'Стерва' для Ледяного Дракона - Татьяна Призрачная

в отчаяние.

— Это будет выгодно всем.

— Я так не считаю.

Чтобы закончить разговор, решил выйти на балкон. Внутри бушевало странное чувство. Я понимал, что приближается время выбора своей супруги. Но был к этому не готов. Я совершенно не представлял, как может существовать рядом со мной кто-то женского пола. И что эта кто-то будет еще и некрасивой. Мы, Ледяные Драконы, были обделены чувствами, нам не были свойственны пылкость, влюбленность, страсть, но разум, расчетливость, выгода, чувство прекрасного были развиты в нас хорошо. И если я не люблю свою избранницу, то хотя бы чувство восхищения я должен испытывать.

— Что происходит? — обратился я к дяде, который, как и всегда, не хотел отступать от намеченного, и вышел на балкон вслед за мной, но стоял поодаль.

— Народ волнуется. Я говорю, время очень опасное. Нужны кардинальные меры. Подготовка к свадьбе, ожидание наследников — все это развеселит людей, вселит в них надежду на будущее. Они будут уверенны в своем Господине. Будут знать, что власть его незыблема. Что род продолжается.

— Грядет голод, а ты про свадьбу говоришь! Пир во время голода? С ума сошел?

— Это государственное событие. Радость, а на нее не жалко людям ничего. Вот увидишь, как преобразятся наши люди, когда будут готовиться к торжеству.

— Это исключено. В голодный год такое устраивать я не буду. Вот решим проблемы с продовольствием, и буду думать о себе.

— Ты только о себе и думаешь! Так Властитель себя вести не должен, — взвился дядя.

— Я все сказал. Ты знаешь, что мое слово непоколебимо. Узнай, что происходит в деревне. И доложи мне. Живо! — нашел, чем занять родственника, чтобы отвлечь от моей личной жизни.

«Стерва»

Утром, проснувшись достаточно рано, начала приводить себя в тот порядок, который считала нужным. Надела на себя нарядное, благодаря вчерашним стараниям матери и моим идеям, платье. Уложила брови, подвела их коричневым мелком похожим на восковой. Он нашелся на столике с зеркалом, который я очень тщательно исследовала в то утро. Постаралась распушить ресницы. Распустила волосы, уложила их красивыми волнами, чуть прихватила каким-то грубым гребешком.

— Вот и расчёска пригодится, — положила отшлифованный гребень в карман.

В зеркале отражалась очень интересная девушка. И оценивая ее целиком, можно было честно и прямо казать, что она была красоткой.

— Кто устоит? Никто. А кто захочет быть такой же? Самые умные, а чуть погодя и остальные подтянутся, — подмигнула самой себе в зеркале.

Я постепенно стала привыкать, что эта молодая, красивая, но еще не до конца сформировавшаяся как женщина, девушка — я.

— Дочка, — в дверном проеме появилась мать, — ты проснулась? Завтрак готов. Можем поесть и выдвигаться.

— Да, надо раньше закончить дело с базаром, потому что на сегодня у меня много дел.

— Давай, помогу тебе заплестись! — прошла внутрь комнаты женщина.

— Я уже все сделала! — спокойно, но максимально уверенно оповестила я.

— Как же? — Кремлина разглядывала с недоумением мои локоны.

— Это моя прическа. Так я пойду сегодня на базар.

— Так не подобает ходить!

— Почему же?

— Так не принято!

— Кем?

— Не принято, и все тут, — стала настаивать женщина.

— Вот у кого не принято, те пусть и не ходят. Я голодна, и тороплюсь. Давай не будем припираться. Просто посмотри на меня не предвзято. Красиво же?

Кремлина осмотрела меня, обошла вокруг. Отошла подальше, приблизилась, потрогала волосы, потом пригляделась к бровям.

— Ты выглядишь, как иноземка.

— Ничего. Пусть привыкают, — улыбнулась мягко женщине и направилась в кухню.

Там я быстро позавтракала. Удивительно, но завтрак сегодня был куда более приятным, а главное традиционным — яйца. Перекусили с матерью и отправились на базар.

Как и обещала взрослая родственница, было максимальное внимание моей персоне. Меня разве что руками не трогали, чтобы разобраться, живая я и не мерещится ли им это.

— Я говорила, что люди будут взволнованы.

— Ничего, пусть поволнуются. Это не вредно, — доставая из кармана гребень, стала чуть приводить в порядок волосы.

Молодые красавицы, как завороженные следили за моей рукой с гребнем. Они поражались, что он не застревает у меня в волосах, а расчёсывает их. Затем мы зашли в просторный павильон. Там очень приятно пахло древесиной и льном. На длинных прилавках лежали ткани, ленты, всякие ленточки. На стене весели, как халаты на крючке платья нижние и верхние. Все они были одного фасона, цвета и качества материала, из чего было сшито изделие.

Молодые девушки, которые находились в здании не сразу обратили на меня внимание. Поэтому пришлось снять шкуру, которая была накинута поверх платья, над которым трудились мы с Кремлиной.

— Ах, — послышался, наконец, первый восторженный вздох.

— Стефа, — обратилась ко мне шепотом мать, — Что нам надо здесь?

— Это не нам, дорогая мама надо, это нужно этим молодым девушкам, — почти сквозь зубы процедила я и опять достала гребень.

— Смотри, — самые смелые стали говорить друг с другом громче, — у нее волосы как у лошади грива, блести, — не самые лестные для меня комментарии начались, но что поделаешь, если ассоциации такие рождаются у потенциального клиента.

— И не застревают в гребешке, — отозвалась подружка тихо.

— Ох, а на голове, видишь?

— Вижу.

— Ох, мама! — театрально и очень громко начала представление я, — Что там у меня с волосами? Что на голове? Посмотри! Если там кто-то сидит, то пощади, сними с меня молча, ты же знаешь, как я боюсь мелких гадов.

— Дочка, у тебя все в порядке, — непонимающе отреагировала Кремлина.

— Но я слышала, точно слышала, что кто-то шептался о моей голове.

— Не обращай внимание! Я… — хотела, видимо, напомнить мне мать о том, что выходить так из дома не стоило, но ее прервали.

— Простите. Мы просто не сдержали восхищения, — первые самые смелые и честные девушки подошли и начали разговор.

От того, что они сделали этот шаг, признались, осознали свои чувства и не затаили их, а решили удовлетворить, мне они стали симпатичны.

— Мной? — удивилась как можно натуральнее я.

— Ваши волосы, одежда такие потрясающие! Мы не можем оторвать глаз от вас.

— Спасибо, дорогие девушки. Но тут нет ничего особенного. Просто надо стараться следить за собой. Хотя бы расчёсывать волосы.

— Но они цепляются. Рвутся, — тут же стали выдвигать аргументы собеседницы.

— А вот если попробовать этим? — вложила в руку одной из девушек гребень и провела ее же рукой с гребнем по моим волосам.

Глаза девушки округлились. Она была готова визжать от восторга, наблюдая, как расчёска спокойно проходится по волосам.

— Я хочу такой же, — прижала руку с гребнем к сердцу и обхватила другой рукой.

— Тогда приходи завтра, ты же знаешь,