Карающая длань - Олаф Бьорн Локнит

– Слушай, после того боя у пещеры ты так и не сказал, почему спрятал кольчугу, – начал Конан. – Конечно, это дело твое, но мне не дает покоя…

– Ладно, – подумав, решительно кивнул Веллан. – Подъезжай поближе, я расскажу…

Заинтересовавшийся возможностью разгадать хоть одну из многочисленных загадок киммериец пнул своего скакуна каблуками и слегка шлепнул поводьями по шее. Тихо-мирно плетущийся по грязи каурый мерин, не ожидавший от хозяина подобной выходки, рассержено мотнул головой и скакнул влево, с силой ударив в бок коня Веллана. Тот всхрапнул, шарахнулся в сторону, его копыта заскользили по грязи, и, пытаясь сохранить равновесие, отчаянно взбрыкнул…

С пронзительным воплем: – Конан, мать твою! – светловолосый бритуниец вылетел из седла, в точности как бродяга, отказавшийся платить за пиво – за дверь «Короны и посоха».

Киммериец завороженно проследил за его полетом и озадаченно поскреб в затылке. Бедняга Веллан с громким хлюпаньем приземлился в жидкую грязь, и, оставляя позади широкий след, проехался по ней десяток шагов.

Когда он с трудом поднялся, дружный хохот едва не сбил его с ноги не отправил обратно. Эртель, судорожно вцепившийся в холку своего некогда молочно-белого, а теперь серого в коричневых яблоках жеребца, задыхаясь и всхлипывая, выдавил:

– Велл, плюхнись еще спиной и погрейся на солнышке… Получится готовенький ходячий памятник в твою честь…

Бритуниец, зло отплевываясь и шипя, как разъяренный кот, попытался ладонями протереть лицо, но только сильнее испачкался. Впрочем, ливень быстро смыл с него часть грязи, стоило Веллану поднять голову. Бормоча невразумительные проклятия, охранник взобрался в седло, и Конан понял – сейчас лучше не приставать к нему с вопросами.

* * *

Наконец, десяток прибыл в деревню Грейзи, приткнувшуюся на опушке хмурого и мокрого соснового леса. Она казалась вымершей – даже собаки не вылезли из своих будок, чтобы как следует облаять незваных гостей. Естественно, в такой глуши и речи быть не могло о каком-нибудь постоялом дворе или трактире…

Эрхард подъехал к воротам первого попавшегося на глаза дома – добротной бревенчатой избе с покатой крышей, крытой дранкой и еловым лапником. На громкий стук долгое время никто не отзывался, только из своей будки пару раз лениво гавкнул пес, огромный серый волкодав. Наконец, дверь дома медленно приоткрылась и на пороге, держа в руке тусклый фонарь, появился низенький крепкий мужичонка, кутающийся в драный овчинный тулуп.

– Кого Нергал принес в эдакую погоду? – громко проорал он, тщетно вглядываясь в наступающую дождливую темень. За криком крестьянин явно пытался скрыть свой страх.

– Королевская стража! – крикнул в ответ Эрхард. – Открывай ворота!

Но хозяин дома по-прежнему мялся у дверей, пытаясь разогнать тьму огоньком еле теплящейся в фонаре свечи.

– Почем мне знать, что вы не грабители или чудовища? – наконец выдавил он и попятился, собираясь скрыться в доме.

– Болван! – вышел из себя десятник. – Грабитель давно уже вогнал бы тебе стрелу в горло! Отпирай ворота!

– Не-е, – решительно замотал головой крестьянин. – Обождите до утра. Вот рассветет и поглядим, кто вы есть такие…

– Эмерт, пристрели этого ублюдка! – взвыл Эрхард, но негостеприимный тип, не дожидаясь исполнения приказа, юркнул обратно в дом, ногой захлопнув за собой дверь. Эмерт пожал плечами, опустил уже вскинутый было лук и убрал стрелу в колчан. Десятник тихо ругался сквозь зубы, с ненавистью поглядывая на запертые ворота и частокол в полтора человеческих роста. В остро отточенные концы кольев были набиты длинные гвозди, и не исключено, что по другую сторону забора нарыты волчьи ямы, расставлены капканы или разложены доски с теми же гвоздями…

– Кажется, где-то неподалеку должна протекать речка, – пробормотал Веллан, слезая с лошади. Дождь, конечно, частично смыл покрывавшую его грязь, но чистюле бритунийцу этого было недостаточно. – Схожу помоюсь.

Проводив взглядом быстро исчезнувшую в темноте фигуру, Эрхард оглядел своих воинов. На всех лицах явственно читалось полнейшее нежелание мокнуть дальше и вместе с тем боязнь того, что десятник сейчас пошлет их заниматься скалолазанием. Лишь Конан выглядел спокойным и поглядывал на забор с легким презрением. В юности киммериец без труда взбирался по отвесным скалам в два-три раза выше этого жалкого подобия ограды, и, по его мнению, не преодолеть такую загородку не мог только ленивый или очень толстый…

Пристальный взгляд Эрхарда уперся в варвара.

«Конечно, как куда лезть, так сразу киммерийца зовут… – подумал Конан. – Собственно, почему бы Ранну не слазить, он все-таки моложе! Ладно, сейчас покажем, как это делается…»

Конан спрыгнул с коня и выругался, когда в его сапоги хлынула холодная жижа. Он подошел к частоколу, стянул с ног сапоги, закатал штаны до колен, затем снял кольчугу и пояс с кинжалами. Меч остался висеть на перевязи за спиной. Варвар вылил грязь из обуви и протянул ее вместе с остальными вещами стоявшему рядом Эрхарду:

– Сохрани их для меня.

Десятник молча повесил на шею своего коня кольчугу и пояс, а сапоги брезгливо взял за голенища левой рукой и отставил подальше от себя.

– Ну и вонь, – с отвращением удивился он.

– Свои понюхай, – буркнул киммериец, подводя мерина к забору.

Отряд с интересом следил за тем, как варвар осторожно встал на седло и попытался разглядеть, что находится по другую сторону забора. Какие-то кустики, сарай… А, наплевать!

Конан махнул рукой и, вытащив меч, одним ударом снес две острые вершины, а затем, взявшись за соседние колья, легко подтянулся и встал на подготовленное место. Еще раз оглядевшись по сторонам, он сильно оттолкнулся и спрыгнул во двор.

Пролетев по дуге, варвар с громким всплеском плюхнулся в грязь, радостно осознавая, что возможных ловушек он, кажется, избежал. Пес залился пронзительным лаем, однако вылезать из уютной будки под дождь не пожелал. Осторожно скрипнула дверь, но в нее тотчас со стуком вонзилась, подрагивая, длинная и тяжелая стрела, и дверь захлопнулась. Хозяин здраво решил не рисковать своей драгоценной жизнью и еще раз высовываться на свежий воздух.

Конан поднялся на ноги, не спеша подошел к воротам, оглядел массивный брус засова – даже скорее не брус, а балку – и усмехнулся, потирая грязной рукой три дня не бритое лицо.

– Скоро ты там? – донеслось из-за забора. – Уснул? Или силенок не хватает?

– Хватает, хватает, – проворчал киммериец, и, поплевав для порядка на свои лапы, крепко обхватил брус, поднапрягшись, снял его со скоб и бросил в грязь. Но это оказалось еще не все – проклятые ворота открывались внутрь и варвару пришлось оттаскивать в сторону тяжеленную створку.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});