ее сейчас сжигает возбуждение. Но страх перед неизведанным гораздо сильнее.

— Прямо на шраме, — прошептала девушка, осторожно обводя рубцы подушками. — Уродство, — выплюнула со злостью.

Руна перестала гореть. Это означало лишь одно — моя магия перестала действовать. Все возвращалось на круги своя, а в землянки проснулись благоразумие и рассудительность. Навязанная страстность отступила.