Я - Джек Потрошитель? - Александр Чернов

— Это ваше мнение…

— К нему стоит прислушаться. У дела об убийстве Николаевой, пока нет конца. С него не настрижешь шерсти. За ту пару дней, которая у тебя осталась для работы в милиции, мы все равно не успеем раскрыть преступление. Следствие может растянуться на месяцы, а то и годы. А потому на данной стадии расследования оно не представляет для печати интереса.

— Вы не правы…

— Прав! — Хвостов не давал мне и рта раскрыть. — Ну что ты можешь написать в газете? Убита девушка, и это дело рук сексуального маньяка? Своей статьей ты только поднимешь ненужную шумиху и перепугаешь народ. Я обещаю: как только выловим Джека-Потрошителя и передадим дело в суд, я выкрою время и обязательно познакомлю тебя со всеми обстоятельствами хода расследования. Вот тогда и пиши очерк, репортаж или как там у вас называется. А сейчас давай, — майор вытянул руку в сторону двери и растопыренными пальцами сделал движение, будто пробовал клавиши рояля, — Двигай к Юсупову, у него хватит материала на целый роман.

Я не уходил, готовый, если надо объявить голодовку.

Майор без симпатии отнесся к моей настырности. Он с осуждением смотрел сквозь зеленые стекла очков, за которыми лишь угадывались контуры глаз.

— Конвой вызвать? — наконец усмехнулся Хвостов.

— Я молчал. В дверь постучали.

— Минуточку! — крикнул Хвостов, потом вскочил, подтащил свой скелет ко мне и, понизив голос, нетерпеливо сказал: — Пришел важный свидетель по убийству Николаевой. Иди, ты мне мешаешь! — с этими словами майор уперся в мой бок и попытался вытолкать из комнаты.

Я стоял, как приваренный.

— Борис Егорович, — так же шепотом сказал я, — я все понял. Я пойду к Юсупову, но разрешите мне сегодня посидеть у вас еще хотя бы на одном допросе.

— Я же обещал: закончим следствие, все материалы — твои.

— Борис Егорович! Для будущего очерка мне необходим этот допрос.

Вместо ответа Хвостов продвинул меня на полметра к двери. Я молитвенно сложил руки:

— Товарищ майор, я вас прошу!

— Не канючь! Я же сказал — потом…

Я отпрыгнул в сторону и шагнул на середину комнаты. Рука Хвостова царапнула воздух.

— Борис Егорович! — мой голос пошел по восходящей. — Потом мне не надо, потом дело об убийстве Николаевой превратиться в пыльную архивную папку со скупым канцелярским языком. В ней не будет жизни. Мне именно сейчас, пока есть возможность, необходимо повидать живых свидетелей, прочувствовать обстановку, в которой ведется расследование… Разрешите!

Однако майор был неумолим. Он бесцеремонно вытолкал меня за дверь, впустив в кабинет незнакомую мне женщину.

— Дуй к Юсупову, мне надо работать.

Я расстался с Хвостовым с мыслью не идти к майору Юсупову и вообще в Городском управлении внутренних дел больше не появляться.

2

В надежде разузнать что-либо из жизни Тани я оправился в Иняз.

"Институт иностранных языков" — три учебных корпуса; три корпуса общежития и студенческая столовая, которые кубиками рассыпаны вокруг большой бетонной площадки — встретили меня сутолокой перемены. Девок — море, одна другой краше.

По узкой аллейке между зданиями я продрался сквозь непрерывный поток женских лиц и ног к "пятачку" перед главным корпусом и направился к девушке, сидевшей на скамейке. Если бы не мини-юбка — ничего особенного. Сидит, закинув ногу на ногу, читает "Унесенные ветром", том второй.

Я изогнулся в услужливой позе официанта перед капризной клиенткой.

— Два дня назад убили девушку из вашего института. Слыхали?

Девчонка подняла отрешенное лицо. Она находилась в приятном обществе героев книги, и мое появление никак не вписывалось в историю жизни Скарлетт.

— Что, простите? — сказала он, обидевшись за надругательство над бессмертным произведением Маргарет Митчелл.

— Девушка погибла. Слышали?

— Да. Это Николаева Таня с третьего курса.

— Можете показать кого-нибудь, с кем она училась в одной группе?

Зажав палец в книге, девушка повертела головой, высматривая знакомых.

— Никого не вижу. Посидите, может, кто пройдет. — Она явно желала, чтобы кто-нибудь появился, а я навсегда исчез из ее жизни и жизни Скарлетт.

Я присел. Минуты через три прозвучал звонок, отдаленно напоминающий тарахтение моторной лодки и основная масса студентов рассосалась, оставив на скамейках самых нерадивых.

