Пастырь крови - Соломон Корвейн

на болотах, скотина.

- А то, что этот говнюк на девушку полез, нормально? - Люссиэль не выдержала, в её пальцах сверкнуло длинное волнистое лезвие кинжала, сам жест распугал народ и заставил воинов насторожиться.

- Я как-то был в Штраффале, - ухмыльнулся воин, посмотрев на эльфийку. – И заглянул в один бордель. Ох, да ты у нас оказывается боевая шлюха!

Этиен не сдержал порыв. Он обернулся, одёрнул воина и что было силы, ударил его. Пара зубов с перестуком упала на брусчатку, а солдат грохнулся, выронив арбалет.

- Собак на них! – крикнул рыцарь.

Мужики спустили псин, вазиантиец быстрым движением руки успел вынуть бастард и встал в стойку, чтобы сдержать натиск трёх массивных тварей, которые волка способны загрызть. В крови забурлила ярость, взывающая к вспышке пламени, на пальцах заиграл жаркий чародейский огонь. На ватных ногах инспектор готовился отбиться от собак, смотрел на чёрных мускулистых монстров, но то, что произошло, он не ожидал. Псы остановились в метре от него, когда юноша уже готовился высыпать сноп огненных искр по мордам. Животные, будто одурманенные сели и покачиваясь, легли. Скулящие «щенки» закатились на спину и к изумлению, всех стали кататься и весело скулить.

Этиен обернулся. Он обрадовался, на лице расплылась улыбка. Люссиэль на протянутой руке держит облачный шар ядовито-зелёного света – она сотворила заклятье из дисциплины[5] зоомантии, сделав из настоящих машин смерти милейших пёсиков, одновременно собрав удивлённые взгляды.

В этот миг двери храма распахнулись и на ступенях святого места появился священник, выкрикнувший:

- Готфрид, я тебе запрещаю трогать слуг Церкви!

Иннори не стал вести полемики, но он использовал сильнейшее оружие в подлунном и эфирном мире – силу веры. Это оружие способно останавливать и разжигать целые войны, щадить и губить тысячи жизней. С его уст слетела фраза, способная изменить сердца людей. Этой фразой можно оправдать всё, что угодно, можно низвергать монархов и возводить чернь, можно останавливать армии. Это фраза хтонической силы:

- Помни, маркграф, идти против Церкви, значит идти против Бога!

- Они тронули моего сына! – крикнул маркграф, будто бы желая оправдаться.

- Так только потому, что он творил дела не Богоугодные, а осуждения достойные! – позволил себе дерзость священник.

Как только прозвучали заветные слова, сильнее всякой магии, всё противостояние быстро сошло на нет. Готфрид не желал начинать воевать с Церковью и махнув рукой, забрал рыцарей восвояси. Солдаты, получив приказы от сержантов, стали спешно ретироваться.

- Спасибо вам, отец Иннори, - поклонился Этиен, понимая, что обязан жизнью ему, люди маркграфа могли зайти слишком далеко.

- Вы пришли, дабы найти преступников и покарать их. Ступайте, с миром, - осенил их священным знаменем Иннори. – И пусть Господь поможет вам в святом деле поиска еретиков!

[1] Первый Храм – главное святилище Творца на этой земле, ставшее единственным и главным «домом» Единого. Именно там приносят главные жертвы, установленные Книгой Закона. Построено царём Шоломоном по приказу самого Бога, когда «Община Завета» ограничивалась только маленькой крохой земли на далёком юге, известном ещё как «Бетт-А-Элорам». Все остальные церкви, храмы и соборы являются отголоском его славы. Оно представляет собой не просто строение, а целый храмовый комплекс, выполненный в искусном виде и форме. Само внутреннее святилище, куда могут входить только священники из священного рода, настолько красиво, что кажется, словно его сотворил сам «Небесный Ювелир», а во время богослужений нередко видят обитателей горнего мира.

[2] Эльфинфин’Эль – название континента эльфов на их родном языке.

[3] Ветвь – название эльфийского подвида. Всё общество этой расы представляется в образе дерева, где есть «стволы» - главные виды эльфов, а от них уже исходят ветви.

[4] Заля-аль-мафти – яд, известный как «дыхание смерти», переводя с араббийского. Он очень распространён на юго-востоке этой части континента среди султанатов и халифатов. Является очень опасным, пара капель способны убить взрослого человека за считанные минуты.

[5] Дисциплины магии – деление всех заклятий на соответствующие школы в соответствии с их свойствами. Так есть следующие основные дисциплины – элементальная магия, ментально-псионическая магия, сангвинарная магия, зоомантия, колдовство, телекинетика, преобразование, некромантия, магия света (исцеление и борьба с нежитью, злом), магия призыва, акустическая магия и астральная магия.

Глава 4. Люди и эльфы

Вечер этого дня.

Какие бы плохие события не опечалили, чтобы не происходило в течении дня, всегда можно найти покой и отдых после работы, а именно «утопить» невзгоды в местной таверне. Так и поступили Этиен с Люссиэль – они решили на пару мгновений отойти от всех бед и испытаний сегодняшнего приключения. Несмотря на испытания грядущей ночи, они могли предаться моменту веселья – тому, что предаёт вкус жизни на окраине Империи, вдалеке от света закона и благ цивилизации.

- Значит ты, луговая эльфийка? – спросил юноша, присаживаясь за крепкий дубовый стол, где уже поставлена еда и выпивка. – Но по манерам, оборотам речи, ты не похожа на других эльфов. Я встречал твоих родичей, но из «семейства»[1] миддивалагардских, «ветви» речных, ствола «лесных» дома «холодного ручья», - парень прикоснулся губами к пенному напитку, прохладное пиво принесло облегчение. – Боже, язык сломаешь. И вот – у них особая манера речи.

- Ты прав. Я не похожа на своих родичей, но только потому, что я выросла среди людей, - Люсси осторожно взяла пару листов капусты, завёрнутых в конверт. – Моя мать даже не пыталась мне насадить манеры предков. Она понимала, что мне быть среди вашего бората и решила растить, чтобы потом было проще.

- Я думаю, ты ещё вернёшься к себе на родину, - улыбнулся Этиен, погладив девушку по руке, понимая, что тут никто не подбежит к нему и не станет упрекать в нарушении заповедей и учению проповедников Церкви.

- Ты знаешь обо мне, знаешь, что я люблю петрушку и мирт, белое вино. Знаешь, что я люблю музыку свирели и песни вагантов. Но ты ничего не рассказал о себе, кроме того, что спалил дверь библиотеки, когда в первый раз попытался колдовать, - она прожевала и проглотила капусту. – Расскажи о себе, дорогой мой друг и я с интересом послушаю.

- Да, я после этого, думал неделю сидеть нормально не смогу. Дьяконские розги особо больнючие, - усмехнулся парнишка, вспомнив, что будучи мальчуганом родители отдали его работать при церквушке. И