Смерть длится только миг - Ксения Любимова

– Вы все еще любуетесь окрестностями? – весело поинтересовалась она.

Алексей вздрогнул и непонимающе глянул на Маришу.

– Что?

– Я говорю, бродите по лесам?

– Да, брожу, – нервно кивнул он. – А что, нельзя?

– Почему же? Можно. Вы приехали отдыхать и вольны проводить время так, как вам вздумается. Кстати, поселок посмотрели?

– А на что он мне сдался? – весьма невежливо ответил Алексей. – Что я там не видел? Три улицы и два переулка? Тьфу!

Он мрачно сплюнул и, не обращая на Маришу никакого внимания, направился в столовую.

«Хам!» – сказала она про себя и недовольно посмотрела мужчине вслед.

Теперь он совсем не казался ей красивым и даже привлекательным. Он был похож скорее на… крысу. Да, да! На крысу. Во всяком случае, он наградил ее таким же взглядом, как та тварь из дома Зарубкиных. Ну и пусть. Пусть смотрит, как хочет, лишь бы не делал ничего плохого. Пусть бродит по лесам, роет ямы, ходит с икебаной на голове из травы и цветов. Как говорится – за все заплачено.

Алексей вошел в столовую и скрылся из вида, и только сейчас Мариша вдруг подумала: а откуда он знает, что в поселке три улицы и два переулка, если он там ни разу не был? Но эта мысль вместе с другими тут же исчезла из ее головы, как бывало всегда перед вкусным обедом. Что ни говори, а еда – это одно из самых значимых удовольствий, которые человек получает от жизни.

За ужином Эрик неожиданно пригласил Маришу присоединиться к нему, чем вызвал всплеск гнева у Ольги. Она высказала массу претензий к блюдам и, наконец, грохнув вилкой о стол, выбежала из столовой.

– Не понимаю, что ей не понравилось? – послышался громкий голос Ирочки. – Блюда просто великолепные!

– Да, дорогая, – послушно ответил Михаил.

– Похоже, наша красотка ревнует, – захихикал Андрей, бросив в сторону Мариши многозначительный взгляд. – Эрик, поделитесь секретом, что в вас есть такого, что все женщины из трусов вылезают, лишь бы обратить на себя ваше внимание?

– Молодой человек! – медленно произнес сыщик. – Когда вы научитесь разговаривать достойно, на вас тоже станут обращать внимание. Но, судя по вашему поведению, с вами этого никогда не произойдет, так что сидите молча и не завидуйте.

Ирочка громко рассмеялась. Очевидно, ей понравилось, как Эрик поставил Андрюшу на место. Тот не обиделся, а только улыбнулся и продолжил ужин. Очевидно, он задевал только тех, в ком не чувствовал потенциальной опасности.

– Между прочим, Андрей прав, – несколько небрежно заметила Мариша. – Ты нравишься всем женщинам, которые здесь отдыхают. Даже Ирочке, хотя ей сейчас совсем не до этого.

– И тебе тоже? – усмехнулся он.

– И мне.

Она решила приоткрыть карты и выяснить, что же на самом деле думает Эрик по поводу повальной женской любви.

– Я к этому настолько привык, что уже не обращаю внимания, – небрежно ответил он. – А тебе хочу дать один совет. Не делай из меня какого-то героя. Девушкам свойственно наделять мужчин несуществующими чертами, а потом удивляться, почему они оказываются совсем не такими, какими они хотят их видеть. Я не герой. Я обычный сыщик, для которого работа всегда останется самым главным в жизни. Я не создан ни для чего другого.

– Но ведь ты даже не пробовал, – вырвалось у нее.

– Я знаю. И мой дед знал. Жизнь не дает сразу все. И если она наделяет тебя одним талантом, то забирает что-то взамен. Я не хочу потерять свой талант в обмен на семейное счастье.

– Не забудь донести это до Ольги, – огрызнулась она, чувствуя, как злость овладевает ею.

– Ей это знать ни к чему. Она все равно не умеет делать выводы.

Он замолчал и занялся ужином. Мариша вяло ковыряла в своей тарелке. Последний пассаж Эрика о его отношении к женщинам окончательно испортил ей настроение. И хотя она уже слышала раньше, что сыщик отвергает семейную жизнь, все-таки не ожидала, что это так бескомпромиссно.

Так почти ничего и не съев, она отнесла свои тарелки на кухню и вышла на улицу. Внутри вдруг образовалась непривычная для нее пустота. Такого с ней еще никогда не случалось. Она могла нервничать, радоваться, психовать, восторгаться, но так, чтобы совсем ничего не ощущать…

– Вероятно, это просто шок, – сказала она себе. – Я только что пережила смерть двоих людей. Конечно же, это не прошло даром. Мне нужно всего лишь отдохнуть.

