Ошибка (СИ) - Эдельвайс Алекс

Когда всё закончилось и были подсчитаны убитые (раненых, как правило, не было — их либо удавалось восстановить прямо там, либо же положение попросту было смертельным), Эйи отдал распоряжение нескольким людям, у которых ещё более-менее остались силы, очистить территорию от трупов.

Когда он собрался уходить, к нему подошла Ита. Лицо блестело, скулы ввалились хуже, чем у Винтерхальтера обычно, синяки вокруг глаз зияли, будто нарисованные маркером. В вымученных глазах ещё держались эмоциональные искры. Часть волос беспорядочно упала на лицо, сильно смазалась кроваво-красного цвета помада. В чёрных сапогах с высокой шнуровкой отражались рассветные блики; перчатки она опять где-то потеряла.

— Как думаете, — обратилась она к Эйи, — сдох тот террорюга или нет?

— Увидим… — устало ответил он.

— Уже чёртово утро… — медленно проговорила Ита.

— Да. Доброй ночи.

— Bedankt[1].

После того, как она удалилась, к Эйи подошел Лоренс. Этот выглядел совсем плохо, однако на лице читалась какая-то гордость за себя.

— Ларри, ты как? Идти в состоянии?

— Вполне! Всё не так плохо, меня даже не убили, — вымученно пошутил он.

Эйи слегка хлопнул его по плечу.

— А я вот чувствую, будто что-то не так.

— Что именно? — спросил Винтерхальтер непонимающе.

— Да как будто не всё еще закончилось. Мне кажется, кто-то из них ещё жив и при этом не сбежал.

— Полагаете, он за нами наблюдает?

— Да.

— Но зачем?

— Не знаю.

Немного подумав, Эйи сказал:

— Знаешь, ты останься тут на всякий случай, ненадолго, а я быстренько проверю несколько мест.

— Может, мне пойти с Вами?

Эйи смерил его взглядом.

— Я не буду говорить, что ты еле на ногах стоишь, потому что это не так. Но всё же постой тут.

Лоренсу ничего не оставалось, кроме как согласиться.

Однако далеко Эйи отойти не успел. Из-за ближайшего куста на него обрушилось подобие ударной волны, возникшей из ниоткуда и так резко, что он даже не успел защититься. Почувствовав страшную боль в голове, он потерял сознание.

Лоренс мгновенно сорвался с места, намереваясь сначала уничтожить злосчастного человека, скрывающегося за кустом, а потом уже попытаться помочь Эйи. Однако пока он бежал, человек сам выдал себя. Из-за куста вышла хрупкая девочка лет десяти, с большими синими глазами и густыми чёрными вьющимися волосами, подстриженными под каре и перехваченными на лбу подобием ленты.

Тут у Винтерхальтера произошел сильнейший за всю его работу в организации когнитивный диссонанс. Да, перед боем его предупреждали о том, что ни о какой жалости не может быть и речи, если представители группировки и прибегают к хитрости, то её важно тут же распознать и пресечь беспощадно, поскольку по-другому с ними нельзя — себе же хуже. Но он как-то не предполагал, что на их стороне может сражаться… ребёнок?

— Стой на месте, иначе сдохнете оба, — громко проговорила девочка.

«Ну, в этом я сомневаюсь» — подумал Лоренс, а вслух сказал:

— Я не собираюсь нападать. Ты можешь уходить — все ваши перебиты. Но если попытаешься что-то сделать, мне придётся это пресечь.

Девочка рассмеялась; Винтерхальтер поёжился.

— Боюсь, пресечь ты это не сможешь, — сказала она, — но я не собираюсь ничего делать, не для того тут осталась.

— А зачем ты это сделала? — он выразительно указал на Эйи, изо всех сил скрывая волнение.

— Испугалась. Он подошел слишком близко. Перенервничала. А зря. Не так-то это было и сложно.

— Конечно — исподтишка, да ещё и обессиленного человека… Долго он так пролежит?

— Не знаю, может, и не долго. Голова только потом болеть будет.

«По крайней мере, он жив» — облегченно подумал Лоренс. Затем он спросил:

— Чего тебе нужно?

Девочка ответила вопросом:

— Это правда, что вы работаете на бога?

Вопрос был настолько ошеломляющим и настолько невинным, что Лоренс молчал, как рыба, наверное, с минуту. Наконец ответил:

— Не знаю, — он пожал плечами. — Я всего лишь заместитель заместителя главы организации, и мне никогда ничего не говорят. Если бы у них был устав, это правило, пожалуй, стояло бы под номером 1…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А мне скажут?

