Специфика современного медийного словотворчества - Анна Шумилова

Таким образом, умелое использование журналистами прецедентных феноменов в процессе словотворчества способствует акцентированию внимания читателя на актуальных общественных проблемах, актуализирует имеющиеся у читателя культурологические знания и лингвистические представления о связях языковых единиц и способствует расширению образовательного пространства в современном обществе.

2.5. Словообразовательная специфика средств речевой агрессии в медийных текстах

Вместе с тем ученые не всегда приветствуют подобные словообразовательные эксперименты. «Прагматически неизбежное перенесение внимания на коммуникативный аспект речевого действия привело к разрушению традиционных форм и формул русской речи, пропитанных символическими и образными значениями, что, в свою очередь, вызвало процесс «вестернизации» – бессмысленного заимствования иностранных слов, включения вульгарной и грубой лексики…» [Колесов 1999: 260]: Борьба с КЭШельком. В России могут повысить комиссии за обработку наличных платежей (Новые известия, 28.03.2012) – английская лексема cash как синоним существующего русского термина наличные деньги.

Отмечаемая исследователями «установка на развлекательность в массовой культуре отражает одну из важнейших норм этой культуры – нравственный релятивизм, отсутствие важнейших моральных ориентиров “добро” и “зло”. Этические категории замещаются утилитарно-гедонистической интенцией получения удовольствия» [Карасик 2011: 30]. «Средства массовой информации неустанно культивируют праздничное, приподнятое настроение аудитории» [Романенко 2009: 273].

Существенное значение для современных российских СМИ приобретает понятие суггестивности, под которой понимается процесс воздействия на психику адресата, на его чувства, волю и разум, связанный со снижением сознательности, аналитичности и критичности при восприятии внушаемой информации и ее вербального оформления. В манипулятивных целях при воздействии на реципиента журналистами используется «моральное подавление», агрессивные высказывания [Олешков 2008: 78].

В игровых новообразованиях современных медийных текстов наблюдается доминирование игровой составляющей либо преобладание негативной оценки.

Новообразования с негативной экспрессией нередко граничат с речевой агрессией. Под речевой агрессией понимается «жесткое, подчеркнутое средствами языка выражение негативного эмоционально-оценочного отношения к кому-, чему-либо, нарушающее представление об этической и эстетической норме» [Петрова, Рацибурская 2011: 24]. Так, национальный компонент речевой агрессии присутствует в новообразовании Москвабад, содержащем элемент – бад среднеазиатских топонимов (Ашхабад, Исламабад и др.): Мигранты из Киргизии и Узбекистана устроили массовую драку на Олимпийском проспекте столицы. В полицию были доставлены 79 участников драки. После профилактической беседы всех отпустили <…>. И куда отпустили? Обратно в Москвабад? (Собеседник, 2012, № 19); Узбешное лечение. Оказание медицинской помощи нелегальным мигрантам обходится казне в миллиарды рублей (Наша Версия, 25.02.2013) ← узбеки + успешное. Известный фразеологизм козел отпущения послужил источником оскорбительно-негативной оценки политической деятельности бывшего президента Франции: Саркозел отпущения. Николя Саркози проиграл президентские выборы во Франции (Завтра, 2012, № 20). В последнем примере речь идет о Николя Саркози, который был президентом Франции в период 2007–2012 гг. В 2008 г. по инициативе Н. Саркози была проведена самая масштабная реформа Конституции Французской республики 1958 г.

«В молодежной, а затем и в массовой среде распространился стеб, сначала как выражение иронии, а затем как специфический подстиль речевого поведения, как лингвокультурное социально-групповое явление» [Романенко 2009: 274]. Так, журналисты не учитывают морально-нравственных ограничений при создании иронического заголовка: «Сухой» супержертв. В катастрофе «надежды отечественного авиапрома» Россия понесла не только человеческие, но и огромные политические, экономические и имиджевые потери (Московский комсомолец, 11.05.2012).

