Альпийское золото - Мара Полынь

Я пожала плечами, а сама подумала о рубиновом кулоне. Похоже, что это его работа.

— Ладно, потом разберёмся, — Вовка стянул с себя плащ и закутал меня по самый нос. — Сейчас облако уйдёт, разбудим твоих кащеев и отправимся в замок. Ты бы знала, что сейчас в коалиции творится: только Гор представил общественности господина ключника, как тот сразу же сдёрнул в неизвестном направлении. Говорят, было покушение, и, возможно, ключник не сбежал, а его просто кокнули. Другие говорят, что это слушающие переманили его, то есть, тебя, на свою сторону. Ещё ходит слух, что ты вступила в гильдию… В общем, сплетен целая корзина.

— Ага… — вообще-то, судьба Ненаша в этот момент меня интересовала намного больше, но спросить Вовку я не осмеливалась. — Слушай, а это заклятие сна — оно вообще как работает? На нас его уже накладывали раз.

— Что, правда? Вообще-то это странно. Кроме многоликов его никто накладывать не умеет, пользуются артефактами, типа этого, — он опять показал браслет. — А артефактов не так уж и много, и все на счету, потому что делать их чертовски трудно. А про заклинение — считается, его в своё время придумал Ненаш Молчащий, местная легенда. Типа, был самым могущественным магом всех времён и народов.

— А что с ним случилось потом?

— Говорят, что спит где-то под холмом. По легенде его можно снова призвать, когда наступят тяжелейшие для альпов времена. Но я думаю, что это сказки, а сам Ненаш — собирательный образ.

Я рассказала вкратце про страну лепреконов и Фарамонда.

— Фарамонда на самом деле зовут Эгмон, — Вовка улыбнулся. — Я так и подумал, что он имеет к твоему появлению непосредственное отношение — твоя звезда, она помечена его именем. Нужно будет вернуть её потом, а то старикан не сможет вернуться домой. Как раз узнаю подробности, что там произошло.

Вокруг начало стремительно светлеть — облако уходило.

Глава 7. Торговец

Я люблю природу. В основном это, конечно, выражается в просмотре каналов Discovery, Animal Planet, National Geographic, и чтении 'Вокруг Света', но природу я люблю. Видела разные леса, поля, луга, в некоторые места даже ездила живьём. Но то, что открылось мне здесь, не поддаётся никаким возможным попытками описания. Горы, похожие на многоступенчатые пирамиды майа, со множеством террас, каменных, с озёрами, покрытых травой или небольшими рощицами, с каменными садами, с обычными садами, с луговыми цветами… Всего не счесть. Полуразрушенные колонады, увитые разными видами плюща, кристальный прозрачный воздух, вода в реках и озёрах такая, что видно на дне всё до малейшего камешка и рыбёшки. А такие рассветы и закаты… я даже представить себе не могла, что такое где-то существует, когда звёзды стремительно блекнут, и прямо на глазах горизонт выцветает из тёмносинего и буквально взрывается всеми оттенками от багрянокрасного до нежнорозового, почти белого.

И Калейка, и Ненаш описывали свой родной мир как что-то негостеприимное и угрюмое. Но даже мои детские представления о Висячих садах Семирамиды блекли в сравнении с тем, что я видела здесь — действительно Дивный Сад.

Я сидела на открытой веранде и в одиночестве наслаждалась открывающимися пейзажами. Кащеям не было нужды охранять меня — альпы с меня чуть ли пылинки не сдували. Зато кащеям предоставили возможность побывать в оружейной палате замка и на тренировочных полях, так что в случае чего я знала где их найти с вероятностью в сто процентов. Замок Вилло распластался на склоне горы. Его архитектура довольно точно повторяла террасы, на которых он был расположен, и отсюда, сверху это выглядело как бурный поток домиков, каскадом несущихся куда-то вниз, к обрыву. Далеко внизу шумела горная река, но здесь её практически не было слышно, только ветер гудел среди камней и редких морозостойких растений. По ночам здесь холодновато, хотя склоны полностью зелёные, так что было трудно понять какая же сейчас стоит пора года.