— Не знаю… Ты что, хочешь пойти туда? Не думаю, что это хорошая идея. Знаешь, шла бы ты лучше домой…

— У меня нет дома.

— А родители у тебя есть?

— Какие-то есть, наверное, но я их не знаю.

— Ты давно работаешь на этих… кхм… на эту группировку?

— Недавно. Но мне у них не очень нравится. К тому же, они чуть не убили меня, узнав, что я убила несколько их людей.

— Но зачем?

— Ну надо же мне на ком-то тренироваться. Они даже отпора нормального дать не смогли.

— И как же тебя оставили в живых?

— Ха-ха, а оказалось, что среди тех, на ком я тренировалась, были и ваши. Тогда меня научили их различать и попросили впредь «специализироваться исключительно на них».

Тут до Лоренса дошло, что, кажется, он нашёл того «террориста». И теперь он просто не мог оставить её тут; с другой стороны, не натворила бы она чего-нибудь, приведи он её в организацию…

— Мне нужно видеть главу организации, — сказала девочка, так настойчиво и уверенно, будто это было в порядке вещей.

— Зачем? Тебе не удастся её убить, поверь.

— Какой ты глупый! Мне и не нужно её убивать, мне просто нужно убедиться, что слухи верны, и тогда я буду работать с вами.

— С какого перепуга я должен тебе верить…

— Но тебе же всё равно каким-то образом нужно привести меня туда, разве нет? — её глаза хитро сверкнули. — Вам ведь наверняка было интересно, кто убивал ваших людей, наверняка вас мучил этот вопрос, я слышала о том, что у вас даже были переговоры по этому поводу.

— Ну да… Чёрт, ну и что мне делать? — он настолько устал, что мозг не соображал. Он сел на кусок наполовину вырванного пня и обхватил голову руками.

— Позови кого-нибудь для подстраховки, чтобы я точно не смогла причинить никакого вреда, — подсказала девочка снисходительным тоном, улыбаясь.

— И то верно… Хотя, подожди. Все уже разошлись, да и какой смысл эксплуатировать уставших людей.

— Ты достал меня уже! Просто отведи меня туда и всё!!!

Затем, в сторону:

— А ещё элитой называются…

Однако Лоренс расслышал.

— Элитой? Действительно?

— Ну, не совсем так, это мой вывод. Нам вечно говорят, что вы снобы и лицемеры, и поэтому пощады вам давать нельзя.

«Вот у нас главный сноб, и тот без сознания лежит» — подумал Винтерхальтер, а вслух сказал:

— Надо же, забавно. Последнее требование я и сам неоднократно слышал. Ну да ладно, не будем об этом, — быстро проговорил он.

— Так ты отведёшь меня туда или как?

Лоренс долго смотрел в её глаза своим уставшим, полупустым взглядом, затем решил — «будь что будет». Во всяком случае, в организации смогут себя защитить.

— Чего уж там… Всё равно ведь не отвяжешься.

— Это верно.

Немного погодя девочка спросила:

— А с этим что делать будем? Всё ещё лежит.

Она подошла к Эйи и присела на корточки. Осторожно взяв прядь волос, стала её рассматривать.

— Эй, а ну кыш оттуда! — возмутился Винтерхальтер. — Думаешь, всё можно? Тебя правилам приличия учили хоть где-нибудь?

— Чего?.. — переспросила она, уронив прядь.

— А… Ладно, забудь. В общем, не принято трогать посторонних людей без их согласия, ещё и когда они без сознания валяются, понятно?

— Понятно, понятно, — она картинно подняла руки вверх.

Лоренс тяжело вздохнул. Теперь он особенно остро ощущал какое-то подобие чувства вины, или вернее, ответственности. По сути, виноват он не был. Но если бы он тогда пошел с Эйи, то может, успел бы отразить эту волну… Как-то неудобно вышло. Ну да ладно теперь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ещё раз вздохнув, он подошел к лежащему, взвалил себе на закорки и кивнул девочке.

***

В помещении находилось четверо. Глава организации сидела напротив новоприбывшей «террористки» (её, как оказалось, звали Хэзел), задавая кое-какие вопросы, но больше думая и разглядывая её; сбоку сидел Эйи, недовольно болтая ногой, лежавшей на второй ноге, всем своим видом показывая раздражение; позади стоял Лоренс, слегка облокотившись о подоконник.