Ой упало солнце: Из украинской поэзии 20–30-х годов - Евгений Плужник

МОРЕ — 4

Шумит в тумане порт родной,Стреляет глазками красавица,Борт от жары блестит смолой,Смолистый запах поднимается,А в сердце — образ дорогойБылых мечтаний не стирается.

Над головою — Южный Крест,Вода здесь бархатом слепитИ ветер дует — зюйд-зюйд-вест,Шкипер спит.

Стройны все мачты у судов,Но их стройнее стан Марии…Как пальма с дальних берегов,Как будто грезы золотые,И сон отважных моряковВолнует девушка Мария…

Над головою — Южный Крест,Вода здесь бархатом слепитИ ветер дует — зюйд-зюйд-вест,Шкипер спит.

МОРЕ — 5

Нас снова край земли зовет,Где зреют сочные бананы,Где дни и ночи напролетГрохочут и поют тамтамы.

Сверкает лучезарный день,И море словно луг зеленый,И в томной неге млеет леньПод печью солнца раскаленной.

Журчит вода под кораблем,Напополам он режет глыбы,Дельфинов рай… И мы плывем…То тут, то там порхают рыбы.

И вдруг — далекий где-то гром,Теченье мощным водопадомВстречает нас, и дым столбом,Курчавый дым, и пальмы рядом.

Прилива шум и рифов рык,И мы ему с тревогой внемлемИ слышим с мачты бодрый крик:«Земля, земля! Я вижу землю!»

ГОЛОД

Накормите меня, согрейте!Поднимите с моих очейВеки, выцветшие от смерти,Той, что смотрит в глаза людей.

Я полуночный волк матерый,Хлеб сухой, выбиваясь из сил,Раскаленной топтал подковойИ ночами над мертвыми выл.

Завернувшись в лохмотья, незримо,Словно римский патриций, точь-в-точь,Я в груди своей прятал зимуИ носил в своем сердце ночь.

Я о солнце хочу потереться,О горячее солнце спиной,Чтобы холод проник в его сердце,Чтобы лето стало зимой.

В одеяло рваное, в холод,Словно римский патриций, один,Завернусь — я, всемирный голод,Умирающих властелин.

ПОКУШЕНИЕ НА РЕВОЛЮЦИЮ

Гадом черным 18-й годОкружил Республику белыми:Белочехи, Колчак и деникинский сброд —Вот кого в шею гнали и били мы.

И вдруг стоны радио в степь,Выкрик телефонного известия…Взволнован каждый СовдепЖестокой, печальною вестью.

Выстрел в народную грудь —На Ленина покушение,Пуля врага — это страшная суть —Рана и потрясение.

В мир и космос — радиоволн поток:Крепче ряды, острее взоры!На белый террор, чей удар жесток,Ответим красным террором.

И каждый гудок кричит теперь,Как всемирный рабочий рот —Навеки позорно названье «эсер»!И проклято прозвище Ройд!

И сквозь гуденье и грохот труда —В стране рекою искристый дождь —Повсюду слышится — Ленину — да!Да здравствует мировой вождь!

С НАМИ ЛЕНИН

Только на мгновеньеФлаги приспускали,Только на мгновенье,В сердце — на века,А потом опять железными рукамиПусть зажмет фашизм рабочая рука.

Пусть гудки паровозов в депо,В гаражах автомобилей сиреныТолько раз прогудятРазъяренным ртом:— Умер Ленин!

Пусть звучит революции лира,Грохотом пушек скорбя,Миллионы пролетариев мираПонесут вождя.

— Он живой!..Дело Ленина в сердце носите,Мы сорвем фашистский фрак,Мы последний шуруп завинтим(На могиле с надписью «враг»!),Мы — РКП, комсомол, Спартак!

Мастерская, завод!Работай!Покажи свою силу миру,С капиталом своди свои счеты,В рупор ленинский агитируй!

Армия!Шагом марш!Ленин жив, Ленин с нами навеки,Это имя — как символ нашИ победных свершений вехи!

СЕМАФОРЫ

На всю УкраинуКрасная роза…Не видеть потомкам страны руину,А в лесу — угроза.

Железные рельсыВсю землю обвили, как спрут,Люди от немочи чернойИ неизвестнойБьются о камни,Но все же куда-то идут…А у спекулянта — хлеба пуд.

