Ti amo или огненная буря судьбы - Маришка Путилина

сукин сын! – но не срабатывает, глаза загораются чарующе и я теряю хватку, когда он опускается всего на сантиметр, возвращаясь в прежнее положение, и останавливается.

Чертов садист! Я тебе еще покажу. Хочу снять ноги, но обхватывает сильнее ягодицы, впиваясь, значительно применяя силу и тогда я замахиваюсь, окрашивая его щеку в алый цвет, пощечиной, но лишь качает головой, скалясь насмешливо.

- Больше не то, что не коснешься, а вообще не окажешься около мужчины, меньше, чем в метре. Не отключишь жучок и забудешь о своих псевдо закидонах о независимости. Популярность, деньги, положение в обществе, слава – подарю все, но не будешь лапать голых мужиков, Царева! Не опозоришь меня, а станешь примерной женой!

- Да, черта с два! – подстегнула еще  больше и зверь сорвался с цепи.

Схватил сзади за шею, погружая язык до самого горла и подхватив второй рукой бедро сильнее, стал вколачиваться, как никогда раньше. Проникновенно, жестко, забыв про всю сдержанность и заявляя права, тараня. Языки сплетаются в равной борьбе, схлестываясь и пожирая с бешенной отдачей и наслаждением. Держусь за его шею, мыча в губы от потрясающих мощных толчков, которые напоминают мне о том, чего я так лишалась эти дни. С остервенением, спускаюсь ниже, делая глоток воздуха и набрасываясь на его шею, кусая плоть. Холодная вода и разгоряченные тела весьма яркий, острый контраст.

- Поплатишься за вседозволенность… Посмотрим, как заговоришь после того, как не сможешь встать с постели после сегодняшней ночи. Тебе будет не до сна.

Сильно посасываю его кожу, подавляя дурманящую улыбку. Я этого и добиваюсь, тигренок. Сорвись. Отпусти все проблемы и растворись во мне. Нам необходимо забыться в друг друге, чтобы не сойти с ума от несправедливости этого уродского обличия планеты под названием Земля. Ничто не должно быть важнее нас.

Ноги норовят соскользнуть, но я обхватываю его бедра еще крепче и прикрикиваю, когда Доменик изменил угол проникновения, попадая по самой уязвленной точке во мне. Чувствую знакомую истому, наполняющую мое уже несопротивляющиеся тело, провожу языком по капельке пота, над ухом Доменика, упираясь лбом в его плечо. И оргазм, подобно вспышке взрывается во мне, забирая тревогу пережитого дня, куда-то в небытие. Дергаюсь, протяжно прокричав и если бы не крепкие руки Доменика, то упала бы. Держусь из последних сил, когда Доменик кончает с моим именем на устах, даруя мне все до последней капли, наполняя своим семенем.

Сбивчивое дыхание, гул в ушах, пульс замедляется, а силы иссякают. Член Доменика покидает мое тело, оставляя, как я думала в покое и прикрыла глаза. Доменик потянулся, чтобы выключить воду, прежде чем подхватил меня под попку, вытаскивая из душа, которым мы пользовались не по назначению. Смутно доходит, что подо мной не комфортный матрас нашей кровати, а каменная столешница. Приоткрываю полусонно веки, видя, что Доменик немного проводит рукой по члену, грубо обхватив, не сводя с меня голодных, налитых похотливой дымкой глаз.

- Ночь лишь начинается, - дарует обещание, вводя головку члена и горловой стон воспаляет меня, я вновь завожусь и хочу большего.

Взгляд Доменика спускается ниже с моего лица на шею, карий цвет мгновенно за долю секунды окрашивается в черный от злости и Доменик резко входит до конца, одним глубоким толчком. Ох, слишком много. Приподнимаюсь, чтобы дотянуться до его лица и усмирить гнев, но не позволяет, наклоняясь сам, обхватывая руками мои груди, ускоряясь. Прикрыл глаза, отдаваясь лишь тактильному контакту, а я же будто загипнотизированная, не могла оторваться от созерцания эталона мужественности. Выступающий кадык, широкий подбородок, густые черные ресницы, сморщенный лоб и выступающие мимические морщины. Что гложет тебя, любимый?

Не замедляется, а набирает обороты, по-прежнему находясь не со мной, а со своими монстрами с которыми борется в одиночку. Невыносимо видеть, что его что-то беспокоит и не может поделится.

- Вернись ко мне, - мягко, весьма тихо, ласково произношу и сквозь наши громкие шлепки, Доменик слышит мою просьбу, замедляясь, приоткрывая свои омуты и переходя на более спокойный с нотками нежности ритм.

И Доменик выполнил обещание. Уснул он лишь под утро, а я отошедшая от сексуального марафона и ясно мыслящая, теперь возвращалась в свою скорлупу, где меня никто не трогал. Помимо атак, конечно же. Теперь они меня преследуют повсюду. Магия закончилась, так и не начавшись. Перевожу взор с его закрытых глаз на свою руку, лежащую у него на скуле и чуть переместив угол, заметила блеск кольца. Слишком спешит и не объяснят мне истинную причину своей поспешности. Да, с самого первого дня моего заточения обосновал мой статус, постоянно напоминая, но на вечеринке он говорил о свадьбе так, как будто мы ее сыграем через неделю. Я девушкой его побыть не смогла, а складывается такое ощущение, что и невестой долго не пробуду.

Выпутываюсь из его рук, обнимающие меня за талию и сажусь на край кровати, подогнув колени, к нагому телу, отрешенно уставившись перед собой. Не изменится ничего. От меня чего-то хотят и выдвинули первое требование, которое я нарушила, вообще согласившись на брак. Не хватило смелости отступить, растоптать Доменика, ведь я его люблю и уверенна в его взаимных чувствах. Как? Скажите мне, как можно отпустить единственного человека с которым тебе не обязательно общаться, чтобы понять друг друга, без слов? Я сама порой не в курсе, что захочу через пять минут, а Доменик, как настоящий волшебник, просканирует мое настроение детально и даст то, что мне требуется, но я не знала до того момента, пока он мне этого не дал. Не каждому дарована великая, взаимная, доводящая до трясучки в плохом и хорошем смысле любовь.

Легкое шевеление за спиной доходит до меня, давая знать о пробуждении Доменика. Вот, даже во сне ощущает, что я уже не в порядке. Изменилось настроение со скоростью света, а я и ничего не могу сделать с собой. Не могу совладать с состоянием, которое нахлынуло на меня из-за прошлого. Не отпускает спустя столько лет…

Пододвигается и легкий чмок в оголенное плечо, нарушает абсолютную тишину комнаты.

- Малышка? – тревожно спрашивает Доменик, садясь позади, притягивая к себе, накрывая большими ладонями мой животик.

Что я ему могу ответить? Прости, я ненормальная, лишь потому, что при каждом твоем уходе, хоть на пару минут в ванную, я представляю, как твое тело, раскрошенное на микрочастицы принесут мне, как ценный трофей? Мои плечи начинают трястись от бесшумного, нервного смеха, который даже вылезти наружу не может. Доменик шепчет слова утешения, не