Дважды не присягают - Бортников Сергей Иванович

– Я…

– За Маринку подписывался?

– Ну…

– Тогда гони бабло…

– Сколько?

– Сотку зелени. За первый месяц…

– Что так много?

– Для таких крутых, как ты, – двойной тариф!

– Ясно. Не подавишься?

– Не-а… Говори, где деньги!

– Слышь, браток, ты хоть знаешь, с кем имеешь дело?

– Знаю.

– Тогда извиняй, братик…

Владимир запустил руку под подушку, выхватил автомат Калашникова и дал очередь поверх голов подручных Плинтуса. Те мигом бросились наутек. Сам бригадир рухнул ниц и обмочил штаны. Гриня брезгливо ухватился за воротник импортной замшевой куртки и поволок тело в коридор. Там привел парня в чувство и со словами: «Еще раз станешь поперек дороги – убью!» – спустил по ступенькам.

На шум из соседней квартиры выбежал Толик Слободян, один из двадцати «афганцев», получивших жилье в этой многоэтажке.

– Помощь нужна? – поинтересовался участливо.

– Сам справлюсь…

– Что тут стряслось, расскажешь?

– А… Бытовой конфликт! Шляются разные, праздновать мешают… Ты зашел бы на огонек, дернули б по соточке, помянули товарищей.

– А закусь имеешь?

– Шут его знает… Поищем на кухне…

На радость Слободяну в холодильнике оказалась трехлитровая банка сала. В хлебнице лежал черствый батон и… луковица. Спиртным Гриня запасся еще с вечера, так что пирушка без пауз продолжалась допоздна.

По странному стечению обстоятельств именно в тот день кто-то расправился и с Плинтусом. Его обгоревший автомобиль с обугленным телом внутри салона нашли утром на территории городского пляжа.

Среди братвы тотчас поползли слухи, что в машине покоился труп бомжа с такой же, как у Плинтуса, группой крови, а сам «бригадир» предусмотрительно слинял за бугор; позже нашлись свидетели, утверждавшие, что видели «покойничка» в далекой Австралии, но тогда правоохранители еще ничего об этом не знали, поэтому, как и полагается, возбудили дело по статье 94 УК Украины – умышленное убийство. Естественно, все, с кем в последнее время конфликтовал потерпевший, попали в список подозреваемых…

Глава 5. Прокурор

В советские времена Ференц Романович Левицкий возглавлял прокуратуру в заброшенном горном районе Галиции, пардон, Галычыны. С обретением Украиной независимости его карьера резко пошла в гору. В первую очередь этому способствовала поддержка давнего университетского друга – Сергея Виноградова, ставшего заместителем Генпрокурора.

Левицкий не был ни украинцем, ни венгром, как могло показаться по имени-отчеству. Его мама – Фрида Ицхаковна давно выехала на Землю обетованную, откуда регулярно присылала сыночку письма с призывами вернуться на историческую Родину. Но Ференц не спешил покидать Украину.

Кем он будет в этом Израиле?

Поваренком в ресторане, шофером, охранником с зарплатой в 800 баксов? Да такие деньги по нынешним временам можно заработать за считанные минуты! Закрыл дело – гуляй смело. И риска почти никакого: прокуратура никому ж не подконтрольна! А если есть «тяги» в центральном аппарате – и подавно. Бери, не стесняйся. Только делиться не забывай!

И Левицкому снова «подфартило». Его назначили областным прокурором. Жить бы и радоваться! Но зимой в городе неожиданно разразилась настоящая криминальная война. Кто был ее инициатором, Ференц Романович не знал. И знать не желал. Пускай «мочат» друг друга – только дышать легче будет. Но… Из Киева зачастили проверки и комиссии. «Хозяин» звонит чуть ли не ежедневно, «выписывает» за то, что допустил беспредел, а значит, пора браться за работу, наводить порядок, а то – неровен час – снимут с должности, отправят на пенсию – и никакие связи не помогут! Сиди потом на кухне, кроши капусту не в переносном, а в прямом смысле слова…

Левицкий закурил и уставился в разрисованное Дедушкой Морозом окно.

Во дворе прокуратуры парковался джип Саньки Глухого, одного из лидеров криминально-бизнесовой группировки, тесно связанной с милицией.