Расползлись гадюкамиЖелезные пути,Нельзя проехать сутками,Нельзя по ним пройти.Вагоны под откосамиМолятся колесамиФанатично богу.

Семафоры руки протянулиДо неба,От отчаянья…Гнева ждут и победы.

Не бьют барабаны,Труба не кричит,Кровь рекой… И дыба…Плещется бандитВ ней, как рыба.Пузырем — огня рубаха,Улюлюкает страх окрест,И даже безбожник от страхаНа шею повесил крест.

И только мы светло и бодро,Срывая мятуИ розы песен,По железным идем дорогам,Только нам семафоры светятВ мир, который чистИ светел.

ОКТЯБРЬСКИЙ РОМАН

1

Нам «голубые кисти» угрожали,Грозили уничтожить «Арсенал»,Но желто-синий прапор[6] разорвалиРабочий гнев и их штыков металл.

Стекло витрин легло на тротуары,Как слезы женщины над гибелью сынов,От потных улиц поднимался старыйДух темной местью споенных голов.

Вот гайдамак с повадкой злого волкаУ хаты старой осадил коня,Глядь: девушка,—Кудряшки, как из шелка.— Дивчина, эй! Попотчуй-ка меня!

2

Аэропланом в небо вонзилаРеволюция штык винтовки…Кому не интересно, как любилаСинеглазая дочь торговки.

3

Коня у калитки он привязал,Борода на лице цветет камышом:— Я, дивчина, не зря сюда скакал,Я, дивчина, не зря к тебе пришел.

Дарю на платок с большевика сапоги,За один поцелуй красотки,Я же знаю, я слышал, что ты —Дочь известной базарной торговки.

Я там, на углу, — к тебе спешил —Кому доля, а кому дольца,Вот этой самой рукой порешилХваленого комсомольца…

4

Покачнулась, как в бурю тополь, она,Побледнела — белее смерти,— Погубил любимого, сатана!Уши!.. Глаза!.. Не верьте!..

Желтою стружкой лежат на кустахЛистья в осеннем инее,Смотрит с улыбкой она, а в глазахПрыгают тени синие.

5

— Пан гайдамак, заходите в хату,—Сладкой вишней улыбка манила,—Дайте моим устам усладу,Как давала вам сабля силу.

Хищником бандит с коня слезал,От радости ног не чуя,Он к ней подошел и уже ощущалВ мечтах вкус ее поцелуя.

А девушка быстро шагнула в дом,Винтовку взяла с запалом,И пуля тяжелая крупным свинцомВрасплох гайдамака застала.

6

Желтою стружкой лежат на кустахЛистья в осеннем инее,Смотрит с улыбкой она, а в глазахПрыгают тени синие.

Смерть схватила бандита куцая…Кто посмеет сказать, что зря.Разве в сердце ее революцияНе горит огнем Октября?!

СЕРДЕЧНАЯ РАНА

1

Красноармеец сказал жене:— Не плачь и жди меня с фронта!..—И туча пружиной стальной в окнеПовисла над горизонтом.

Слова — как тихий порез ножа:— Слышишь, вернусь я скоро! —И сердце замрет в груди, дрожа,Как поезд у семафора.

Хватит женский рот целовать,В горе праздновать труса,Довольно слова расточать и считатьНа тоненькой шее бусы.

Уж осень стучится в двери, как враг,И даль нас зовет степная,И вот на фронт, печатая шаг,С рокотом полк выступает.

Стеною туман. Ни шагу назад!И тени мелькают снова.И пулемет строчит наугад,Ища человека живого.

Словно еж ощетинился взводЩетиною цвета стального:Стой, стреляю! Эй, кто идет?!Друг! — крылатое слово.

Взвод, презирая страх,Клин земли удобрял телами,Дредноут Республики шел на парахИ звал рабочих гудками.

2

Гром глумливый тумб,В бок бьет бык,В ромб лбом главбум —Рабочей Республики язык.

А взвод все впередНа Лувр, на Рим, на Рур,А взвод на штык беретМировую в рулетку игру.

А когда, устав надеяться,Закатилось солнышко летнее,Упавший красноармеецЦеловал лоно цементное.

Валерьян Полищук