Сезон дождей - Мария Павлович

Нянь сотрясалась от душивших ее рыданий. Она не могла справиться с собой. Гарри терпеливо усадил ее в кресло и принес стакан воды. Александр хотел что-то сказать, но он поднял руку, призывая его подождать. Через некоторое время поток слез иссяк Нянь продолжала всхлипывать, отпивая из стакана маленькими глотками.

Когда она начала говорить, слезы снова хлынули из ее глаз.

— Что произошло? — не выдержал Александр.

— Здесь был белый мужчина, он угрожал ей ножом, — Гарри с любопытством посмотрел на него. — Он обыскал комнату, требовал какую-то тетрадь. Вскрыл сейф.

— Сейф пустой, — машинально сказал Александр, осматривая комнату в поисках следов обыска. На первый взгляд все находилось на своих местах.

— Она убралась, — пояснил Гарри и развел руками: — В этом вся кхмерская женщина.

— На каком языке он говорил? — спросил Александр.

— All, — ответила Нянь. — Французский, английский. Он белый.

— Зачем ты впустила его? — он посмотрел на нее без тени улыбки.

Нянь затрясла головой и залепетала что-то в оправдание.

— Она говорит, что он сам открыл дверь, — перевел Гарри. — У него была карта.

— Она уверена?

Гарри подошел к телефону и набрал номер менеджера отеля. Пока он беседовал, Александр допил виски в своем стакане.

— Они говорят, что это ты сообщил о потере ключа.

— Я сообщил?

— Сейчас придет горничная, с которой ты разговаривал.

Вскоре в дверь номера тихо постучали. Маленькая женщина неуверенно переступила порог их комнаты. Она испуганно переводила взгляд с лица Гарри, украшенного большим синяком, на оцарапанное лицо Александра.

Гарри ласково обратился к ней на кхмерском. Она что-то ответила и тут же расплакалась, тыча пальцем в Александра.

— Сегодня около половины первого она встретила тебя в коридоре, ты потерял ключ и попросил ее открыть дверь. Она открыла своей картой, но потом сообщила на ресепшен, и твою старую карту заблокировали.

— Меня? — возмутился Александр. — Она видела меня?

— Слушай, — Гарри улыбнулся, жестом отпуская горничную, — для них все высокие белые мужчины на одно лицо. Ты расскажешь мне, что за тетрадь ищут твои двойники?

Глава 9

Они оставили Гарри в номере принимать душ и спустились вниз. Всю дорогу от номера до бара Нянь, обхватив Александра обеими руками, крепко прижималась к нему всем телом. Он начал тяготиться ее невесомостью. Все это начинало надоедать.

Устроившись в глубоком кресле бара, он опустил веки, ощущая их сладкую тяжесть. Он устал. Плечо болело, левую ногу охватил огонь. Трудно было поверить, что прошло всего несколько дней с тех пор, как он уехал из дома.

Он выбрал виски, Нянь колу. Она выпивала не меньше двух литров этого напитка в день, судя по пустым бутылкам в номере. Он приоткрыл глаза и смотрел, с каким удовольствием она присосалась к длинной трубочке. Кола успокаивала ее, как материнское молоко. Нянь, причмокивая, осушила половину стакана и облизалась. Он снова закрыл глаза.

Если взять ее с собой, дать достаток, свободу, предоставить возможности, что с ней будет?

Останется ли ее покорная азиатская сущность неизменной или нет? Интересный эксперимент, но вряд ли он попробует.

Нянь взяла со стола забытую кем-то ручку и принялась что-то старательно чертить на салфетке. Александр повернул рисунок к себе. Что у нее в голове? Она нарисовала холм, убегающую вниз дорогу и старый мопед, застывший посередине.

— Похоже, — похвалил он. — Подаришь на память?

Нянь кивнула. У нее были абсолютно черные глаза, как будто их тщательно закрасили черным карандашом, оставив ярко-белую кайму по кругу.

Гарри, слегка прихрамывая, подошел к столу. Его синяк стал темно-бордовым. Глядя друг на друга, они непроизвольно рассмеялись. Как быстро все закрутилось. Можно ли вернуться назад из этой точки? Или уже слишком поздно?

С Гарри было легко, но от этого небезопасно. Он был доступен и гостеприимен, как ухоженная зеленая лужайка для пикника, но если пройти дальше, вглубь, то обнаруживался густой, непроходимый лес.

Гарри что-то сказал Нянь, и она засмеялась своим детским звенящим смехом. Он красив, обходителен. Наверняка он пользуется большим успехом у женщин, подумал Александр, наблюдая, как весело они щебечут.

Гарри стряхнул пепел с сигареты. Александр заметил, что его руки подрагивают.

— Все еще прихожу в себя, — Гарри перехватил его взгляд.

— Я тоже. — На Александра накатила волна благодарности. — За нас!

Они чокнулись.

— Я хочу расслабиться, — объявил Гарри. — Ты как?

Александр вопросительно приподнял брови.

— Покурить опий, — пояснил Гарри. — Это лучшее средство.

— А кокаин?

— Не подойдет. Да и потом, там почти ничего не осталось, с таким количеством лучше не начинать.

— Ты же говорил, что там много? — удивился Александр.

— Было много утром, прошел целый день. — Гарри нервно задвигал ногой под столом. — Ты сказал, что не будешь!

Александр пожал плечами:

— Все нормально, дело твое.

— Ты же не будешь читать мне лекции?

— Не буду. Но ты же знаешь, что это вредно?

Гарри хмыкнул:

— Ну и денек!

— Ты не представляешь, как мне не хотелось умирать сегодня, — признался Александр. — Я не знаю, чего испугался больше, груды камней в овраге или собственного безумного желания жить. Это нормально?

— Не хотеть умирать? — уточнил Гарри.

— Так хотеть жить.

— Ну, — Гарри скользнул рассеянным взглядом по сторонам, — для меня смерть такая же часть жизни, как и все остальное.

— Это не часть, а конец, — возразил Александр.

— Есть более важные вещи, чем смерть.

— Например?

На губах Гарри появилась хитрая улыбка.

— Любовь.

Александр закурил, громко чиркнув о коробок последней спичкой. Какое-то время они оба наблюдали, как разгорается кончик его сигареты.

— Ты правда так думаешь? — наконец спросил он.

— А ты нет?

— Может, ты знаешь что-то, чего не знаю я, поделись.

— Но ведь достаточно того, что ты боишься умереть, а я нет. — Улыбка на лице Гарри стала шире. Он позвенел кубиками льда в стакане.

— И это есть доказательство того, что любовь сильнее смерти?

— Все просто. — Гарри пожал плечами. — Ты кого-нибудь любишь?

— Да, — с вызовом сказал Александр. — Например, я люблю красоту… искусство. — Он не скрывал иронии.

Гарри рассмеялся:

— Я имел в виду любовь к человеку.

— В чем разница? — поинтересовался Александр.

— Просто, когда любишь кого-то, — Гарри потряс пустым коробком, наклонился и прикурил от свечи на столе, — больше всего боишься, что умрет она.