Разговоры о (не)серьезном - Юлия Поселеннова

друг, сказал, что для надежности пойдем втроем. Идти было недалеко, всего три-четыре квартала.

Весна благоухала во всю, ночь была темная и бархатная, как нарядное платье. Но, не дойдя до дома каких-то пару домов, троицу встретила пьяная компания из семи человек, которая явно имела недобрые намерения.

— О, девку дашь поиграться? — заржал выщербленным ртом самый высокий и наглый, и они начали обступать ребят со всех сторон. Сергей, перепугавшись, бросился бежать, сбив одного из нападавших с ног и исчезнув за поворотом дома. Хулиганы заржали и вплотную подошли к ребятам. Витя не отличался крепким телосложением, но в его лице проступила решительность если не выжить самому, то хотя бы забрать пару хулиганов с собой на тот свет. Он крепко схватил дрожащую руку девушки, а второй начал нащупывать лежавший в кармане складной нож.

Неожиданно, неизвестно откуда, появилась черная, крупная собака, которая с диким рычанием кинулась на толпу нападавших. Несмотря на то, что собака была одна, она без труда разогнала хулиганов, так как те не смогли причинить ей никакой вред, на все удары она только больше злилась, и кидалась на обидчика. Лана с Виктором уже не знали, кого бояться больше, так как собака была очень сильной, раз справилась с семерыми, и что у нее на уме — не знал никто. Но вот, наконец, свора пьянчуг отступила и ретировалась. Собака перестала рычать и посмотрела строго, как-то по-человечески, на ребят. Постояла, посмотрела и убежала, исчезнув в ночи.

Виктор проводил Лану до квартиры, и девушка пригласила его зайти. Они перевели дух, попили чая с мятой, и только потом смогли говорить:

— Откуда, интересно, взялась эта собака? — наконец озвучил Витя.

— Не знаю. Только вот это был доберман — любимая собака моего мужа… покойного, — уточнила она, так как Витя не знал, что она была замужем, а только, что она одна. — Он всегда говорил, что хотел бы быть красивой большой собакой, если бы не стал человеком.

Она заплакала, и парень первый раз обнял ее. И первый раз она не отстранилась.

Генеральная уборка

Ищете способ поссориться с семьей и возненавидеть весь мир? — Начните делать генеральную уборку. Статус Владислава Цепеша вы заслужите просто как бонус ко всему перечисленному.

Началось это в славный день под конец лета. Муж спокойно лежал на диване и листал новостную ленту паблика о компьютерных играх, кошка так же спокойно драла коробку от микроволновой печи, в которую до этого залезла и не давала вынести на мусорку. Ничто не предвещало звездеца. Но тут мне в голову красной кнопкой пришло сообщение — «Мы за лето ни разу не постирали шторы». Я сначала отмахнулась от мысли, но она верещала, как раненая лошадь, на всю черепную коробку.

— Ссссаш.

— Че?

— Надо снять шторы.

— Оль, ну может, завтра, — в надежде на милость богов промямлил муж.

— Нет.

Он очень медленно встал, всем видом показывая, как ему неохота, но встретив мой взгляд, немного поторопился. Кошка заинтересовалась происходящим и перестала драть коробку.

Муж встал на стул, начал отсоединять застежки или как там они называются. Я решила пока подмести кухню, ну что зря время терять.

— Ох ты мать твою! — услышала я грюк и отборную обсценную лексику.

Прибежав в комнату, я не обнаружила мужа. На его месте лежало нечто, похожее на шевелящуюся кучку тряпок, подозрительно напоминавших штору, а сверху сидела наша кош и изображала борьбу с монстром и спасение этого бренного мира.

— Оль, ну где ты там, блин! — муж выбрался из кучи. — Я туда больше не полезу.

Я подняла стул и без проблем сняла вторую штору. Саша тем временем стоял, изображая ученика перед мастером, но глаза упорно косил в смартфон.

На этом приключения не закончились.

«Передвинь диван, мне нужно под ним помыть», и вот уже мужчина кряхтит и изображает инфаркт жопки и спины. Но двигает. Собака мордой вниз, а затем шавасана от усталости. А затем все как в тумане.

Вещи летали по квартире в поисках лучшего места для обретения покоя, кошка с надсадным «мяу» металась по всем комнатам, мужу удавалось в перерывах между «Сссаааш, сделай это и то» проверять новости паблика и оплатить подписку на онлайн игру, я наорала на запасные тапочки за то, что они попались мне под ноги, наорала на кошку, за что та укусила меня за ногу, наорала на мужа за нерасторопность и в конце наорала на отражение в зеркале за то… не, просто так.

Когда все включено было все выключено и квартира начала нездешне блестеть и переливаться чистотой, я успокоилась и предложила мужу выпить того самого вина, которое нам подарили три года назад, и которое стоит целое состояние. Поэтому мы его и не открывали.

Мы расположились за сверкающим столом, достали бокалы… и тут кошка запрыгнула на стол, зацепилась за скатерть, полетела вместе с вином на пол, облилась и изображая вышедшую из пены морской Афродиту, обтреслась и стала себя облизывать, вона какая вкусняшка.

Пока бутылка вина за 12К красиво разливалась по только что вымытому полу, буря у меня в голове вдруг сменилась полным штилем и принятием, и вообще полной осознанностью, и я оказалась в ресурсе, как это модно сейчас говорить.

И притихшему мужу я просто буднично сказала:

— Зато шторы постирали.

Фотография 9x12

Осторожно! В тексте присутствуют сцены полового акта, табакокурения и немотивированной агрессии. Не рекомендуется для прочтения лицам младше 18, ортодоксальным верующим и лицам с нетрадиционной сексуальной ориентацией.

Так уж получилось, что еще в подростковом возрасте я увлеклась фотографированием. Цифровых фотоаппаратов тогда еще или не было или они еще только выходили на рынок и не были массово доступны, но это не важно. На отцовский «Зенит» я фотала все, что считала красивым или интересным, иногда даже неплохо получалось. Вечерами после школы сидела в нашем сарае и проявляла полученную продукцию, а затем безжалостно уничтожала большую половину, пытаясь привить себе вкус и безжалостность к браку.

Не удивительно, что к 25 я стала неплохим фотографом, с уже цифровиком от Nikon. Меня приглашали на выставки и тому подобное, в местном масштабе, но денег не платили, или платили копейки. А кушать хочется всегда, как известно. И я пошла работать в студию, снимать на камеру дамочек тургеневского и бальзаковского возрастов в почти рубенсовских позах. К тому же я иногда снимала свадьбы, что приносило гораздо больший доход, чем дамочки. Но от студии шел стаж.

Жизнь текла, как