'Стерва' для Ледяного Дракона - Татьяна Призрачная

class="p1">— А ты не сын, ты дочь, а ведешь себя как отец.

— Гены проснулись от удара по голове, — решила объяснить перемены в моем поведении, что так пугали мать.

— Не лучшее, что могло произойти.

— Откуда ты знаешь? Ты даже не знаешь, что будет дальше. А уже расстраиваешься. Ты научилась заваривать чай, в твоем сыне обнаружились таланты, а твои золотые руки завтра обретут славу. И это всего за один день. То ли еще будет! — потерла руки в задорном предвкушении я.

Мать в это время разглядывала гребень, гладила его. Расчесывала кончик ее косы.

— Мам, а в кого мы с Негодяем такие светлые? — обратила внимание на ее красивые темные волосы.

— Ты решила называться иначе, но Негорад ни о чем подобном не просил, так что будь добра, — пожурила меня женщина, а светлые вы в отца. Он был почти белым.

— От седины? — вспомнила, что он был старше.

— Нет, просто волос был такой светлый, что от солнца светился. Вот и вы унаследовали. Зачем ты брата напрягала? — помотала гребнем Кремлина.

— Не сломается, не переживай. Нужен завтра будет, чтобы волосы хорошо расчесать, потому что не получится мыть их и маслом мазать. Сушить долго. А нам на рынок надо. Или где там у нас все покупают? Сегодня заплетешь меня специальным образом? Сладкое что-то есть у нас?

Дальше мы спокойно поужинали. А точнее поели в гробовой тишине, так как вернулся Негорад и всячески пытался продемонстрировать свое несогласие, усталость, обиду и много других негативных эмоций по поводу моих затей. Кремлина поначалу тоже вздыхала и сочувствовала, а к концу, видимо, устала. И после окончания трапезы отправила в приказном порядке старшего ребенка спать, будто ему мало лет и он неразумен.

— Когда вы будете жить мирно? — вздохнула женщина, завивая на веревочки мои пшеничные волосы, — и зачем мы устраиваем на твоей голове бардак?

— Это не бардак, это маркетинговый ход. Завтра ты будешь набирать заказы на гребни. Или край — послезавтра.

— Но гребни и так продаются.

— Да, но теми гребнями только волосы выдирать. А этим можно расчесаться.

— Твоя правда. Он очень удобным стал. Но пока не понимаю, как твои веревки в волосах помогут нам продавать гребни?

— Завтра, моя дорогая мамочка, все будет завтра! А сейчас спать! Я безумно устала, — поймала руку женщины и поцеловала, прижимая к щеке, ловя ее нежный и в то же время растерянный взгляд в зеркале.

Уснула я тогда быстро. Можно сказать, провалилась в сон.

Глава 11

Радигост

— Властитель, — вошел ко мне в кабинет дядя.

Я точно знал, что сейчас пойдет речь о том, о чем я бы не хотел говорить. Мой старший родственник делал так всегда. Для начала пытался расположить меня к себе, выказать максимальное почтение и согласие с моим статусом, с тем, что в этих Землях принимаю решения только я по праву рождения. Но только он всегда не учитывал тот факт, что такое работало только с нашими соседями. Это они, так же как мой дядя имели чувства, в их груди билось горячее пылкое сердце, которое зачастую затмевало разум. А вот со мной это плохо работало. Разве что на заре моей юности.

— Ты опять забыл, Леонорий, что я — не ты. У меня нет мании величия, — начал было я привычный ответ на его подхалимство.

Но в этот самый момент вспомнился прошлый вечер, когда Стехана испугалась меня в обличии дракона. «Что это было, если не тщеславие?» — мелькнула мысль. «Надо встать на колени» — вспомнились слова, что я сказал девушке. А ведь никто не вставал никогда передо мной на колени. Зачем мне это от нее?

— Она есть у всех, даже у тех, у кого сердце спит. Когда-нибудь оно у тебя проснется. Как у твоего деда. Да и отец твой под конец своей жизни тоже был не так холоден. Ты думаешь, как они погибли с твоей матерью?

— Я чего-то не знаю? — удивился, и тут же переключил внимание от несносной девчонки к собственным родственникам.

— Да, я бастард. И если бы твоя мать не узнала, что твой отец пошел по стопам твоего деда, и не воспылала гневом, то у тебя тоже мог быть брат не совсем Ледяной дракон, ну или сестра.

— Ты хочешь сказать, что отец изменил матери?

— Твой отец тоже смог полюбить.

— Мать узнала?

— Да, и решила расправиться с соперницей, обратилась в дракона, и… — запнулся рассказчик.

— Слушай, если ты решил поведать мне историю, то говори нормально, не заставляй меня выуживать у тебя все по фрагментам.

— Твой отец почувствовал неладное, отправился к любимой и застал твою мать как раз за расправой. Ярость и боль затмили его разум. Он сцепился в серьезном бое в небе с твоей матерью-драконицей. Силы были равны. И они оба погибли.

— Но, — тут уже запнулся я, — а как же история про вторжение иноземных драконов? Они погибли, защищая наши Земли! — начал кричать на Леонория.

— Это легенда для всех. Чтобы не было паники. И так говорят о том, что род Ледяных Драконов проклят. И это проклятие перенеслось на Земли, на соседей, поэтому такой кризис сейчас.

— Кто говорит? — заорал что есть мочи.

— Народ, соседи, да все.

— И в чем же проклятие? Не знаю. Никто не может точно сказать. Но согласись, есть закономерность.

— Какая?

— Как только ваше сердце оттаивает, как только в нем поселяется любовь, так Дракон умирает. Род твоей матери прерван, род твоего отца тоже.

— Он не прерван! Я! Слышишь, есть я!

— Ты единственный Дракон. Это слишком мало.

— А ты?

— Я бастард.

— И что? Ты тоже дракон.

— Наполовину.

— Нет, ты на половину Ледяной. Но то, что ты Дракон неоспоримо.

— Я не продолжу род, — в голосе дяди сквозила боль и отчаяние.

— Это еще почему?

— Я бастард, бастард, — орал так, что стены тряслись в каменном замке.

Пыл и удаль моего родственника каждый раз утверждали безоговорочную драконью сущность. Но я понимал, что Ледяные Драконы остались в прошлом, а кланы других Драконов слишком тщеславны, чтобы родниться с бастардом. Он не сможет официально взять в жены драконицу.

— Пришло время определяться. И ты должен понимать, что не только твое счастье зависит от брака, но и судьба рода, твоих Земель.

— У меня еще есть время! Я не готов.

— Ты должен спасти от голода своих людей, продолжить род и укрепить границы. Женитьба на Зимане будет спасением.

— Чьим? — опять заорал, что есть мочи, так как подобные перспективы злили меня и ввергали