Из противоположного здания вынырнула длинноногая герла в короткой юбке и красной кофте. Прижимая к груди сумочку размером с большой кошелек, девица устремилась в главный корпус.

Моя наблюдательница перестала раздраженно болтать ногой.

— Вон идет староста группы, в которой училась Таня, — сказала она уже на полпути в увлекательный мир героев романа.

"Блондинки — моя слабость. Впрочем, брюнетки и шатенки тоже". Срываясь с места, я шепнул:

— Дрянь книга, — и кинулся вдогонку герле.

Настиг вихляющие бедра у самого входа в главный корпус.

— Хочу с вами поговорить, — сказал я, вырастая на пути блондинки.

Герла поняла, что я заигрываю с ней, потупила глаза.

— Ну что такое?.. — сказала она тоном женщины, которой мужчины не дают проходу, но тем не менее ей это приятно. Отставив в сторону сумочку, она встряхнула бюст и не очень настойчиво попыталась обойти препятствие.

— У меня порядочные намерения, — сказал я без намека на флирт.

Девица перестала пихаться и подняла раскрашенное нахальное лицо с шаловливыми глазами и тонким фигурным носом.

— Вы кто? — спросила она дерзко.

В моих руках мелькнуло удостоверение и тут же исчезло в кармане пиджака.

— Уголовный розыск.

Герла вытаращила глаза. В них пылало любопытство.

— Насчет Таньки, да?.. — девчонка дышала мне прямо в лицо, я отошел. — Утром приходили из милиции, но я опоздала на первую пару. Мне как девчонки сказали — я обалдела… — она шагнула вперед и наступила мне на ногу. — Ее убили, да?..

Я отошел и с сожалением посмотрел на испачканную туфлю.

— Вы их поймаете?.. — навязчивый нос опять оказался напротив моего. — Ее изнасиловали, да?.. — Оттеснив меня на край "пятачка", девица недовольно выкрикнула: — Ну что же вы молчите?

— Я совсем не против задать вам пару вопросов. Можно?

Герла хаотично взмахнула рукой:

— Ой, да конечно, спрашивайте!

В результате натиска я растерял все свои мысли и ляпнул:

— Вы замужем?

Девица взглянула очумело.

— А говорил, порядочный.

Я с трудом рассмеялся:

— Вы не дослушали… Вы за мужем Николаевой не замечали жестоких выходок и нападок?

— Думаете, Борька?

— Я ничего не думаю, я спрашиваю.

Герла загнала язык за щеку и подержала там секунды три.

— Такой случай был на прошлой неделе. Борис человек ревнивый. Ему кто-то сказал, будто Таня встречается с парнем. Он приехал в институт и устроил безобразную сцену. Мы толпой выходили из института. Пьяный Борис поджидал Таню у ворот. Она попробовала увильнуть, пошла в сторону, но Николаев догнал ее, схватил за руку и ударил по лицу, выкрикивая ругательства. Мы с девчонками вступились, и пока держали Бориса, Таня села в подвернувшееся такси и уехала вся в слезах. Он обозвал нас проститутками и… по-всякому. Потом тоже ушел. Танька дура такая! — в сердцах воскликнула девушка. — У нее столько парней было, а она вышла замуж за этого алкоголика, — девица вдруг всхлипнула: — Ой, я что-то не то говорю. Она же умерла…

Я не дал девушке расчувствоваться. Времени на слезы катастрофически не хватало.

— Не плачьте, — сказал я, проведя пальцем под ее глазом, чтобы вытереть набежавшую капельку. — Тушь потечет.

— Спасибо, — девушка вслед за мной потерла под глазами.

Я преподнес ей чарующую улыбку и сказал:

— Таня действительно встречалась с парнем?

Пошмыгивая неожиданно покрасневшим фигурным носом, герла призналась:

— Да нет, что вы! Не было у нее "ловера" — и, видя мое недоумение, пояснила: — Ну, любовника по-нашему. Она все принца ждала…

— Неужели, среди студентов таковой не нашелся?

Герла сморщилась:

— Среди этих, что ли? — она махнула сумочкой на кучку ребят. — Да у них на уме секс один, а в кармане денег только на презервативы.

— Я все понял… Вы с Николаевой были подруги?

— Да, мы дружили… Она такая классная девчонка была. Если бы вы ее увидели, обалдели бы.

— Она делилась с вами тайнами?

— Ой, да конечно!

— Таня никогда не говорила о папке и документах, которые вызовут сенсацию?

Герла закатила глаза:

— Дайте вспомнить… Кажется, говорила. Она нашла дома среди книг старую папку, которая принадлежала ее отцу. Он какой-то там ученый был.

— Что еще?.. Вспоминайте!

— Все вроде. Я не думала, что это так важно, и не придала значения словам Тани.