– Наталочка, будьте добры, предупредите постового… Как появится Александр Федорович – пусть немедленно зайдет ко мне! – распорядился прокурор.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Глухой? – уточнила секретарша, расфуфыренная дамочка бальзаковского возраста.

– А то кто же?.. Постарайтесь как можно быстрее выполнить мою просьбу. Пока он не встретился с Костровым. Они как сойдутся вместе – полдня не могут наговориться!

Наталка вышла и уже через несколько минут вернулась в приемную в сопровождении невысокого коренастого парня с разбитной внешностью. Приоткрыла двойные двери, ведущие в кабинет шефа, и заискивающим голосочком сообщила:

– Глухой прибыл!

– Пускай заходит…

«Авторитет» небрежно отстранил секретаршу в сторону и шагнул за порог:

– Здравствуйте, дорогой Ференц Романович!

– Здравствуй, Саша… Можно тебя так называть?

– Конечно… Мы же пили на брудершафт. На банкете в честь вашего назначения…

– Тогда почему ты все время проходишь мимо?

– В каком смысле?

– Да вот… Частишь к заму, а меня как бы избегаешь…

– Жив буду – исправлюсь.

– Ну-ну… Дело у меня к тебе есть. Прикрой плотнее двери.

Глухой поспешно выполнил просьбу и преданно уставился в черные глаза областного прокурора.

– Ты присядь – разговор будет долгим.

– На сколько лет?

– В процессе разберемся… Устал я, Сань, получать пилюлей… Каждый день стрельба, взрывы… Сегодня ночью очередное убийство. Гражданина Плинтусова. Тебе знакомо это имя?

– Да так… Слыхал краем уха.

– Странно… Говорят, он был у вас главным исполнителем…

– Брехня! Мы с Игорем – люди интеллигентные, с уголовной шпаной не водимся, – на всякий случай пошел в отказ Александр.

– Неужели нельзя между собой договориться, прекратить всякие междоусобицы? Хотя бы на время…

– Мне самому этот беспредел – вот где! – Глухой красноречиво провел ребром ладони по горлу. – Но не я его начал…

– А кто же?

– В народе говорят – без ментов тут не обошлось.

– Бред!

– Ну, не скажите… Вы помните, с чего все началось?

– Только в общих чертах.

– На меня покушались. Убили шофера. «Мусора» дали «наколку» на одного знатного вора. Мои люди проверили – а у него алиби…

– Насколько мне известно, по этому делу задержан человек из ближайшего окружения Граммофона.

– Бублик?

– Пока он отрицает свою вину, но отпечатки пальцев на автомате принадлежат именно ему!

– Туфта все это. В тот день был тридцатиградусный мороз. Чтобы снять пальчики надо было занести ствол в помещение и отогреть – иначе ничего не выйдет.

– Знаю…

– А менты проводили свои анализы прямо на улице и через несколько часов – нате вам: Бублик!

– Занятно…

– Я хотел «перетереть» с Граммофоном по этому поводу, забил ему «стрелку», однако Яша отправился на небо прежде, чем мы успели пообщаться.

– Но после него были Череп и Димон, Руслик и Шарманщик… Теперь вот Плинтус…

– Око за око. Зуб за зуб. Главное: запустить цепную реакцию! Потом – знай себе – сиди в теплом кабинете и потирай ручки, наблюдая, как пацаны «мочат» друг друга…

– Но кто-то же должен быть мудрее. И первым протянуть руку!

– Как бы не так! Пойти на примирение – значит, проявить слабость!

– И какой же выход?

– Выход? Вы ловите убийцу, братва убеждается, что он не имеет отношения ни к одному из противоборствующих кланов, после чего в городе надолго устанавливается спокойствие и порядок.

– Выходит, надо просто найти козла отпущения?

– Совершенно верно!

– У тебя есть кто-то на примете?

– Есть.

– Кто?

– Гриня. Бывший афганец. Величайший специалист по взрывному делу. Именно такой засветился в случае с Граммофоном… Кстати, у них с Плинтусом был конфликт. Не далее, как вчера.

– У него есть в городе какая-то родня? – заинтересовался прокурор.

– Никого! Одна мать… И та безногая.

– А он сам: с кем связан, где тусуется?

– Да пьет целыми днями в своей квартире. И как налижется, Рэмбо из себя корчит… Потом наверняка ничего не может вспомнить.