Что ещё меня волновало — именно мы попали в горы, или это весь мир является сплошной горной грядой? Хотя последнее, я думаю, маловероятно. Но ведь всякое может быть. Библиотека здесь тоже знатная. Она такая как обычно показывают в фильмах про старину — высокие стеллажи, толстые корешки книг, потрёпанные закладки и потемневшие от времени указатели. Но стоит выбрать какую-нибудь из них — в каждом на самом деле хранятся сотни и сотни томов по той или иной тематике: страницы меняют своё содержимое в зависимости от нужд читателя, отображая или скрывая детали по многочисленным темам, анимированные графики и диаграммы показывают себя в динамике, записи о событиях, которые обычно у нас оснащаются фотографиями или рисунками, здесь были проиллюстрированы целыми видео-роликами в большинстве своём выглядевшими трёхмерно. Покруче, чем учебники из Хогвартса. Вилло пробовал меня научить пользоваться этими чудесными талмудами, но получалось слабо. Правда, когда я попыталась представить себе объём данных, которые находятся в этом помещении на самом деле, голова пошла кругом.

За спиной раздалось деликатное покашливание.

— Добрый вечер, Филя, — Вовкин отец, казалось, ничуть не изменился с нашей последней встречи. Всё те же золотые локоны, все те же пронзительно голубые глаза. И всё та же аура величественности, из-за которой я автоматически вскочила на ноги в попытке проявить уважение к собеседнику. Разве что костюм был другой, более тёплый, в дань погоде, но всё тех же бежевых оттенков. — Как поживаете?

— Добрый вечер, — удивительно, но я до сих пор не знала как его зовут. При мне его называли только нармудром. — Хорошо, хоть и неожиданно насыщенно. Как вы?

— Могу в полной мере вернуть ваши слова, — нармудр мягко рассмеялся. — Хорошо, хоть и неожиданно насыщенно. Не против, если я присяду? — он указал на соседний плетёный стул.

— Да-да, конечно. Присаживайтесь, — я понимала, что со стороны выгляжу суетливо, и улыбка у меня сейчас дурацкая, но ничего не могла с собой поделать.

Мы чинно уселись и вперили взгляды в иззубренный горизонт.

— Наверное, у вас накопилось множество вопросов, — наконец-то смилостивился надо мной нармудр.

* * *

Теперь я понимаю почему нармудров так называют. Наверное, у него в голове хранятся материалы, по объёму сопоставимые с как минимум двумя местными библиотеками. А может, и больше. Если бы я была игровым персонажем, то можно было бы с гордостью понаблюдать как вырос столбик с опытом, и добавилось +2 к навыку интеллекта.

После обеда я уединилась в своей комнате с томом по общей истории миров, охватывающим период от полутора тысяч лет назад до тысячи лет назад и большим кувшином горячего компота — более новую историю мне частично рассказывал Ненаш, частично освежил в памяти нармудр. Сам о себе Нен, как оказалось, практически ничего не рассказывал: так только, 'бесполезные' истории из детства и отдельные рассказы о мирах, в которых ему довелось побывать. Теперь я понимала, что 'острых' вопросов он избегал с изяществом истинного дипломата. Спрашивать у нармудра о самом Ненаше по причине глубокой конспирации я побаивалась, но любопытство глодало так, что хоть на стенку лезь. Удивительно, но факт: в официальных хрониках Ненаш почти не упоминался. Точнее, упоминался очень вскользь: его правление составило всего лишь неполных пятнадцать лет между долгим правлением регента при несовершеннолетних детях предыдыщего правителя и растянувшимся на уже более чем тысячу лет правлением Калейки Огранщика. В официальной истории Ненаш Молчащий погиб во время битвы с ракшасами. Там же приводились слухи о том, что Ненаш считается создателем нескольких 'довольно мощных' заклинаний, таких как уже знакомое заклятие сна, гакнас и молот богов. В чём заключается их действие, в этой книге не упоминалось. Похоже, нужно было искать учебник по волшебству. Также Ненашу приписывались политика закрытия мира от посторонних, которой придерживался в дальнейшем Калейка, и создание путеводных звёзд. Ещё два странных момента: во-первых, упоминалось, что эти почти пятнадцать лет были полны непрестанных войн многоликов, но с кем и по каким поводам — нигде не говорилось. Из того, что я помнила со слов Калейки — многолики между собой не воюют, но воюют против кого-то внешнего. И во-вторых, в книге не было ни одного изображения Ненаша Молчащего. Ни видео, ни голограммы, ни фотографии, даже эскизного наброска — ничего. Противиться желанию пойти потеребить нармудра с каждой прочитанной строкой было всё труднее. Могу поспорить, что он знает больше, чем написано в этой книге. Но вот станет ли он со мной говорить об этом — серьёзный вопрос.