'Стерва' для Ледяного Дракона - Татьяна Призрачная

может, определимся, что умею я, и что умеешь ты? — выдвинул здравое предложение брат.

— Я умею продавать, вести бюджет, создавать и вести проекты, быть красивой, — начала бодро перечислять я.

— Красивой быть для брака полезно, а ты уперлась, — перебил меня парень.

— Почему это только для брака? — возмутилась тут же я, — Ты ошибаешься. Я могу быть лицо нашей компании. Вот завтра придут девушки, почему? Уж явно не потому, что я замуж собралась. А потому, что я была просто умопомрачительно хороша.

— Кстати! — тут же включился брат, — ты просила два гребня, а один в печи дотлевает. Что делать будем?

— Ничего. Завтра придут две девушки, а получит гребень одна.

— Вторая обидится.

— Ничего подобного. Договаривалась одна со мной. Просто я знаю, что придут обе. Но получит та, что договаривалась. А вторая почувствует дефицит. И больше ценить будет. Мы ее в очередь запишем.

— Куда? — удивился брат, — в очередь за гребнем? Да их в лавке куча лежит.

— Лежит, конечно, лежит, да пользоваться ими не возможно. Без волос останешься.

— Ничего, я чешу, нормально.

— У тебя длина маленькая, да волосы жирные. Их даже маслом не надо мазать, чтобы расчесать.

— Нормально у меня всё! — возмутился брат.

— Ага! — подмигнула я парню, а у самой зародился план.

Всю ночь я мастерила мыло, дорабатывала рецепт, чтобы он получился мылким. Добавляла взвары и масла, чтобы было еще и ароматным. Утром ни свет, ни заря растолкала брата.

— Ты чего так рано встала? — бурчал недовольный Негорад.

— Я еще не ложилась!

— Ты с ума сошла? После болезни и спать отказываешься! Мать знает? — стал отчитывать еще меня.

— Тебе не кажется, что мы переросли возраст, когда мамке друг на друга жалуются? Я пока лежала после исцеления, выспалась на год вперед. Да и скоро покупатели придут. Надо подготовиться! — указала на стол, заставленный всевозможными склянками, банками с непонятными жидкостями.

В печи закипал котелок с водой для чая. Рядом стояли пустые ведра, их я опорожнила за ночь, пока занималась изготовлением масок для волос и мыла.

— Что это? — удивился парень, протирая спросонья глаза.

— Это еще товар, которым будем торговать. Ведь волосы требуют тщательного ухода, не только расчесывания. И вот остальным, кто придет за гребнем без договоренности, это мы и продадим. А ты пока пойди воды принеси. Нам тебе потом голову смывать, — указала на ведра взглядом.

— Что делать с головой? — не понял братец.

— Мазать, стричь и вымывать. А еще и бороду сделаем шикарной. Я ножницы нашла! — меня взял такой азарт, что сама себя стала опасаться, но виду парню не подала.

— А ты умеешь? — стал сомневаться в моей затее Негорад.

— Конечно! — заверила его.

А сама подумала о том, что когда-то все не умеют, но потом попробуют и понимают, что и как делается. Ему завтра не под венец, так что ничего плохого не случится.

«Стерва»

— Не нервничай! Сейчас аккуратно подровняем, — успокаивала брата, который ерзал на стуле и очень нервничал в то время, как я орудовала ножницами у его лица.

Оказалось, что стричь бороду и волосы так, чтобы это выглядело презентабельно и захотелось так же, очень ложно. Вспомнила парикмахеров, с которыми постоянно ругалась из-за ценника финального. И признала, что тут есть за что заплатить. И учиться есть чему. Но обратной дороги не было. Мне надо было закончить и, желательно, так, чтобы меня не убил Негорад, а девушки, что придут покупать гребень пищали от восторга.

— Мне кажется, что ты не умеешь! — вдруг дошла истина до мозга моего брата.

Вообще, как он мог сесть и отдать свое лицо в руки сестры, которая все время была у него на глазах, и я не думаю, что он видел ее с ножницами в руках? Эх, доверчивые мужчины. Но сегодня мне это было на руку.

— Красота требует жертв! — выдала привычную для своего мира поговорку.

— Чьих, — почти женским голосом завизжал парень и стал еще больше дергаться.

— Прекрати мне мешать и истерить! Иначе, — пощелкала перед носом зловеще лезвиями ножниц, — жертва будет твоя!

— Мы так не договаривались! — зарычал низким басом Негорад.

«Интересно, он умеет петь?» — зачем-то подумала я. И ничего не отвечая, продолжала то дело, что опрометчиво начала. Было очень сложно. Но потом и даже своей кровью, так как порезала нечаянно свой палец, я завершила работу над преображением брата.

— Вот! — выдохнула с облегчением, чем дальше и больше я смотрела на него, тем больше мне нравился результат.

— Силы Всевышние! — удивилась мама, когда вошла в кухню и увидела то безобразие, что мы там творили.

В какой-то момент мы стушевались. Будто дети, нашкодившие, и ожидающие своего наказания.

— А, — обошла своего сына женщина, — Ты знаешь, тебя не узнать. Я думала только Стехана у нас красивая, а ты тоже очень даже хорош собой.

— Вот! Накопишь выкуп, да еще внешностью очаруешь, и первая красавица села сдаст свои бастионы, — похлопала по плечу брата.

— Ты шутишь? Она никогда за меня не пойдет, — с печалью ответил брат, и я поняла, что как раз хотелось бы ему именно этого.

— А что ей помешает? — сделала вид, что не особо интересно, но все-таки спросила.

— Она сохнет по Кареславу, как и все девчонки села. У Кареслава отец состоятельный, сам парень красив, залихватский, вон какой. Дом у родителей большой. Пока Кареслав не женится, все девочки будут сидеть и ждать. Никто не даст согласия.

— Даже так? — рассмеялась так, что чуть не лопнула, — значит, ты хотел двух зайцев убить! — не спрашивала, а констатировала я.

— Каких еще зайцев? Зачем мне эти бестолковые звери? — сал злиться брат.

— Не такие и бестолковые. Их шкурки выгодно подчеркивают свежесть и молодость юношеского лица молодой девушки. Особенно белый мех. Серый уже не так, — усаживая брата обратно на стул, начала я, — Разве не шьют шапки и варежки из этого меха? — поглаживала по плечам, чтобы он расслабился и отвлекся, — вот еще одна идея. Мама, ты умеешь кроить мех?

Женщина только мотнула головой.

— Вот, сколько месяцев у нас зима?

— Почти все время, лето кроткое, — отозвалась Кремлина.

Хозяйке явно не нравилось, что без ее ведома, что-то творилось в ее вотчине. Она стала сдвигать бутылочки к краю стола, взяла в руки миски, где оставались остатки масок и мыла.

— Это что? — протянула она их мне.

— Это для брата! — зачерпнула много жижи из яиц и масел рукой и тут же втерла в макушку Негорада.

— Эй, ты что делаешь! — завопил он.

— Я, разрабатываю план более жизнеспособный, чем за дешево сбагрить умную сестру за красивого друга. Мы из