Демоны да Винчи - Джулия Бьянки

Увы, подземная охота оказалась далеко не таким приятным занятием, как предполагалось. Сверкая глазами, пардус несся вперед сквозь мрак, подобный молнии, и мало заботился о том, что странные двуногие существа едва поспевают за ним. Его стремительное перемещение приводило в ужас подземную живность — летучие мыши истерически били крыльями, заходились писком, обрушивали на незваных визитеров потоки зловонных испражнений и летели прямо в лицо бегущим. Их острые когти так и норовили впиться в человеческие волосы. Крысы, напуганные появлением громадной кошки, бросались наутек целыми стаями, угрожая сшибить с ног любого зазевавшегося, искусать, а то и загрызть его в приступе бессильной ярости. Под ногами хрустели многоножки, неизвестные даже ученым авторам бестиариев.

Кто мог подумать, что под городом скрывается еще один нижний мир, богатый на ужасы и неожиданности. Слоистая, пыльная паутина цеплялась за одежду, вспыхивала от соприкосновения с огнем, наполняя подземные своды запахом гари. Факелы обжигали пальцы, но копоти от них было больше, чем света. Топот дюжины ног сотрясал стены, штукатурка и камешки с потолка сыпали прямиком на головы бегущих и запутывались в волосах. Поверить, что не демоны тьмы, а человеческое существо недавно прошло по этим забытым Богом катакомбам, было сложно, а призрачная дымка света, завидневшаяся после очередного поворота, сначала показалась им игрой воображения. Но пардус натянул поводок и уверенно бросился именно туда — над их головами, у самого потолка белел прямоугольник окна, забранный редким прутьями. Зверь принялся скрести стену, издал долгий утробный рык. Чтобы угомонить его, ловчий полез в кожаную суму за куском мяса.

— Умная зверюга!

Пока Джулиано почесывал питомца за ушами, Леонардо поднял над головой руки и несколько раз подпрыгнул, пытаясь вцепиться в оконную решетку. Он был уверен, что решетка отопрется подобно небольшой дверце — на одной стороне кованой рамы были установлены петли, но засов или замок отсутствовал.

Оставалось уразуметь, каким образом карлик сумел дотянуться до нее?

Никакой горки камней, прогнивших досок, выбоин в стене или других ухищрений, способных заменить лестницу под оконцем, заметно не было. Мимо решетки прошуршала пара монашеских ряс, мелькнули ноги в веревочных сандалиях, похоже, окно выходило в монастырский двор.

* * *

Везарио ухватил Леонардо за локоть, оттащил в сторону и затараторил ему в самое ухо: ох, и наглотался же он сегодня мышиного дерьма, его штиблеты можно выставлять в часовне — подошвы не отвалились только истинным чудом! Вот уж не думал он, что добрая Флоренция выстроена над адской бездной. Словно в преисподней побывали. Сейчас он либо издохнет, либо у него из всех телесных отверстий потоками польются стихи, как у синьора Алигьери или Орфея. Он мечтает только об одном — вернуться домой путем, проложенным над землей, как подобает добрым христианам, поэтому умоляет Леонардо на мгновенье отвлечь чертова охотника, синьора Джулиано, от окна. Везарио многообещающе подмигнул.

* * *

Леонардо повернулся к высокородному синьору и сделал выразительный жест, указывая в темноту, которую они только что преодолели. Все головы дружно повернулись туда — наверняка этот подземный чертог изобилует демонами. Но даже исчадья самого сатаны бессильны помочь смертному, сколь бы уродлив он ни был телом и помыслами, во дворе монастырской обители. Скорее кто-то сбросил карлику в окно веревку, значит, у него был как минимум один помощник…

Стоило помянуть имя нечистого, как пардус высоко подпрыгнул и ударил сильными лапами по оконной решетке, незапертая дверка со скрипом распахнулось, зверь, превосходящий человека силой и ловкостью, сорвался с повода, подпрыгнул еще раз и вырвался наружу через распахнутое окно.

Двор наполнился воплями и топотом — перепуганные монахи бросились кто куда.

Чертыхаясь на криворуких ловчих и слабосильных стражников, Джулиано приказал подсадить себя, чтобы он смог выбраться наружу и спасти слуг господних.

Пока его милость вылезает в окно, надобно оговориться, что никто кроме Да Винчи не заметил, как Лис-ловкач швырнул в окно кусище любимой хищником говядины, который заблаговременно стянул из сумки ловчего.

Появление существ, покрытых пылью, паутиной и пометом, только усилило смятение во дворе, принадлежащем прачечной монастыря Святой Марии. Котел, где вываривалось белье, перевернулся, простыни и подрясники разлетелись с веревок для просушки, валялись по всем двору, путались в ногах у бегущих, многие падали на землю, выкрикивая слова, малопригодные в стенах святой обители. Окна распахивались одно за другим, похоже, вся братия вываливала поглазеть, что стряслось. Среди общей суматохи взгляд Леонардо, выбравшегося из подвала в числе последних, выхватил знакомую фигурку. Братец Урбино привстал на цыпочки в дверном проеме и пытался разобраться, что происходит. Почему мальчишка оказался здесь, Леонардо не знал, но за время, прошедшее с их утренней встречи в суде, на шее Урбино появилось украшение, толщиной и блеском мало уступавшее цепи, на которую ловчие пытались водворить пардуса.

Зверь носился по всему двору и гонял бельевые корзины, как домашняя кошка клубки вязальных ниток. Несколько послушников вооружились жердями для перемешивания белья, чтобы взгреть «адскую тварь», стражники выхватили оружие и встали на защиту господского любимца. Однако же потасовке воспрепятствовало появление отца Бартоломео. Настоятель поклонился синьору ди Медичи, насколько позволяла его телесная конституция.

— Ваша милость? Счастливы видеть вас гостем обители.

— Да вот… Заглянул. Так вышло, — смешался Джулиано, он только что изловил пардуса и крепко держал за ошейник, чем препятствовал отцу Бартоломео приблизиться на предписанное этикетом расстояние.

— Его милость прогуливал своего питомца и по несчастной случайности провалился в подвал, — быстренько пришел на подмогу Везарио. — Но все обошлось. Теперь ему требуется конь…

— Конь? — Настоятель удивленно вскинул бровь.

— Именно так. Сказать точнее, не просто «конь», а лошади.

Во дворе все еще стоял такой шум и гомон, что расслышать собеседника было затруднительно, отец Бартоломео шагнул в самый центр и призвал монахов к порядку.

— Угомонитесь! Никаких демонов здесь нет. Возвращайтесь к работе. Немедля!

— Значит, вашей братии уже случалось наблюдать демонов в подвалах монастыря?

— Ваша милость, самые страшные демоны таятся не под землей, а в разуме, смущенном греховными мыслями. — Священник горестно вздохнул, спрятал ладони в рукавах рясы и заметил: — Простите мою дерзость, но вашей милости не годится скакать по городу в таком плачевном состоянии. Я распоряжусь заложить для вас лучшую карету. Пока ее будут готовить, отдохните немного в наших гостевых покоях, для вас согреют воды и почистят платье.