Сто глупых идей (СИ) - Венджинс Ник

Мне необходимо было успокоиться и с трезвым умом, без лишних эмоций поговорить с Эрнесто с глазу на глаз, что требовало от меня значительных усилий. По крайней мере, я намеривалась заняться самовнушением, дабы укрепить свой дух перед нелегким испытанием, особенно после того, что выкинула Инга, ведь стоило мне покинуть зал ресторана, как она выскочила следом за мной.

- Ты почему убежала, Палка? – прогнулась ирга в самой откровенной позе, дабы постояльцы отеля, мигрирующие туда-сюда через холл, смогли полайкать все ее прелести.

- Мне хочется принять ванну. Я так и не успела этого сделать после прилёта.

- А чем же ты занималась? – хмыкнула Инга, скалясь своей белозубой улыбкой, - рассматривала убранство VIP-номера?

- И это тоже. Хотя меня больше впечатлил вид из окна. И воздух, конечно! Горный, чистый, он ни в какое сравнение не идет с тем, что в городах и даже в ближайших к ним населенных пунктах. Здесь всё иначе.

- Что верно, то верно... – задумчиво подтвердила Инга. – Послушай, а тебе не показалось странным, что наш команданте скрывает какие-то бумаги, какие-то исследования из института Планка, м?

- Нет, не показалось, - отрезала я, направляясь к лестнице. – Если Эрнесто считает нужным не показывать какие-то документы своим партнерам - это его дело.

- Не страшно, цыпленочек? – прищурилась Инга. – Ты даже не представляешь, наверное, что за люди сидели рядом с нами за столом, да?

- Однозначно, что не президенты, - пожала плечами я, попытавшись изобразить равнодушие, но Инга расценила это по-своему:

- Глупая ты, Палка, ох, и глупая... Если бы там сидели президенты, то можно было бы расслабиться и поесть.

Мы вместе поднялись на третий этаж и, пройдя в тишине до дверей моих апартаментов, остановились.

- Я пойду, Инга.

- Да-да... Ох, какой у тебя номер! – заглянув в распахнутую дверь, воскликнула Инга. – Можно посмотреть, да?

- Вообще-то нет... – но было поздно. Инга, не дожидаясь ответа, самоуправно прошла внутрь.

- Ну, спальня, как спальня, у меня тоже такая огромная, а гостиная... ничего так... А здесь что? А, кабинет... Разумеется, Эрнесто же прилетел работать, а не благотворительностью заниматься. Ты представляешь, сколько стоит проживание в таких апартаментах?

- Нет, даже не задумываюсь об этом. В отличие от тебя. Ты, конечно же, уже всё посчитала, и последние сбережения отдала, да?

Инга окатила меня презрительным взглядом и, открыв дверь в ванную комнату, проинформировала:

- Я тоже не оплачиваю тут проживание. Взамен предоставляю самолет для перелета.

- Это же самолет... – опешила я.

- А ты не знала? Петрович - мой отец, - взяв виноград со стола и начав поедать его, не без гордости созналась Инга.

- О...

Признаться, я растерялась. Но теперь многое становилось понятнее.

- За что ты так невзлюбила меня, Инга? 

- Хочешь поговорить по душам? – запрокинув голову, захохотала Инга, и мне даже захотелось увидеть, как она давится, настолько мерзким был ее издевательский смех. – Ты вроде старше меня, а ведешь себя, как неопытная молодуха. Откровенности тебе подавай, прямые вопросы, порядочность... Ты где росла, в какой-нибудь деревне у папуасов?

- Если бы там, то я бы уже жарила тебя не костре.

- Ты желаешь мне смерти? – вытаращилась на меня Инга. – Какая ты, однако, жестокая и неадекватная.

- Мне кажется, это более адекватно, нежели вечные подколы, издевки и презрение с твоей стороны, когда и причин нет.

- Причины, моё ненавистное белое пальто, есть всегда. Даже если они не видны невооруженным взглядом.

- Всё дело в больших деньгах, да? Ты полагаешь, если они имеются у тебя, то тебе позволительно быть такой стервой? Прости, но всё это выглядит мелко и ничтожно, как зависть.

