Демоны Юга - Артем Каменистый

Но чем дальше на север, тем оживленнее. Вдоль побережья там достаточно популярная судоходная трасса. В основном пользуются спросом небольшие суда, способные заходить в не слишком глубоководные реки. Там можно было недорого закупать массу полезных товаров, начиная от красного дерева и каучука и заканчивая драгоценными камнями и металлами. А кое-где до сих пор приторговывали, как это здесь называли, «черной костью». Раньше под эту категорию попадали туземцы-рабы, которых забирали на плантации, потом, после повсеместной отмены рабства, прежняя река иссякла, но маленький ручеек сохранился даже сейчас. По нему переправляли исключительно молодых девушек. Их охотно приобретали для борделей, и власти не очень-то боролись с этим промыслом, вмешиваясь лишь в случаях, получивших широкую огласку. Да и то не везде и не всегда.

На черных здесь почти всем плевать.

Помимо торгашей встречались военные суда, активизировавшиеся в последнее время по понятным причинам. А кроме них рыбаки и ловцы жемчуга. Ну и пираты, с ними здесь до сих пор окончательно не покончили, хотя былого размаха, конечно, уже в помине нет.

Средства противовоздушной обороны здесь не встретишь, но я все равно держался над самыми волнами и при любом подозрении на идущий вдалеке корабль немедленно разворачивал Талашая. Плевать, что залп зениток нам не грозит, достаточно, если несколько пар глаз увидят диво дивное: пару людей верхом на летающем чудовище.

Можно было, конечно, двигаться ночью, зрение летающего хищника это позволяло. Но темное время суток я оставил для полетов над сушей, там мы никак не сумеем защититься от лишних глаз, так пусть останемся смутным силуэтом на фоне неба, после такого вряд ли поползут слухи, проще все свалить на обман зрения.

Ну мало ли что привиделось во мгле?

А вот это точно корабль, узкий белый парус ни с чем не спутаешь. Надо обогнуть его стороной, потом опять завернуть к берегу. Если оттуда сейчас кто-то наблюдает за нами в подзорную трубу, он видит лишь расплывчатую точку, быстро перемещающуюся по небосводу. Скорее всего, не обратит особого внимания, приняв за крупную птицу.

Сидящая позади Литтейгиса склонилась, прокричала в ухо:

— Там остров, можно сесть на него, дождаться темноты. Слишком много кораблей, мы все время петляем.

— Это не корабли, рыбацкие лодки в основном. И я понятия не имею, что это за остров. Вдруг обитаемый.

— Нет, он слишком мал. Там незачем ставить деревню.

— Зато там может оказаться стоянка рыбаков или ловцов жемчуга. Пара навесов, хижина и два десятка мужиков, каждый из которых за неделю еще сотне расскажет о том, что видел нечто невероятное. Нет, Литтейгиса, мы не будем туда лететь.

До этого она всю дорогу молчала, непонятно, почему ожила именно сейчас. Или устала, или ей надо в кусты по важным делам, вот и начинает намекать об остановке. Ничего, потерпит, до темноты никакой земли под ногами не будет. А там краткая передышка, и рванем подальше от побережья. У меня четкий план, и лишние остановки он не предусматривает.

А вон, кстати, и оно — побережье. Желтовато-серая полоса суши, кое-где разбавленная пятнами яркой тропической зелени. Кажется, что рукой подать, но даже на малой высоте расстояния обманчивы, мы доберемся туда уже после коротких местных сумерек, которые, кстати, уже на подходе.

Что-то просвистело над ухом, потом еще и еще. Талашай вздрогнул, послал целую кучу противоречивых образов. Я понял лишь то, что ему больно, страшно и он удивлен.

До ушей донесся пулеметный треск. Я бешено завертел головой, пытаясь разглядеть источник, но тщетно: кругом расстилалась чистейшая морская гладь. Даже волн нет, чтобы меж них кто-то мог спрятаться.

Еще одна очередь, и на этот раз удачнее. За спиной отчаянно визжит Литтейгиса, Талашай дрожит сразу от нескольких попаданий.

Проклятье! Да что же это такое! Нас обстреливает невидимка!

Только теперь я догадался взглянуть вверх — направление, которому прежде вообще не уделял внимания. А зря, потому что в противном случае мог заранее заметить, что, огибая парусную лодку, мы свернули наперерез следующему куда-то по своим делам дирижаблю. Гражданских ротозеев там не держат, а у военных принято посматривать по сторонам, так что низколетящего муунта они не пропустили. Ну и, как это принято у солдафонов, тут же подкорректировали курс и пустили в дело пулемет.

— Леон, что это такое?!

— Летающая машина!

— Ты же говорил, что северный народ не летает!

— Люди нет, а машины еще как! Держись!

Талашай пикировал, при этом делая рывки то в одну сторону, то в другую. Будь у нас высота поприличнее, оторвались бы вмиг, но то, что шли почти над волнами, сейчас сказалось не лучшим образом. Впрочем, дирижабль двигался медленно, к тому же курс его не был параллельным нашему, он все еще разворачивался. И пулеметчик так себе, сумел попасть лишь на самой короткой дистанции, а далее только патроны попусту переводил.

Оторвались.

— Леон, Талашай ранен!

— Знаю! Что с тобой?! В тебя попали?!

— Нет!

— Точно?! Ты же кричала!

— Да точно, точно! Страшно было, вот и кричала! И что мы теперь будем делать?!

— Паниковать!

— Я серьезно!

— Здесь негде сесть, будем тянуть до побережья!

— Но они нас видят! Они разворачиваются!

— Не догонят, этой пузатой каракатице далеко до скорости Талашая!

— Зато увидят, где мы приземлимся!

— Не увидят, солнце уже заходит за горизонт! Тут после этого сразу темнеет!

Так и есть, вблизи экватора сумерек как таковых практически не бывает. И это хорошо, потому как Талашай перестал посылать какие-либо образы, и мне это очень не нравится.

Песчаный пляж внизу, какие-то развалюхи. Похоже на брошенную туземную деревню или малопосещаемый рыбацкий лагерь. В другой ситуации я бы не стал останавливаться рядом с таким местом, но сейчас привередничать нельзя, придется садиться, где получится.

Талашай с посадкой справился на отлично и, едва мы спустились, начал тщательно осматривать свои раны, параллельно облизывая их длинным жестким языком.

— Это опасно? — с испугом спросила Литтейгиса.

— Если я не ошибаюсь, в нем четыре пули, но насчет опасности ничего не скажу, для диагноза Кайру надо звать.

— Она лечит людей, а не муунтов.

— Но понимает в таких вещах куда больше нас с тобой.

— Да, ты прав. Что теперь будем делать?

— Не мешай, я общаюсь с Талашаем.

— И что он говорит?

— Вот ведь неугомонная… Не говорит он, картинки передает.

— И что передает?

— Передает, что надо срочно вернуться к той летающей машине с целью совершения действий насильственного характера.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});