Skinова печать - Константин Алов

бритоголовым толстяком, который обозвал Алана хачем и представился Дыней. Алана он не узнал или просто не заметил. Интересно, какие у Мусы могут быть дела с фашистами? Закончив беседу, Дыня пошел к выходу, а Муса подошел к хозяину торговой точки, где трудился Алан.

Муса о чем-то спрашивал торговца, глядя при этом на Алана. Хозяин, неплохой мужик, вопросами остался явно недоволен. Алан как работник ему очень понравился — непьющий, сообразительный и исполнительный. Но возражать Мусе не посмел.

Муса похлопал Алана по плечу.

— Хвалят тебя. Завтра новую работу получишь. В охрану пойдешь, мне такие люди нужны. А сегодня немножко помочь надо при шашлычной. Ребята совсем зашиваются.

Алан пожал плечами.

— Нет проблем.

Шашлык ему приходилось делать не один раз, ремесло это было хорошо ему знакомо. Муса отвел его в шашлычную. У входа в павильон высился большой пластиковый орел — копия бронзовой птицы в Минводах. Шашлычник обрадовался помощи и велел Алану сходить на склад, принести мешок древесного угля. Мешок оказался легким, и Алан отдыхал под такой ношей.

Он занес мешок в подсобку. Кроме угля здесь валялись собачьи шкуры. Шашлык, разумеется, делался из диетического собачьего мяса. Добавление бараньего жира придавало ему вкус натуральной баранины. Из шкур шашлычник собирался пошить к зиме шапки-ушанки.

Подсобка находилась между общим залом и «греческим». Так в шашлычной именовался отдельный кабинет для особо уважаемых гостей. В этот вечер Муса принимал в «греческом зале» очень важного человека, самого Анвара.

Алан не собирался подслушивать их разговор. Зачем ему лишняя информация? Меньше знаешь — дольше проживешь. Но не затыкать же специально уши.

Поневоле Алану пришлось выслушать часть разговора двух предводителей враждующих между собой течений Ислама и двух конкурирующих на столичном рынке диаспор. Но сейчас они обсуждали общие проблемы. Речь шла о наркотиках. Анвар объяснял Мусе, что весь полученный у него товар погиб при погроме, устроенном фашистами в центре Москвы. Но Муса не соглашался признать эти обстоятельства форсмажорными.

— Какие фашисты-машисты, слушай? Какой форс-мажор? Это что — землетрясение, наводнение, ураган Иван Грозный? Охранять надо было лучше. Муса на охране никогда не экономит. Поэтому как брата тебя прошу, давай останемся друзьями. Ты товар получил, деньги отдай, — в медово-сладких интонациях голоса Мусы отчетливо прозвучала затаенная угроза.

Но Анвар ссориться не захотел, настроенный весьма миролюбиво.

— Хоп, договорились! Какой базар-мазар, э! — отозвался он. — Будут тебе деньги. Не будем ссориться по пустякам. Только ты смотри, хорошо охраняй свой товар. Ты зря фашистов не боишься. Как бы жалеть не пришлось, э!

В коридорчике, ведущем из общего зала в кухню, послышались шаги. Алан быстро вышел из подсобки и чуть не остолбенел. Он нос к носу столкнулся с человеком, которого так долго искал, с Полковником. Ему хватило выдержки скрыть свое изумление и ненависть. В мозгу гранатой взорвалась одна мысль — встретил врага, а убить не смог. Нечем было. От досады он с силой закусил губу, но даже не почувствовал боли.

Алан разминулся с Полковником и нарочито неторопливо прошел в пустую кухню. Здесь он схватил огромный, достигавший в обухе толщины большого пальца, нож, которым повар рассекал суставы и небольшие кости, и бегом бросился обратно. Но Полковника и след простыл. В этот момент он уже находился в «греческом зале».

— Слушай, Муса, давно у тебя этот парень? — спросил он хозяина рынка.

— Нет, недавно. Но очень старательный. Хочу его в охрану взять, — гордо сообщил тот.

Полковник усмехнулся.

— Боюсь, тебе придется искать другого охранника.

Муса посмотрел на него с удивлением.

— Ты зачем так говоришь? Садись лучше шашлык кушать.

Но Полковник уже вышел из кабинета.

В темном коридоре Полковник остановился. Он сразу узнал Алана, память у него была профессиональная. Тот самый раненый мент, одеждой которого он воспользовался в Сослане… Сунул ему свой черный комбез и забрал его камуфляжку. Он тогда не стал добивать заложника. Решил пошутить, предоставить это его коллегам. Полковник просто давился от смеха, представляя, как менты узнают в убитом ими террористе своего же товарища по оружию. Шутка не получилась. Не добили, раньше времени узнали. И вот — нечаянная встреча. Впредь наука. В деле, которому посвятил себя Полковник, чувство юмора неуместно.

Узнал его мент или не узнал? И почему он оказался в Москве? Ушел из ментовки и решил свалить подальше от места трагедии? Ничего странного. Сам Полковник оказался здесь по той же самой причине. Или мент все-таки искал его? Но встреча вышла случайной, за это Полковник мог поручиться. Узнал тот его или не узнал, а мента надо мочить. А если это не он, а только похожий на него мужик? Даже если это так, мочить все равно надо. Значит, не повезло мужику.

Стрелять Полковник не хотел. И дело не в шуме, у него был при себе ствол с глушителем. Просто он не мог возиться с трупом. А это означало «запалить» свой ствол, да еще навести ментов на свой след. Другое дело нож. Подумаешь, кавказцы что-то не поделили, и один другого зарезал. Дело житейское. Искать убийцу никому и в голову не придет.

Полковник бесшумно извлек из ножен длинный боевой нож и скользнул в кухню. Кажется, мент направился именно туда. Но в кухне никого не оказалось. Полковник осторожно двинулся по коридору.

Тем временем Алан прикрыл нож пакетом, прошел в большой зал и, не найдя там врага, повернул обратно. Полковник не подозревал, что мент ищет именно его. Просто видел, что тот мечется по павильону, и решил встретить его в темном проходе. И, когда мент шагнул в полумрак коридора, Полковник, не видя жертвы, нанес ножом прямой, хорошо поставленный смертельный удар.

Алан в юности серьезно занимался боксом. Удар ножом он, скорее, не увидел, а почувствовал и среагировал автоматически. Он ушел под бьющую руку нырком и в ответ, также не видя противника, полоснул его своим мясорезом.

Лезвие рассекло пакет, в котором находился нож, штанину и кожу ноги Полковника. Тот не удержался и больше от досады, чем от боли, яростно выругался. В это время открылась дверь «греческого зала», и в коридор вышли Анвар и Муса.

Полковник рванулся вперед, корпусом сбил Алана с ног и буквально выломился из павильона шашлычной. Падая, Алан ударился головой о косяк двери и выронил нож прямо к ногам изумленных Мусы и Анвара. Анвар пришел в себя первым. Не понимая толком, что произошло, он быстрым шагом озабоченного делами человека пересек большой зал и исчез за дверью. Мусса, наконец, тоже очухался и принялся поднимать Алана.