Шаг в пустоту - Алиса Жданова

соленых утиных яиц, и рисовой каши, и булочку, и суп с яйцом и помидором. Неудивительно, что я такая голодная: даже не помню, когда я в последний раз что-то ела.

В другой ситуации я, может быть, постеснялась бы есть при наставнике, но сейчас меня беспокоило лишь, влезет в меня еще одно яйцо или нет. Наставник Юнхэн тоже не страдал отсутствием аппетита. На какое-то время за столом повисло молчание. Наконец я отодвинула от себя тарелку и задумчиво уставилась в стол.

– Наставник, скажите, – я первая нарушила молчание, и мужчина обратил на меня вопросительный взгляд, – Совет заклинателей… они будут проводить расследование? Что сейчас вообще будет происходить?

– Будут, – мужчина кивнул, и на его лбу пролегла тонкая вертикальная морщинка. – Однако не стоит пускать дело на самотек. Тебе удалось что-то вспомнить?

– Да, – я обрадованно закивала, – я начала вспоминать самое начало обучения. Во сне. Только вот… там не было ничего полезного, – я огорченно пожала плечами.

– Ничего, – если наставника это и разочаровало, то он не подал виду, – если воспоминания начали возвращаться, то рано или поздно ты вспомнишь, что случилось в городе Байшуй.

Байшуй…Я нахмурилась. Не тот ли это город из моих воспоминаний, куда мы направились на первое задание с наставником и Шоу Юэ? Кстати…

– Наставник, – я оглядела стол, за которым мы были с ним вдвоем, – а где шисюн? Завтракает в столовой?

– Шоу Юэ? – черты наставника вдруг явственно заледенели, и от всей его фигуры, еще миг назад спокойной, словно повеяло холодом. – Я его выгнал.

Что? Я подняла на него потрясенный взгляд. Глаза мужчины невидяще смотрели в одну точку, а губы были крепко сжаты. Выгнал… Не «он ушел», не “его обучение завершилось”, а «я его выгнал». Шоу Юэ же был его любимым учеником…

– А что? Тебе хотелось бы, чтобы он сейчас был тут? – наставник Юнхэн вдруг перевел взгляд на меня, и я поразилась чему-то темному, что таилось в его глазах. Совершенно несвойственному ему, тому, чему не было места в его обычно спокойном и серьезном взгляде – но сейчас оно там присутствовало. Что же это за чувство… Злость?  Или … что-то другое?

Шоу Юэ, что же ты натворил?

19

Я больше не осмеливалась упоминать о шисюне. Остаток завтрака прошел в молчании. Конечно, мне хотелось бы знать, что произошло, но я видела, что наставник не настроен мне рассказывать. Ладно, может, со временем я это вспомню. Ну или спрошу у кого-нибудь, например, у друзей Шоу Юэ – они должны знать.

После завтрака я тенью проскользнула за наставником, намереваясь ходить за ним, пока не представится удачный случай его влюбить. Но, случайно заметив в начищенном медном диске на стене свое отражение, ойкнула и бросилась догонять мужчину.

– Наставник Юнхэн, – наверное, я все еще была слишком слаба после ран и краткого заточения в темнице для заклинателей, потому что запыхалась, побежав всего пару бу, – я забыла спросить вас, на сколько ваше заклинание заблокировало мои духовные силы? На месяц, полгода?

Я преградила ему путь, чтобы он был вынужден посмотреть мне в лицо, но в узком коридоре, пустом и неинтересном, он почему-то упорно отводил взгляд, сверля глазами ничем не примечательную дверь сбоку. Я вдруг почувствовала, как все у меня внутри холодеет.

– Навсегда, – блекло отозвался мужчина.

– Ну, вы же сказали это для остальных заклинателей, чтобы они отпустили меня, да? – я заговорщицки засмеялась, но наставник Юнхэн так и не перевел на меня взгляд, и мой смех оборвался. – Вы же… вы же шутите, да? Вы можете отменить это заклинание?

Безотчетно подавшись вперед, я схватила его за рукав, и он наконец-то взглянул мне в глаза: в его взгляде было сочувствие и сожаление. Значит…

– Это заклинание будет действовать, пока я жив. Мне жаль, Су Эн, – тихо произнес он и, отцепив мою руку, прошел мимо.

Мне жаль, Су Эн… и все? Такое говорят, когда разрушают все мечты человека?

Оцепенев, я стояла в коридоре, глядя в одну точку, пока с другой стороны не послышались чьи-то шаги – и лишь тогда, сорвавшись с места, я понеслась в свою комнату. Я всегда хотела быть заклинательницей… Я хотела, чтобы моя жизнь не прошла зря, в вышивании никому не нужных подушек и ширм, я мечтала принести пользу людям… А теперь это никогда не сбудется, и человек, который отнял все это у меня, может сказать лишь «мне жаль»?

Прерывисто вздохнув, я упала на кровать и разрыдалась. Чем мне теперь заниматься всю жизнь? Хотя… кицунэ же говорила, что наставник убьет меня одной из первых. Значит, долго мучиться бездельем мне не придется.

Сев на постели, я вытерла слезы. Если наставник действительно может уничтожить огромное количество народу, то я принесу гораздо больше пользы, остановив его, чем принесла бы, уничтожая нежить всю свою жизнь. Нельзя забывать, какая у меня сейчас цель.

В голове пронеслись те воспоминания, которые говорили о наставнике только в худшем ключе – то, как он стащил с меня простыню, как прижал к кровати и как шел ко мне с явным намерением убить. Теперь к ним добавилось и то, что он лишил меня способностей. Мой счет к наставнику рос. Теперь я едва могла вспомнить, почему я так противилась первому заданию кицунэ – убить его.

Нет, нельзя уподобляться негодяям… Встав, я умылась и, в последний раз всхлипнув, села в кресло. Пора составить план соблазнения.

Тянуть не стоило. Я решила воплотить свой план прямо за обедом. Мы будем вдвоем, я передам ему тарелку супа и, нечаянно потеряв равновесие, упаду прямо в его объятия. Ох, какая я неловкая, простите… Он подхватит меня, обнимет и сразу влюбится.

Хотя нет, суп – это совсем не романтично. Лучше я буду разливать чай. Меня учили разливать его по всем правилам: я могу грациозно держать руку, изящно поддернуть рукав, а потом все так же завалюсь на наставника. Разве он устоит?

После того, как у меня появилось подобие плана, в душе внезапно настал полный штиль, словно перед боем. Пощипав щеки, чтобы вызвать румянец, я вышла из комнаты