Вся Агата Кристи в трех томах. Том 3 - Агата Кристи

Правду порой можно узнать из самых невероятных источников, от людей, на которых в этом смысле меньше всего надеешься. Я бы мог рассказать…

— Нисколько в этом не сомневаюсь, полковник.

— Впрочем, тайны следует хранить, их не стоит выдавать, — сказал полковник Аткинсон, покачав головой.

По дороге домой Томми задумчиво глядел в окно вагона на быстро меняющиеся картины сельского пейзажа. «Интересно, — говорил он себе, — очень интересно. Этот старый лис обычно знает, что делается в нашей области. У него есть свои источники информации. Но что же может происходить сейчас? Ведь все, что было, давно закончилось, кануло в вечность. Все закончилось с войной, после этого ничего не осталось, просто не могло остаться. Теперь все спокойно». Тут в его душу закрались сомнения. Возникли новые идеи, идеи Общего рынка. Где-то — мысли его проносились скорее не в сознании, а в подсознании, потому что он не мог забыть о внуках и племянниках, — где-то были молодые члены семей, которые играли известную роль в жизни страны, имели связи, влияние и занимали прочное положение просто потому, что это полагалось им по рождению, и если кто-то из этой молодежи оказывался нелояльным, их можно было использовать, им можно было внушить какие-то иные ценности, новые или возрожденные старые — называй их как угодно. Англия странная страна, она уже не та, что была. А может быть, она и раньше была не такой? Ведь на дне, под чистой гладью реки всегда достаточно мути и грязи. А разве то, что лежит на дне моря — галька, ракушки и прочее, — разве все это покрывает только чистая, прозрачная вода? Там, внизу, постоянно что-то движется, что-то происходит, что нужно обнаружить и пресечь. Но ведь не здесь же, не в таком же тихом местечке, как Холлоуки! Оно же все в прошлом и всегда было таким. Возникло оно как рыбачья деревушка, потом превратилось в британскую Ривьеру, а теперь — обыкновенный курорт, полный народу только в августе. Большинство теперь предпочитает проводить отпуск за границей.

— Ну и как? — спросила в тот вечер Таппенс, выходя из-за обеденного стола и направляясь в гостиную пить кофе. — Интересно было? Как поживают наши старики?

— Что верно, то верно, — вздохнул Томми. — Настоящие старики. А как твоя старушка?

— Знаешь, приходил настройщик, — сказала Таппенс, — а потом полил дождь, так что я ее не видела. Очень жаль, ведь она могла мне рассказать что-нибудь интересное.

— А вот мой старик рассказал-таки, — продолжал Томми. — Я был крайне удивлен. Что ты думаешь об этом месте, Таппенс?

— Ты имеешь в виду дом?

— Нет, не дом. Я имею в виду Холлоуки.

— Приятное местечко, как мне кажется.

— Какой смысл ты вкладываешь в это слово?

— А что, хорошее слово. Его обычно презирают, но я не понимаю почему. Мне кажется, приятное местечко — это такое, где жизнь течет размеренно, да ты и не ждешь и не желаешь каких-либо перемен. Просто радуешься, что все вокруг спокойно.

— Это, наверное, объясняется возрастом.

— Нет, я не думаю. Просто приятно знать, что существуют такие места, где не происходит никаких событий. Впрочем, должна сказать, что сегодня кое-что почти случилось.

— Что ты хочешь этим сказать? Что почти случилось? Ты опять сотворила какую-нибудь глупость, Таппенс?

— Господи, конечно нет.

— Тогда что же?

— Просто я хочу сказать, что стекло в теплице — помнишь, то, которое плохо держалось, дрожало немного? Так вот, оно упало практически мне на голову. Я могла здорово пораниться.

— Ну, судя по всему, все обошлось благополучно, — сказал Томми, взглянув на жену.

— Верно. Мне повезло. Но все равно я испугалась.

— Ну что же, нужно позвать этого старика — как его звать, Айзек, кажется? Пусть он как следует проверит другие стекла. Зачем подвергать свою жизнь опасности?

— Ну, ведь когда покупаешь старый дом, в нем всегда что-нибудь неладно.

— Ты действительно думаешь, что здесь что-то неладно?

— Почему ты так говоришь? Что может быть неладно в этом доме?

— Я говорю так потому, что сегодня мне рассказали о нем довольно странные вещи.

— Странные вещи об этом доме?

— Да.

— Но послушай, Томми, этого не может быть.

— Почему не может быть? Потому что у него такой приятный и безобидный вид? Хорошо покрашен и приведен в приличное состояние?

— Да нет, то, что он хорошо покрашен, приведен в приличное состояние, то, что у него такой славный безобидный вид, — это наша заслуга. Когда мы его купили, он выглядел старым и запущенным.

— Ну конечно, потому-то он и стоил так дешево.

— У тебя какой-то странный вид, Томми. В чем дело?

— Да все этот старик, Усатик Монти.

— Ах, наш старый приятель? Он передал мне привет?

— Разумеется. И еще он велел сказать, чтобы ты соблюдала во всем осторожность, а мне велел тебя оберегать.

— Вечно он обо всех беспокоится. Только я никак не могу понять, почему я должна соблюдать осторожность.

— Он почему-то считает, что тебе это необходимо именно здесь, в этом месте.

— Скажи ты мне, наконец, что все это значит, Томми?

— Таппенс, как тебе понравится, если я скажу, что он дал мне понять — или, если хочешь, намекнул, — что ему кажется, будто мы здесь живем не просто как частные лица, отошедшие от дел, а, как в те давние времена, находимся на действительной службе? Что мы оказались здесь по долгу службы. Что служба безопасности поручила нам что-то выяснить. Выяснить, что именно неладно в этом доме.

— Ничего не понимаю, Томми. Уж не бредишь ли ты? Или, может быть, наш Усатик несет чепуху, если именно он внушил тебе эти глупости?

— Именно он, и никто другой. Он, по-видимому, думает, что нас сюда послали с определенным заданием: обнаружить нечто.

— Что же именно обнаружить? Что это может быть?

— Что-то такое, что спрятано в этом доме.

— Что-то, что спрятано в этом доме! Томми, ты просто сошел с ума. Или, может быть, это он сумасшедший?

— Понимаешь, я тоже сначала подумал, что он сумасшедший, но теперь я в этом не уверен.

— Что здесь можно найти, обнаружить?

— То, что когда-то было здесь спрятано.

— Ты имеешь в виду зарытые сокровища? Бриллианты, принадлежавшие русским царям, спрятанные в наших подвалах, или еще что-нибудь в этом роде?

— Нет. Речь идет не о сокровищах. Имеются в виду какие-то документы или письма, обнаружение которых может оказаться для кого-то опасным.

— Ну, знаешь, все это очень странно.

— А тебе удалось что-нибудь разузнать?

— Да нет, конечно. Ничего определенного. Но похоже, в этих местах когда-то давным-давно разразился громкий скандал. Не то чтобы помнили что-то определенное,