Отмечаемые исследователями в текстах современных СМИ ерничество, стеб, приколизм «с его подчеркнутой абсурдностью, насмешкой над здравым смыслом» [Карасик 2011: 31–32], под скрытой маской лукавой иронии носят подчас циничный, издевательский, оскорбительный характер; ср. новообразование в заголовке «Ургантвагонзавод», созданное в результате замены первой части Урал- узуального Уралвагонзавод на фамилию популярного телеведущего: Невиданная дерзость Первого канала: Иван Ургант в своем ночном шоу начал откликаться на актуальные политические события. И даже по примеру «Гражданина поэта» иногда переходит на стихи <…>. Ургант выглядел очень довольным, зачитывая вирши под названием «Письмо рабочих Уралвагонзавода» и явно ощущая себя фрондером <…>. А бедный Ургант – ни там ни сям. Его «фиги в кармане» непонятны традиционной телевизионной аудитории, ждущей от «ящика» чистой развлекухи, и слишком осторожны и убоги для аудитории, приобщившейся к подлинной политической сатире «Гражданина поэта» (Новая газета, 25.05.2012); Стараясь быть как можно более вежливым, я стал втолковывать успехолюбивой даме, что я вообще-то пришел на должность курьера, а вовсе не продавца <…> Затем, обращаясь ко мне, «книголюбствующая» особа возопила <…> Когда и этот довод не был мной поддержан, библиофильствующая синьора в сердцах бросила: «Ну и ешьте свой “Доширак”, а мы будем зарабатывать в четыре раза больше вас!» (Литературная газета, 24–30.07.2013); Слава Чернышевского не снилась ни кому из нынешних святых «оппозиционных» премиеносцев (Литературная газета, 24–30.07.2013).

Таким образом, «если повышение экспрессивности и, следовательно, выразительности современных газетных текстов можно рассматривать как безусловно положительное явление, то обратной стороной этого процесса является ставшее приметой времени нарушение этических норм, проявляющееся в манипулятивном использовании языковых средств, в циничности, вульгарности, повышенной инвективности и агрессивности газетного текста» [Сковородников 2004: 301].

Средством негативной оценки, граничащей с речевой агрессией, нередко становятся новообразования сленгового характера на базе сниженной, разговорной, просторечной и жаргонной лексики: – А там вообще девушки бывают, в рэпперской среде? – Да, потому что в отличие от попсовиков, там процент гомосятины очень низок (Из интервью с А. Троицким // Собеседник, 2012, № 4); Какова мировая функция Соединенных Штатов? Это мировой потребитель, это – жрала такая, хру-хру-хру. Она вот все жрет (Огонек, 13.02.2012); Спецслужбам Украины и России удалось сорвать планы террористов, готовивших покушения на Владимира Путина <…>. Что за гонево опять? (Собеседник, 2012, № 8); 20–21 июня прошла вторая Пермская книжная ярмарка <…> Конфликт между командой столичных культурных «революционеров» и группой местных деятелей культуры (в числе которых, например, прозаик Алексей Иванов) то вспыхивал, то гас все это время и даже получил научное название «пермосрач» (Русский репортер, 27.06.2012, № 25). Сниженные лексемы нередко выступают в окказиональных гибридах в качестве мотивирующих: Хватит кудрить мозги. Рубль идет ко дну, несмотря на обещание властей (Московский комсомолец в Нижнем Новгороде, 04–11.02.2009) – прост. пудрить мозги; Профокали. Жители Сормовского района протестуют против строительства ФОКа (Новое дело, 07–13.04.2011) – прост. профукать; ХАБнуть по полной. Через Нижний должны пройти глобальные сети. Нижегородский регион должен стать хабом [хаб – сетевой концентратор. – Авт.] Москвы и Московской области, это в свою очередь поможет нам превратиться в одно из звеньев глобальной экономической бизнес-сети (Нижегородская правда, 17.12.2013) – прост. хапнуть; Если бриться вЛОМ. Нижегородские художники нашли свой способ борьбы со щетиной… Бриться ломом под силу только настоящему художнику (Проспект, 07.04.2009) – жарг. влом; Забыковали. Как главный тренер нашей хоккейной сборной [Вячеслав Быков. – Авт.] привел ее к провалу (Новое дело, 19–25.05.2011) – жарг. быковать.

Довольно часто в текстах СМИ можно встретить скрытую агрессию, опосредованную. Так, агрессия может заключаться в речи персонажа: Урлашов не стесняется в выражениях, когда говорит о «Единой России»: «Суперкоррупционная партия, которую на территории Ярославской области нужно ликвидировать». Другое дело – Владимир Путин и ОНФ, о которых он, как о мертвецах, предпочитает либо говорить хорошо, либо – молчать (Новая газета, 12.04.2013). Агрессия усиливается в результате взаимодействия новообразования и контекста.