– Тебе лучше? – услышала она голос Эрика. – Мне показалось, ты чем-то расстроена.

«Тебе не показалось», – хотела ответить она, но промолчала.

– Пошли, я расскажу тебе про своих предков.

«Я никуда не хочу с тобой идти», – хотела ответить Мариша, но вместо этого, словно послушная собачонка, поплелась следом за Эриком.

– Я никогда не видел своего деда, – начал сыщик, когда они опустились на лавочку. – И это единственное, чего не сумела дать мне моя бабушка. За все остальное я ей безмерно благодарен. Моя любимая бабуля… – черты его лица вдруг разгладились, и он стал похож на маленького мальчика, неожиданно вернувшегося в детство.

Глава 12

Вероника Алексеева родилась давным-давно, в самом начале двадцатого века. А если точнее, то в тысяча девятисотом году. У помещика Малафеева был небольшой собственный цирк, а ее родители исполняли при нем роль гимнастов. Маленькая Ника все свое детство провела за кулисами, где вкусно пахло лошадьми, под ногами хрустели опилки, и не было ни одной минуты, когда в цирке наступала тишина.

Здесь все кричали, пели, репетировали сценки; собаки лаяли, кошки мяукали, а лошади ржали. Веронике все это безумно нравилось. Ей очень хотелось стать частичкой этого волшебного мира, и, конечно же, этот день настал.

Когда ей исполнилось восемь лет, Нике разрешили выйти на сцену. Она помогала клоуну и объявляла номера. Ника была маленькой, хрупкой и очень хорошенькой. Зрители без конца аплодировали и просили Нику выйти на сцену еще раз. Девочка гордилась своим успехом и очень хотела, чтобы когда-нибудь о ней узнал весь мир.

Когда Веронике исполнилось двенадцать, отец разрешил ей работать под куполом цирка. У девочки каждый раз захватывало дух, когда она оказывалась на самом верху. Ника смотрела вниз, а сердце замирало от страха и восторга.

«Вот бы оказаться сейчас во Франции, – думала она, разглядывая людей, которые словно муравьи бегали по арене. – Я бы обязательно завоевала сердца этих утонченных людей – французов! Как бы они мной восхищались! Какие бы аплодисменты дарили!» – И Ника с утроенной силой принималась тренироваться, преодолевая свой страх, непрерывную боль в мышцах, вставая после падений…

Не нужно думать, что Ника была безграмотной девчонкой. Да, в те времена не все умели читать, но Нике повезло. Николай Малафеев любил своих «циркачей», а Нику особенно. Именно он настоял, чтобы девочка получила образование, и она вместе с младшим сыном помещика постигала разные науки.

Именно тогда она узнала о французском цирке. Николай выписал гувернера из Франции, совсем молодого, но талантливого парнишку, который в свободное от занятий время с упоением рассказывал о цирке. Они с Никой быстро нашли общий язык. Оказалось, что Пьер и сам все детство провел за кулисами. Его родители – знаменитые дрессировщики, готовили мальчика к карьере гимнаста, но неудачное падение перечеркнуло все их планы.

Когда Нике исполнилось шестнадцать, судьба улыбнулась ей. К Малафееву приехал давний друг Иван Петров, большой почитатель циркового искусства и по совместительству меценат. С Малафеевым они не виделись довольно давно. Петров разъезжал по миру, помогал небольшим цирковым коллективам, а свободное время предпочитал проводить в Париже.

В первый же вечер Николай устроил для Ивана сюрприз – выступление Ники. Она как раз отрепетировала новый номер и с удовольствием показывала его публике. Петров аплодировал громче всех, а после выступления подошел к девушке, на французский манер поцеловал ей руку и произнес:

– Мадемуазель, у меня нет слов, чтобы выразить свое восхищение! Поверьте, это один из лучших номеров, которые я видел в своей жизни.

Мужчина смотрел на Нику восхищенными глазами, а в ее голове билась только одна мысль: она ему понравилась, Иван в восторге от ее номера! Вечером Ника долго не могла заснуть. Она снова и снова прокручивала в голове сказанную Иваном фразу, а когда, наконец, заснула, ей привиделась бабушка, которая спустилась откуда-то сверху, подошла к Нике, обняла за плечи и тихонько сказала:

– Это твой шанс, девочка моя. Ты хочешь быть знаменитой?

– Очень хочу, бабуля, – прошептала она.

– Иван может дать тебе то, что ты хочешь.

– Но как я заставлю его это сделать?

– А зачем заставлять? – удивилась бабушка. – Ты женщина, красивая женщина. Таким женщинам ничего просить не надо, мужчины сами все кладут к их ногам.

– Я – женщина? – прошептала Ника. – Но мне всего шестнадцать!

– Тебе уже шестнадцать лет! А молодость проходит быстро. Используй свой шанс.