- Зависть? Ты в своем уме, Палка? – всё-таки подавилась виноградиной Инга, но, откашлявшись, прохрипела: - Чему можно завидовать, смотря на тебя? Ты - невзрачная, щуплая, бледная, совершенно невыразительная. Как говорится: ни кожи, ни рожи. Ты не знаешь, как вести себя в высшем обществе; краснеешь, бледнеешь, и голос у тебя дрожит, когда нервничаешь... Да ты первый претендент в психушку! И что-то подсказывает мне, ты врешь насчет мужа. Что-то ты не похожа на ту, у которой муж есть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- С чего ты это взяла? – напряглась я, готовая отстаивать своего эфемерного сожителя.

- Ты какая-то уж слишком... ну, не знаю даже. Такое ощущение, что ты из детства еще не вышла. И до женских разборок, до всяких взрослых интриг, ты просто не доросла, не тянешь. Поэтому мне и смысла нет тягаться с тобой.

-  А ты собиралась? Уж не из-за Эрнесто ли? Так он женат. Ты же в курсе?

- Женат. Но супруга его далече, а я всегда рядом, красивая, с модельной внешностью, сексапильная до опупения, свободная и не напряжная, а главное – молодая. Для любовницы – это то, что доктор прописал. Ты, кстати, уже старая для него.

- Если этот доктор - убийца, то, конечно, - съязвила я. – Надеюсь, у Эрнесто хватит ума...

- Он едва терпит, чтобы не наброситься на меня, дура! – истерично рассмеялась Инга. – Только благодаря тому, что я сама периодически охлаждаю его пыл, я всё еще не позволила ему затащить меня в постель.

- Ты не позволила? – хохотнула я. – О, расчудесная Инга, я вынуждена тебя расстроить, но все твои позы, в которых ты замираешь, воображая, будто со стороны это выглядит красиво и естественно; все твои образы, которые ты на себя напяливаешь: то царицы, то тигрицы, то послушной монашки, то исполнительной деловой секретутки – всё это настолько омерзительно смотрится со стороны, что, думаю, Эрнесто никогда не поведется на подобную искусственность. Без разницы, какие шмотки ты надеваешь; без разницы, какие образы на себя примеряешь, но ты со своей самоуверенностью в собственной неотразимости, сексапильности и очаровании настолько смешна, что выглядишь настоящей деревенщиной. И вообще, тебе надо играть бабу Ягу и желательно без грима, ты и в гриме-то страшна, как смерть, а без него – даже жутко представить. Знаешь, в той деревне, где я проводила каждое лето, даже там не было таких позорных и тупых тёлок, выставляющих себя напоказ всем, кто только способен видеть.

- Тёлок? – взвилась Инга, вцепившись ногтищами в край стола. – Что ты себе позволяешь, замухрышка?!

- А ты?

Вопреки сложившему у Инги впечатлению, на этот раз мой голос не дрожал. Я говорила ровно, почти без эмоций, совершенно спокойно:

- Тебе не надоело нахваливать себя при каждом удобном и неудобном случае, каждый раз выставлять напоказ свое «влияние» на Эрнесто, по пять раз на дню менять амплуа, заигрываясь настолько, что становится ясно: тебя настоящей просто не существует? Ты настолько пустая внутри, что вынуждена постоянно носить маски. И надо сказать, что ты выбираешь отвратительные маски, самые глупые, которые без труда «читаются», вскрываются на раз, точно гнилой орех. Ты понимаешь, что это признак ущербности? Или это недоступно твоему юному и всё еще развивающемуся разуму?

- Да у меня красный диплом!

- И рожа у тебя сейчас тоже красная, Инга. Остынь. Диплом всего лишь свидетельствует о прослушивании курса. У меня он, кстати, тоже красный. Но не в этом суть, а в том, что ты на каждом шагу демонстрируешь узколобие и низость.

- Заткнись!!! – подлетела ко мне Инга. – Заткнись немедленно, иначе тебя выкинут из отеля уже спустя пять минут!

- Да ну? – вздернув брови, улыбнулась я.

- Да! Я надавлю на Эрнесто, и он выставит тебе счет за проживание тут. Или тебе придется покупать билет на самолет, или...

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Что-то у тебя не особенно хорошо получается продавливать Эрнесто. А все твои заявления, дескать, мужик слюни по тебе пускает – это комедия! Потому что он как минимум нос от тебя воротит!

- Жаль, ты не слышала, какие комплименты он мне сегодня отвешивал, когда я пришла в ресторан! – испепеляя взглядом, нависла надо мной ирга, опасно покачивая своими руками-ветвями с растопыренными когтями.