Хозяин дубравы. Том 2. Росток - Михаил Алексеевич Ланцов

class="p1">— И зачем они это делают? Просто по зловредности своей?

— Каждая сгубленная жизнь делает их сильнее. — чуть помедлив, ответил Беромир, выдумывая на ходу. — Это воплощает их в противоестественной жизни. По-разному. Баньши, джины, дэвы и многие другие. Кого там только не появляется. Но всегда они оказываются погибельны для любой живой сущности, особенно разумной.

И, видя, как слегка побледнели все присутствующие, дополнил:

— Но не стоит волноваться. Редкий беспокойный дух добирается до такого воплощения. Даже вот так проказничать могут лишь те, что не меньше тысячи лет идут дурной дорогой. Что немало, ибо за ними охотится сама Мара, если те таким начинают промышлять. Она ведь отвечает за мир между живыми и мертвыми.

— Я не одержим! — вновь выкрикнул парень, хотя и не так уверенно.

— Ты хотел-то чего? — поинтересовался у него Беромир. — Тебя настойкой обделили, что ли? Или муравей за промежность укусил? Чего разорался-то?

— Вызываю! Я вызываю тебя и обвиняю перед лицом Перуна! Убийца! — выкрикнул ученик, с трудом сдержавшись, чтобы не перейти на слишком высокие ноты.

— Эко тебя развезло, — покачал ведун головой.

— Я в своем праве!

— Это так, — хмуро кивнул Борята. — И остальные лидеры «клубов» Перуна с ним согласились.

— И кого же я убил? — улыбнулся Беромир.

И тут парня прорвало.

Он говорил, буквально захлебываясь в своих словах, рассказывая о том, как они искали родичей, отправившихся пройтись по реке, да поглядеть: выжил ли кто. И вообще — какие разорения. Но так и не нашли даже концов.

— Их убил ты! Ты! — выкрикнул он в самом конце.

— Трудный случай. — покачал головой ведун. Прямо подтверждать или отрицать обвинение он не спешил. Просто высмеивал порыв парня.

— Вызвав в круг и с таким обвинением он в праве тебя убить, — серьезно произнес Борята.

— Но он не сказал, почему так решил. Разве это справедливо?

— Верно, — кивнул друид, как и остальные ведуны.

Парень замешкался.

— Ну, что молчишь? Рассказывай.

— Я… я…

— Ты это ты. Я это я. А вот он это он. Давай ближе к сути дела.

— Гадали мы. И духи подсказали нам ответ.

— И все? — расплылся в улыбке Беромир. — Вы нашли их тела? Вы нашли их вещи? Может быть, видаков сыскали, которые могут предстать перед нами?

— Нет. Но я уверен — их убил ты! Ты!

— Хорошо. Пусть нас Перун рассудит. — кивнул ведун.

— Это будет плохой бой, — хмуро пробурчал Борята. — Я знаю, как силен ты в копьях. А он — нет.

— Слышишь, что он говорит? Ты можешь отказаться, — повернувшись к этому парню, произнес Беромир. — А я сделаю вид, что ничего не слышал.

— Нет! Перун на моей стороне! Дерись! Насмерть!

— Как знаешь…

Разделись до порток. И, взяв копья, вступили в круг.

Беромир выбрал свое — кованое. А он его под шумок всей этой возни с железом перековал, сделав покрупнее с хорошо выраженным клинком. Из-за чего оно было под стать «крылатым копьям» IX-XI веков, которыми можно и колоть, и даже рубить.

Да про граненый подток не забыл. И древко из ясеня. Хотел его сделать клееным, да руки пока не дошли. Но и так выглядело очень неплохо. Внушительно…

У парня-обвинителя копья не было. Поэтому Борята дал ему свое, стремясь уравнять шансы и явить справедливость. То самое, которое взял как трофей с Гостяты. Так что в круг вышли два бойца с примерно равным оружием. Во всяком случае никто из представителей «клубов» Перуна или его ведунов не стал оспаривать такое поединок.

Вышли.

И обвинитель совершил выпад, как говорится: «в крысу». То есть, постарался достать Беромира, воспользовавшись эффектом внезапности.

Но тщетно.

Ведун крепко напрягся от слов парня, ожидая подвоха и каверзы. Вот и бдел. А потому довольно легко увернулся, сделав подшаг с поворотом. И даже поставил блок, чтобы его оппонент возвратным движением не подрезал ему бок.

— А ты, я погляжу, проказник, — усмехнулся Беромир.

Вместо ответа тот вновь совершил выпад.

Да не в лицо, а в ногу метя.

Ведун ушел от удара обычным подшагом. И сразу выставил блок древком. Очень, надо сказать, своевременно. Так как парень попытался ударить ему в бок. Царапнуть, по сути, силы на большее просто не хватило бы. Беромир же сбил эту проказу, выводя парня из равновесия, и широким ударом наотмашь, шлепнул его по заднице. Клинком копья, плоской его частью.

Чтобы было обидно, но без крови.

Тот от такой выходки вскинулся, вспыхнув, как свечка. И атаковал, атаковал, атаковал.

И снова.

И опять.

И еще раз.

Обвинитель сыпал ударами, пытаясь хоть как-то достать Беромира. Но не получалось.

Вообще.

Совсем.

Даже малой царапины не случилось.

Всем наблюдателям же был виден тот гигантский разрыв, который лежит между ведуном Близнецов и этим дурачком. Он натурально ничего не мог сделать.

А что он только не пытался!

О!

Даже зачерпнув горсть земли, бросил ее в глаза Беромиру. Но та оказалась слишком влажной и полетела комком, от которого ведун легко уклонился, не подставившись под сопутствующий выпад копьем…

Спустя десять минут на обвинителя было грустно смотреть.

Весь мокрый — хоть выжимай.

Язык на плече, образно говоря. А сам он так тяжело дышал, что не каждая загнанная лошадь сумеет. Да и копье уже нормально держать не мог. Вон — наконечником скреб по земле. Руки же его тряслись от перегрузки мышц.

— Убей… — прохрипел он. — Что ты медлишь? Не стерплю позора!

— А чем ты клинок намазал?

— Что?

— Я видел. Ты протер клинок копья. Помнишь? Своей одеждой. И откинул ее. Но от меня было видно, что там какая-то емкость с чем-то в складках одежды.

Ближайший к той одежде ведун подошел.

Перевернул ее посохом. И перед остальными явился небольшой кожаный мешочек. Он его осторожно взял и понюхал.

— Что там? — спросил Борята.

— Яд. — поморщился он. — Трупный. Выдержанный.

— Как глупо… — покачал Беромир головой, усмехнувшись. — Ты шел учиться, чтобы сделать жизнь своего клана лучше. И к чему ты пришел? Лживое обвинение. Прилюдная попытка отравить. Что дальше?

Тот промолчал.

— Что? Сказать нечего?

— Я говорил с духом двоюродного брата. Он сказал, что его убил ты! Он не мог мне соврать!