Ричард Длинные Руки – фрейграф - Гай Орловский

Она огрызнулась еще злее:

– Ты мне зубы не заговаривай, гад подколодный!

Я подумал, спросил с интересом:

– Где такая колода, под которой могу поместиться?

– Ты жил под корягой, – объяснила она со злорадством, – пока не вырос! Почему я тебя тогда не встретила?

Я держал ее взглядом, она уже осторожненько вышла из пещеры и тихохонько присела в сторонке, стараясь держаться на одинаково безопасном расстоянии и от края пропасти, и от меня.

– И что бы сделала? – спросил я. – Сразу бы прибила? Маленькую жалобную рептилию?

– Ты не рептилия, – ответила она рассерженно, – а рептиль!..

– А какая разница?

– Рептилия, – сказала она рассудительно, – это рептилия. А ты – рептиль! Гад то есть. Мужчина. От вас все беды.

– И как ты рассмотрела так сразу? – удивился я. – Еще издали… Вроде бы я держался скромно, ничего не выпячивал, ничего такого предложить не успел… даже не думал, честно…

Она перебила быстро:

– Вас издали видно по мордам наглым, по глазкам блудливым, по плечам в стороны, а еще смотрите так это… бесстыдники, тьфу на вас, так что все вы – рептили, и неважно, камзол на плечах или чешуя!

Я пробормотал:

– Гм, исчерпывающая характеристика. Точная, выверенная в словах и терминах, четкая жизненная позиция. Устойчивая, как вырезанная из камня. Видать, кто-то тебя здорово обидел, если для тебя все мужчины – рептили.

Она поперхнулась, зыркнула злобно и, вскинув голову, принялась рассматривать багровеющие облака в странно прозрачном небе.

Глава 9

Я доел козу, в самом деле мне на один зуб, поколебался, глядя на женщину, ну да ладно, была не была, надо все пробовать, сосредоточился, начал представлять яркие картинки и запомнившиеся ощущения…

Она спросила с подозрением:

– Ты чего надулся? Смотри не лопни.

– Умолкни, женщина, – просипел я. – Дай сосредоточиться…

– На чем?

– Да помолчи же…

– Ну ладно, – ответила она независимо, – могу и помолчать. Ты только скажи, чего ты весь раздулся? Живот болит? У моего коня как-то были колики, я его спасла… ну, ты знаешь, если умный такой, как их спасают…

– Меня так спасать не надо, – твердо сказал я, – хотя за предложение спасибо.

Она вскочила, глаза метали молнии.

– Вот еще! Я вовсе не собиралась тебя спасать таким же образом!

– Жаль, – просипел я задушенно, – жаль…

В воздухе сгустился ком, на каменный пол шлепнулась большая головка сыра. Мириам ахнула и отпрыгнула, я продолжал тужиться, медленно появились упакованные в пленку и тонко нарезанные ломтики ветчины, карбоната, шейки, а в довершение я создал сладости и две чашки с горячим кофе.

Она смотрела, застыв в страхе, а я запоздало подумал, что хоть в личине дракона эта способность сохранилась, однако лапы у меня не того, даже чашку не удержат…

– Ну че, – сказал я, – глазки вытаращила? Я понимаю, коза вкуснее, к тому же ты трудилась, шкуру снимала, мясо резала, жарила, вон как вспотела, но… и такое вот есть можно. Давай, пробуй! Мы же с тобой откармливаем тебя? Вот и давай.

Она покачала головой, я неуклюже поддевал когтями мясо и сыр, все отправлял в пасть. Когда почти ничего не осталось, создал еще, но, мне кажется, на это уходит больше калорий, чем получаю, так что если буду создавать еду и есть, скоро околею от голода.

Мириам наконец разжала плотно стиснутые губы.

– Как ты это делаешь?

Я ответил удивленно:

– Как все. А ты разве делаешь не так?

Она покачала головой.

– Мы так не умеем.

– Бедные существа, – сказал я сочувствующе. – Это же так просто… Может, попробуешь?

Она снова покачала головой.

– Даже пытаться не буду.

– Ладно, – сказал я с глубоким сочувствием, – бери, ешь.

Она спросила нерешительно:

– Может быть, это еда драконов? А люди от нее мрут?

– Проверь, – предложил я. Она смотрела задумчиво, колебалась, я сжалился и пояснил: – Да не околеешь, говорю! Я еще цел, видишь? А ем это вот часто. Тебе ничего не будет, ты же человек! А человек – это такая тварь, все жреть, ни одна свинья не станет… Не трусь, ты же рыжая!

Я исхитрился взять чашку с кофе, как раз хватило капнуть на язык, натужился и создал большую глиняную миску. Мириам вздрогнула, когда та наполнилась темно-коричневой жидкостью, но я не обращал на женщину внимания, тут удержать бы миску, не пролить на себя, а запах крепкого кофе сводит с ума…

Когда наконец поднял взгляд на Мириам, она опасливо жевала тонкий ломтик изысканного карбоната, но держала так, чтобы сразу отбросить, если тот вдруг вцепится ей в губу.

– Кофе будешь? – спросил я.

Она поняла по моему взгляду, о чем я, затрясла головой.

– Ни за что!

– Почему?

– Это для драконов!

– Вообще-то да, – согласился я. – Стоит выпить пару мисок, сразу драконом себя чувствуешь.

Я не торопил и не мешал, положившись на извечное любопытство женщины, Мириам при всей осторожности перепробовала все, кроме кофе, а нежнейший сыр, создаваемый уж не знаю по какой технологии, жевала с таким наслаждением, что закрывала глаза и нежно плямкала влажными губами.

Вечерний воздух теплый, густой и сочный, я надеялся с этой великолепной площадки полюбоваться величественным закатом, но небо затянуто какой-то мутной дрянью вместо облаков, солнце беспомощно утопает, как в болоте. Затем и вовсе его закрыло грязно-серым занавесом, я угадывал местоположение светила лишь по багровому пятну, что сползает к горизонту.

Внизу пролегла глубокая тень, но крохотные огоньки проступают сквозь густеющую тьму, и легко подумать, что тысячи и тысячи всадников скачут по степи, держа в руках горящие факелы…

Мириам, закончив с трапезой, деликатно облизала пальцы, тихонько вздохнула.

– Рад, что тебе понравилось, – сказал я.

Она смотрела на меня неотрывно, в ее огромных серых глазищах возникало и гасло странное выражение. Я ощутил некоторую неловкость.

– Че таращишь глазки? Они у тебя просто дивные… Никогда не видел таких крупных.

Она вздрогнула, возвращаясь в этот неустроенный мир.

– Да так… Все никак не могу привыкнуть, что ты разговариваешь. Да еще так красиво.

– Я? – удивился я. – Красиво?.. Был бы я человеком – обиделся. Все ваши самцы предпочитают говорить коротко и грубо. Так вы вроде бы сильнее. А мы, драконы, да… говорим красиво. Мы даже петь умеем? Хочешь, спою?

Она вздрогнула, отшатнулась.

– Нет-нет!

Я сказал великодушно:

– А то смотри, я добрый. Стоит меня только попросить. Спою, еще как спою. А если после сытного обеда, так вообще…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});